Римские древности

Кн. III, гл. 3

3. Но когда послы при­бы­ли в Рим, Тулл, запо­до­зрив, что они будут тре­бо­вать удо­вле­тво­ре­ния, решил опе­ре­дить их, стре­мясь пере­ло­жить на них вину за то, что они разо­рва­ли согла­ше­ния, кото­рые были заклю­че­ны с коло­ни­ей. Ведь меж­ду общи­на­ми дей­ст­во­ва­ли утвер­жден­ные при Рому­ле дого­во­ры⁶, кото­рые содер­жа­ли раз­лич­ные спра­вед­ли­вые усло­вия — в том чис­ле и то, чтобы ни один из горо­дов не начи­нал вой­ны; а город, обви­ня­ю­щий дру­гой в какой бы то ни было неспра­вед­ли­во­сти, может тре­бо­вать удо­вле­тво­ре­ния у посту­паю­ще­го неспра­вед­ли­во, и если не полу­чит его, то име­ет пра­во вести закон­ную вой­ну⁷, посколь­ку дого­во­ры уже счи­та­ют­ся разо­рван­ны­ми.

(2) Заботясь о том, чтобы рим­ляне не выгляде­ли повин­ны­ми, когда у них пер­вых потре­бу­ют удо­вле­тво­ре­ния, а затем не ока­за­лись вино­ва­ты­ми пред аль­бан­ца­ми, Тулл пору­чил самым знат­ным из сво­их дру­зей при­нять аль­бан­ских послов как гостей, со всем раду­ши­ем, и удер­жи­вать их у себя в домах, а сам, сослав­шись на какие-то неот­лож­ные дела, укло­нил­ся от встре­чи с ними.

(3) Когда же насту­пи­ла ночь, он отпра­вил в Аль­бу самых знат­ных мужей вме­сте с феци­а­ла­ми, нака­зав им, что надо пред­при­нять, дабы потре­бо­вать от аль­бан­цев удо­вле­тво­ре­ния за то, в чем рим­ляне пре­тер­пе­ли ущерб. Послан­цы еще до вос­хо­да солн­ца завер­ши­ли путь и, когда утрен­ний форум напол­нил­ся наро­дом, встре­ти­ли нахо­див­ше­го­ся там Клу­и­лия и, изло­жив все, в чем рим­ляне пре­тер­пе­ли неспра­вед­ли­вость со сто­ро­ны аль­бан­цев, при­ня­лись тре­бо­вать, чтобы те испол­ня­ли то, что было услов­ле­но меж­ду горо­да­ми.

(4) Клу­и­лий же, посколь­ку-де аль­бан­цы пер­вы­ми отпра­ви­ли в Рим тех, кто потре­бу­ет удо­вле­тво­ре­ния, но отве­та не удо­сто­и­лись, при­ка­зал рим­ля­нам как сто­роне, нару­шив­шей дого­вор, уда­лить­ся и объ­явил им вой­ну. Но гла­ва посоль­ства, кото­ро­го как раз и изго­ня­ли, поже­лал услы­шать от Клу­и­лия толь­ко одно, при­зна­ет ли тот, что пер­вы­ми нару­ша­ют дого­во­рен­но­сти те, у кого потре­бо­ва­ли удо­вле­тво­ре­ния, а рим­ляне не соби­ра­ют­ся нару­шать ниче­го из того, что освя­ще­но бога­ми^[1].

(5) Клу­и­лий это при­знал, и тогда гла­ва посоль­ства вос­клик­нул: «Теперь я при­зы­ваю в свиде­те­ли богов, кото­рых мы сде­ла­ли свиде­те­ля­ми дого­во­рен­но­стей, что для рим­лян, кото­рые пер­вы­ми не полу­чи­ли удо­вле­тво­ре­ния, вой­на про­тив тех, кто нару­шил дого­вор, будет освя­щен­ной бога­ми, а вы буде­те обви­ня­е­мой сто­ро­ной, о чем вопи­ют все обсто­я­тель­ства. Ведь, когда и у вас потре­бо­ва­ли удо­вле­тво­ре­ния, вы пер­вы­ми не дали его и пер­вы­ми объ­яви­ли нам вой­ну^[2]. А посе­му недол­го вам ждать тех, кто будет мстить вам с ору­жи­ем в руках».

(6) Выслу­шав вер­нув­ших­ся в Рим послов, тогда-то Тулл и пове­лел при­гла­сить аль­бан­цев, чтобы те сооб­щи­ли, по пово­ду чего они заяви­лись. Когда же они изве­сти­ли об упо­мя­ну­том пору­че­нии Клу­и­лия и при­гро­зи­ли вой­ной, если не полу­чат удо­вле­тво­ре­ния, Тулл изрек: «Я рань­ше вас сде­лал это и не полу­чил ниче­го из того, что пред­у­смот­ре­но согла­ше­ни­я­ми, кои явно вы пер­вы­ми разо­рва­ли и обра­ти­ли в ничто: вот поэто­му я объ­яв­ляю аль­бан­цам закон­ную и спра­вед­ли­вую вой­ну».