Издательство Академии Наук СССР, Москва—Ленинград, 1949.
Перевод и комментарии В. О. Горенштейна.
122. Квинту Туллию Цицерону, уехавшему в свои имения
Рим, вскоре после 11 февраля 55 г.
Марк брату Квинту привет.
1. Я полагал, что вторая книга1 понравится тебе, и очень рад, что она тебе очень понравилась, как ты пишешь. Ты напоминаешь мне…2 и советуешь помнить о речи Юпитера, помещенной в конце этой книги. Я помню и написал все это больше для себя, чем для других.
2. Все же на другой день после твоего отъезда я вместе с Вибуллием3 пришел поздно ночью к Помпею, и когда я заговорил с ним об этих памятниках и надписях4, он ответил мне очень благожелательно. Он подал мне большую надежду; сказал, что хочет поговорить об этом с Крассом, и посоветовал мне сделать то же. Консула Красса я проводил из сената до дому. Он взялся за это дело и сказал, что в настоящее время Клодий очень хочет добиться кое-чего через него и Помпея; он считает, что если я не стану мешать Клодию, то без борьбы получу то, что хочу. Я предоставил ему все дело и обещал быть послушным ему. При этой беседе присутствовал молодой Публий Красс, очень, как ты знаешь, расположенный ко мне. То, чего жаждет Клодий, есть некая поездка под видом посольства5 (если не от сената, то от народа) либо в Византий, либо к Брогитару, либо то и другое. Дело сулит большие деньги. Это не слишком тревожит меня, если даже я достигну меньшего, чем хочу. Помпей все-таки говорил с Крассом. Они, видимо, взялись за это дело. Если доведут до конца, превосходно; если нет — вернусь к своему Юпитеру.
3. За два дня до февральских ид, по предложению Афрания, сенат вынес постановление о подкупе избирателей6; я высказался об этом, когда ты еще был здесь. Но, к большому неудовольствию сената, консулы не дали хода предложениям тех, кто, соглашаясь с Афранием, сделал добавление о том, чтобы преторы после избрания в течение шестидесяти дней оставались частными людьми7. В этот день Катон8 был прямо-таки отвергнут. Что еще? Все в их9 руках, и они хотят, чтобы все понимали это.
ПРИМЕЧАНИЯ