Письма Марка Туллия Цицерона

267. Титу Пом­по­нию Атти­ку, в Эпир

В доро­ге, вско­ре после 5 июня 50 г.

1. В Тарс я при­ехал в июнь­ские ноны. Там мно­гое встре­во­жи­ло меня: боль­шая вой­на в Сирии, боль­шой раз­бой в Кили­кии, мои затруд­не­ния в управ­ле­нии, так как до окон­ча­ния годич­но­го сро­ка пол­но­мо­чий оста­ва­лось немно­го дней. Но самое труд­ное — это то, что на осно­ва­нии поста­нов­ле­ния сена­та я дол­жен кого-то оста­вить во гла­ве про­вин­ции. Самое неже­ла­тель­ное — назна­че­ние кве­сто­ра Мес­ци­ния; ведь о Целии¹ ника­ких изве­стий. Самым под­хо­дя­щим каза­лось оста­вить бра­та с воен­ной вла­стью; с этим свя­за­но мно­го огор­че­ний: наша раз­лу­ка, угро­за вой­ны, изме­на сол­дат, и еще шесть­сот. О, как все это нена­вист­но! Но это решит судь­ба, ибо разу­мом не мно­го мож­но руко­вод­ст­во­вать­ся.

2. Когда ты, как наде­юсь, бла­го­по­луч­но при­е­дешь в Рим, то, как ты при­вык делать, раз­уз­на­ешь обо всем, что, как ты пой­мешь, для меня важ­но; преж­де все­го — о моей Тул­лии, насчет заму­же­ства кото­рой я сооб­щил Терен­ции свои сооб­ра­же­ния, когда ты был в Гре­ции; затем насчет поче­стей для меня². Но так как ты отсут­ст­во­вал, я опа­са­юсь, что мое доне­се­ние обсуж­да­лось в сена­те недо­ста­точ­но вни­ма­тель­но.

3. Далее я напи­шу тебе более таин­ст­вен­но. Ты же раз­бе­решь по сво­ей догад­ли­во­сти. Воль­ноот­пу­щен­ник моей жены³ (о ком я гово­рю, ты зна­ешь), как мне недав­но пока­за­лось на осно­ва­нии того, что он выбол­тал по ошиб­ке, под­де­лал сче­та по покуп­ке иму­ще­ства кротон­ско­го тира­но­убий­цы⁴. Боюсь, что ты чего-нибудь не заме­тил. Рас­сле­дуй это, конеч­но, без него и сохра­ни, что оста­лось. Не могу напи­сать тебе обо всех сво­их опа­се­ни­ях. Ты же поста­рай­ся, чтобы твое пись­мо поле­те­ло мне навстре­чу. Пишу это наспех в похо­де вме­сте с вой­ском. Пилии и пре­крас­ной девоч­ке Цеци­лии⁵ пере­дай при­вет.