Письма Марка Туллия Цицерона к Аттику, близким, брату Квинту, М. Бруту. Т. III, годы 46—43.
Издательство Академии Наук СССР, Москва—Ленинград, 1951.
Перевод и комментарии В. О. Горенштейна.
1 2 3 (29) 1

609. Титу Пом­по­нию Атти­ку, в Рим

[Att., XIII, 28; 29, § 1]

Тускуль­ская усадь­ба, 26 мая 45 г.

1. Так как ты наме­ре­вал­ся осмот­реть сады сего­дня, о тво­ем мне­нии, разу­ме­ет­ся, — зав­тра1. А насчет Фаб­е­рия — когда он при­е­дет.

2. Что каса­ет­ся пись­ма к Цеза­рю2, верь моей клят­ве — не могу, и не позор оттал­ки­ва­ет меня, хотя и осо­бен­но дол­жен был оттолк­нуть. И в самом деле, так ли позор­но угож­де­ние, когда для меня позор­но само то, что я жив? Но, как я начал, это позор­ное не оттал­ки­ва­ет меня; прав­да, я хотел бы (ведь я был бы тем, кем дол­жен был быть), но ниче­го не при­хо­дит на ум. Ты ведь видишь, како­вы сове­ты крас­но­ре­чи­вых и уче­ных людей, обра­щен­ные к Алек­сан­дру3, к чему они отно­сят­ся. Моло­до­го чело­ве­ка, вос­пла­ме­нен­но­го жела­ни­ем самой под­лин­ной сла­вы, желаю­ще­го полу­чить совет, кото­рый помог бы при­об­ре­сти веч­ную хва­лу, они направ­ля­ют к подви­гам. В сло­вах нет недо­стат­ка. Я что могу? Тем не менее я выре­зал из дуба кое-что, чтобы оно каза­лось подоб­ным подо­бию. Так как в нем кое-что было несколь­ко луч­шим, неже­ли то, что про­ис­хо­дит или про­изо­шло, то оно пори­ца­ет­ся, — в этом я менее все­го рас­ка­и­ва­юсь. Ведь если бы то пись­мо дошло, то я, поверь мне, рас­ка­и­вал­ся бы.

3. Как? Ты не видишь, что даже тот уче­ник Ари­сто­те­ля3, при его необы­чай­ном уме, необы­чай­ной скром­но­сти, после про­воз­гла­ше­ния царем, был горд, жесток, несдер­жан? Как? Ты счи­та­ешь, что этот лагер­ный това­рищ из сопро­вож­де­ния Кви­ри­на4 обра­ду­ет­ся этим моим сдер­жан­ным посла­ни­ям? Нет, пусть луч­ше он поже­ла­ет нена­пи­сан­но­го, чем не одоб­рит напи­сан­ное. Нако­нец — как он захо­чет. Ото­шло то, что под­го­ня­ло меня тогда, когда я перед тобой ста­вил архи­медо­ву про­бле­му5. Кля­нусь, я теперь гораздо боль­ше хочу того исхо­да, кото­ро­го я тогда — боял­ся, или любо­го.

Если тебе не поме­ша­ет что-нибудь дру­гое, ты при­е­дешь, к моей радо­сти. Никий выехал по насто­я­тель­но­му зову Дола­бел­лы (ведь я про­чел пись­мо), хотя и про­тив мое­го жела­ния, одна­ко по мое­му же сове­ту.

(29) 1. Сле­дую­щее соб­ст­вен­но­руч­но. Когда я рас­спра­ши­вал Никия как бы о дру­гом — насчет людей нау­ки, мы кос­ну­лись Таль­ны. Насчет ума он не ска­зал слиш­ком мно­го, назвал скром­ным и порядоч­ным. Но сле­дую­щее не понра­ви­лось мне; он, по его сло­вам, зна­ет, что тот недав­но про­сил руки Кор­ни­фи­ции, доче­ри Квин­та, совсем немо­ло­дой и мно­го раз быв­шей заму­жем; он не полу­чил одоб­ре­ния у жен­щин, так как они нашли, что дело не сто­ит более 800000 сестер­ци­ев. Я поду­мал, что тебе надо это знать6.

ПРИМЕЧАНИЯ


  • 1Под­ра­зу­ме­ва­ет­ся: «напи­шешь».
  • 2Ср. пись­ма DXCVI, § 2; DCIII, § 2; DCIV, § 2; DCVI, § 3; DCVII; DCVIII, § 1.
  • 3Алек­сандр Македон­ский. Ср. пись­мо DLXXXIX, § 2.
  • 4Цезарь. Ср. пись­мо DC, § 3. Во вре­мя празд­неств по слу­чаю побед Цеза­ря, впер­вые справ­ляв­ших­ся осе­нью 46 г. и став­ших еже­год­ны­ми, ста­тую Цеза­ря нес­ли вме­сте с изо­бра­же­ни­я­ми богов, в том чис­ле и изо­бра­же­ни­ем Рому­ла-Кви­ри­на.
  • 5О том, что писать Цеза­рю. Ср. пись­мо DLXXXIX, § 2.
  • 6Воз­мож­но, име­ет­ся в виду пред­по­ла­гае­мый брак доче­ри Атти­ка.
  • ИСТОРИЯ ДРЕВНЕГО РИМА
    1327007032 1327008059 1327009004 1345960610 1345960611 1345960612