Письма Марка Туллия Цицерона

769. Титу Пом­по­нию Атти­ку, в Рим

Путе­оль­ская усадь­ба, 8 июля 44 г.

1. В квин­тиль­ские ноны я при­ехал в путе­оль­скую усадь­бу; пишу это на дру­гой день, выез­жая к Бру­ту на Несиду¹. В день мое­го при­езда, когда я обедал, Эрот доста­вил твое пись­мо. Так ли? «В июль­ские ноны»?² Кля­нусь, боги их… Но сер­дить­ся доз­во­ле­но хотя бы весь день. Есть ли что-либо более позор­ное, неже­ли для Бру­та «в июль­ские»? Итак, повто­ряю свое: «мы все еще поз­во­ля­ем?»³. Ниче­го подоб­но­го я не видел.

2. Но, про­шу, по какой это при­чине ищу­щие зем­ли, как я слы­хал, пере­ре­за­ны в Бутро­те? Но поче­му это Планк столь поспеш­но — такие слу­хи до меня дохо­ди­ли — день и ночь⁴. Силь­но жаж­ду знать, что про­ис­хо­дит.

3. Что мой отъ­езд хва­лят, меня раду­ет; сле­ду­ет при­нять меры, чтобы хва­ли­ли мой невы­езд. В том, что димей­цы, согнан­ные с зем­ли, явля­ют­ся угро­зой морю, — ниче­го уди­ви­тель­но­го⁵. В пла­ва­нии сов­мест­но с Бру­том, по-види­мо­му, есть неко­то­рая защи­та, но его кораб­ли, я пола­гаю, малы. Но я ско­ро буду знать и зав­тра напи­шу тебе.

4. Сооб­ще­ние о Вен­ти­дии⁶ счи­таю пани­че­ским. Насчет Секс­та⁷ пола­га­ли досто­вер­ным, что он скла­ды­ва­ет ору­жие. Если это прав­да, то, вижу я, без граж­дан­ской вой­ны быть нам раба­ми. Что в таком слу­чае? В январ­ские кален­ды надеж­да на Пан­су. Мно­го бол­тов­ни в попой­ках и спа­нье тех⁸.

5. Насчет 210000 сестер­ци­ев пре­вос­ход­но; пусть дела Цице­ро­на будут ула­же­ны. Ведь Овий при­был недав­но⁹; он сооб­ща­ет мно­го при­ят­но­го мне; меж­ду про­чим — даже непло­хое изве­стие, что доволь­но 72000 сестер­ци­ев, вполне доста­точ­но, но что Ксе­нон достав­ля­ет очень мало и ску­по. Раз­ни­ца, кото­рую ты пере­вел¹⁰, срав­ни­тель­но с дохо­дом от домов, пусть будет отне­се­на на тот год, когда при­ба­ви­лись путе­вые рас­хо­ды. Начи­ная с апрель­ских календ пусть он рас­счи­ты­ва­ет на 80000 сестер­ци­ев: ведь теперь доход­ные дома дают столь­ко. Ведь кое-что сле­ду­ет обес­пе­чить, когда он будет в Риме. Я ведь не думаю, что ту как тещу мож­но будет пере­но­сить¹¹. Пин­да­ру¹² я отка­зал в кум­ской усадь­бе.

6. Теперь узнай, из-за чего я послал пись­мо­нос­ца. Квинт сын обе­ща­ет мне быть Като­ном¹³. И отец и сын гово­ри­ли со мной, чтобы я пору­чил­ся тебе, но с усло­ви­ем, что ты пове­ришь тогда, когда сам узна­ешь. Ему я дам пись­мо, соот­вет­ст­ву­ю­щее его ожи­да­ни­ям¹⁴; пусть оно не дей­ст­ву­ет на тебя. Пишу это с той целью, чтобы ты не счи­тал, что на меня повли­я­ли. Дали бы боги, чтобы он сде­лал то, что обе­ща­ет! Ведь это было бы все­об­щей радо­стью. Но я… боль­ше ниче­го не ска­жу. Он отсюда — за шесть дней до ид. Прав­да, он гово­рит, что в иды пла­теж¹⁵, но что он силь­но торо­пит­ся. На осно­ва­нии мое­го пись­ма ты сооб­ра­зишь, как тебе отве­тить. Подроб­нее — когда уви­жу Бру­та и ото­шлю Эрота. Изви­не­ние моей Атти­ки при­ни­маю и очень люб­лю ее. Ей и Пилии при­вет.