История Рима от основания города

Книга III, гл. 17

17. (1) После того как ста­ло извест­но, что люди, бро­сив ору­жие, оста­ви­ли кара­у­лы, Пуб­лий Вале­рий вышел из курии³², где дру­гой кон­сул задер­жи­вал сенат, и при­шел к три­бу­нам на освя­щен­ное место³³. (2) «В чем дело, три­бу­ны? — спро­сил он. — Под води­тель­ст­вом и с бла­го­сло­ве­ния Аппия Гер­до­ния вы наме­ре­ва­е­тесь нис­про­верг­нуть государ­ство? Счаст­лив же тот, кто, не сумев воз­му­тить рабов ваших, совра­тил вас самих! И вот вы бро­са­е­те ору­жие и обсуж­да­е­те зако­ны, когда враг у вас над голо­ва­ми?» (3) Затем он обра­тил­ся с речью к тол­пе: «Если вас, с.131 кви­ри­ты, не каса­ют­ся дела Горо­да и ваши соб­ст­вен­ные, то потре­вожь­тесь за ваших богов, захва­чен­ных непри­я­те­лем. Оса­жде­ны и Юпи­тер Все­бла­гой Вели­чай­ший, и цари­ца Юно­на, и Минер­ва³⁴, и про­чие боги­ни и боги, лагерь рабов зани­ма­ет место ваших пена­тов. (4) Зна­чит, так, по-ваше­му, долж­но выглядеть про­цве­таю­щее государ­ство? Враг не толь­ко за город­ски­ми сте­на­ми — он уже в Кре­по­сти, над фору­мом и кури­ей, а тем вре­ме­нем на фору­ме тол­пит­ся народ, в курии заседа­ет сенат, сена­тор высту­па­ет так, слов­но кви­ри­ты голо­су­ют и царит мир. (5) Но не пора ли пат­ри­ци­ям и пле­бе­ям, кон­су­лам, три­бу­нам, богам и людям, воору­жив­шись, бро­сить­ся на Капи­то­лий, осво­бо­дить и вер­нуть мир в свя­щен­ную оби­тель Юпи­те­ра Все­бла­го­го Вели­чай­ше­го? (6) Отец наш Ромул, даруй сво­им потом­кам ту волю, с кото­рой ты неко­гда отнял Кре­пость у тех же саби­нян, захва­тив­ших ее с помо­щью денег!³⁵ Вели нам идти тем же путем, каким ты, вождь, шел и вел свое вой­ско! А я, кон­сул, пер­вым после­дую за тобой, если я, смерт­ный, смо­гу идти по сто­пам бога!» (7) Под конец речи он ска­зал, что берет­ся за ору­жие сам и всех кви­ри­тов при­зы­ва­ет к ору­жию. Если же кто ему поме­ша­ет, он не станет и думать ни о кон­суль­ских пол­но­мо­чи­ях, ни о вла­сти три­бу­нов, ни о законе об их непри­кос­но­вен­но­сти, но поведет себя с ним как с вра­гом, кто б он ни был, где б ему ни попал­ся — на Капи­то­лии или на фору­ме. (8) Пусть-ка три­бу­ны при­ка­жут повер­нуть ору­жие про­тив кон­су­ла Пуб­лия Вале­рия, раз они запре­ти­ли под­нять его про­тив Аппия Гер­до­ния: он, Вале­рий, осме­лит­ся высту­пить про­тив три­бу­нов, как когда-то осно­ва­тель его рода высту­пил про­тив царей³⁶.

(9) Каза­лось, раз­ра­зит­ся жесто­кая борь­ба и рас­прю меж­ду рим­ля­на­ми будет наблюдать непри­я­тель. Закон не мог быть вне­сен, кон­су­лу не было пути на Капи­то­лий. Ночь пре­кра­ти­ла раз­го­рев­ший­ся спор, ночью, устра­шен­ные кон­суль­ским ору­жи­ем, три­бу­ны отсту­пи­ли. (10) Когда зачин­щи­ки сму­ты уда­ли­лись, пат­ри­ции обо­шли пле­бе­ев и, нахо­дясь сре­ди них, искус­но завя­зы­ва­ли раз­го­во­ры, застав­ляя понять, како­му испы­та­нию те под­вер­га­ют государ­ство: (11) борь­ба, мол, идет не меж­ду пат­ри­ци­я­ми и пле­бе­я­ми, но Кре­пость, и хра­мы богов, и обще­ст­вен­ные, и част­ные пена­ты³⁷ выда­ют­ся вра­гу. (12) Пока на фору­ме пыта­лись спра­вить­ся с раздо­ра­ми, кон­су­лы обо­шли ворота и сте­ны, дабы удо­сто­ве­рить­ся, не замет­но ли при­готов­ле­ний саби­нян или вей­ян.