История Рима от основания города

Книга XXVIII, гл. 40

40. (1) Пошел слух о том, что Афри­ка без жере­бьев­ки дает­ся Пуб­лию Сци­пи­о­ну как новая про­вин­ция. Он и сам, не доволь­ст­ву­ясь уме­рен­ной сла­вой, гово­рил, что про­воз­гла­шен кон­су­лом не для того, чтобы про­сто вести вой­ну, но для того, чтобы ее закон­чить, (2) а это воз­мож­но, толь­ко если он пере­пра­вит­ся с вой­ском в Афри­ку, и буде сенат вос­про­ти­вит­ся тому, он обра­тит­ся к наро­ду. Этот замы­сел отнюдь не понра­вил­ся вли­я­тель­ней­шим сена­то­рам, но почти все они из стра­ха ли или по рас­че­ту лишь тихо вор­ча­ли. (3) Попро­си­ли выска­зать­ся Фабия Мак­си­ма.

«Я знаю, — ска­зал он, — мно­гим из вас, отцы-сена­то­ры, кажет­ся, что речь идет о деле, уже решен­ном, и нече­го пода­вать свое мне­ние о про­вин­ции Афри­ке, как буд­то о ней и сло­ва еще не ска­за­но. (4) Но, преж­де все­го, я не знаю, как это Афри­ка закреп­ле­на за нашим муже­ст­вен­ным и реши­тель­ным кон­су­лом, ведь ни сенат не поста­но­вил быть ей на нынеш­ний год про­вин­ци­ей, ни народ о том не рас­по­рядил­ся¹²⁴. (5) А если и закреп­ле­на, то не прав, я думаю, кон­сул, кото­рый слов­но в насмеш­ку пред­ла­га­ет сена­ту решить уже решен­ное, а не сена­тор, кото­рый пода­ет в свой черед мне­ние о рас­смат­ри­вае­мом деле.

(6) Я не согла­сен, что надо торо­пить­ся с пере­пра­вой в Афри­ку, хотя и уве­рен, что под­верг­нусь упре­кам дво­я­ко­го рода. (7) Во-пер­вых, в свой­ст­вен­ной мне мед­ли­тель­но­сти — пусть люди моло­дые назы­ва­ют ее тру­со­стью и лено­стью, но не жалеть же о том, что доныне сове­ты дру­гих все­гда выгляде­ли при­вле­ка­тель­ней, а мои ока­зы­ва­лись полез­ней. (8) Во-вто­рых, в том, что я ума­ляю со дня на день рас­ту­щую сла­ву муже­ст­вен­ней­ше­го кон­су­ла и завидую ему. (9) Если от это­го подо­зре­ния меня не спа­са­ет ни про­жи­тая мною жизнь, ни мои нра­вы, ни дик­та­ту­ра и пять кон­сульств¹²⁵, ни вели­кая сла­ва, при­об­ре­тен­ная на войне и в граж­дан­ской жиз­ни, сла­ва, кото­рой теперь не ищу, ско­рее пре­сы­щен, то, может быть, от него изба­вит меня мой воз­раст. Могу ли я сопер­ни­чать с чело­ве­ком, кото­рый моло­же даже мое­го сына? (10) В пору моей дик­та­ту­ры, когда я, еще пол­ный сил, нахо­дил­ся в цен­тре вели­ких собы­тий, никто ни в сена­те, ни в наро­де не услы­шал от меня воз­ра­же­ний про­тив того, чтобы поно­сив­ший меня началь­ник кон­ни­цы был неслы­хан­ным с.358 поста­нов­ле­ни­ем урав­нен со мною во вла­сти¹²⁶. (11) Я пред­по­чи­тал добить­ся сво­его делом, а не сло­ва­ми, чтобы он, чужим суж­де­ни­ем постав­лен­ный со мной наравне, сам при­знал­ся в моем пре­вос­ход­стве. (12) Мне ли, про­шед­ше­му весь путь государ­ст­вен­ных долж­но­стей, сопер­ни­чать и состя­зать­ся с цве­ту­щим юно­шей! (13) Для чего? Для того чтобы мне, устав­ше­му жить, не то что вести дела, пору­чи­ли Афри­ку, если ему в этом отка­жут? Моя сла­ва при мне: с нею мне и жить, с нею и уме­реть. (14) Я не поз­во­лил Ган­ни­ба­лу победить, чтобы смог­ли победить его вы, кто теперь полон сил.