История Рима от основания города

Книга XLIV, гл. 35

35. (1) Это рим­лян оду­ше­ви­ло, а македо­нян и их царя вверг­ло в тре­пет. (2) Пер­сей, пыта­ясь не допу­стить оглас­ки, выслал людей навстре­чу Пан­тав­ху, чтобы тот не при­бли­жал­ся к лаге­рю, (3) но люди Пер­сея уже заме­ти­ли несколь­ких маль­чи­ков, кото­рых вели сре­ди илли­рий­ских залож­ни­ков, да и вооб­ще, чем тща­тель­ней что-то скры­ва­ет­ся, тем ско­рее и обна­ру­жи­ва­ет­ся из-за веч­ной болт­ли­во­сти цар­ских слуг.

(4) Тогда же при­мер­но при­бы­ли к рим­ля­нам в лагерь родос­ские послы с теми же мир­ны­ми пред­ло­же­ни­я­ми, что так раз­гне­ва­ли отцов-сена­то­ров. В лаге­ре воен­ный совет выслу­шал их еще менее бла­го­душ­но: (5) одни пред­ла­га­ли зако­вать послов в цепи, дру­гие — выгнать их вон, не давая отве­та, но кон­сул посу­лил им ответ через пят­на­дцать дней, (6) а чтобы было ясно, во что он ста­вит родо­с­цев с их миротвор­че­ст­вом, стал спра­ши­вать мне­ние сове­та о поряд­ке даль­ней­ших воен­ных дей­ст­вий. Одни, боль­шей частью моло­дежь, хоте­ли про­рвать­ся через укреп­ле­ния на Элпее: (7) сто́ит-де уда­рить друж­но, и македо­няне не усто­ят, как не усто­я­ли в про­шлом году, когда из столь­ких кре­по­стей их повы­би­ли¹⁰³, а были те кре­по­сти, не в при­мер выше, укреп­ле­ны луч­ше и охра­ня­лись силь­ны­ми гар­ни­зо­на­ми. (8) Дру­гие хоте­ли, чтобы Окта­вий с кораб­ля­ми отпра­вил­ся в Фес­са­ло­ни­ку разо­рять побе­ре­жье и отвле­кать цар­ские силы: обна­ру­жив-де вра­га у себя за спи­ною, Пер­сей раз­вер­нет­ся, чтобы защи­тить внут­рен­ние обла­сти цар­ства, а пере­ход через Элпей где-нибудь да оста­нет­ся неза­щи­щен­ным. Но кон­су­лу каза­лось, что вра­же­ско­го бере­га не взять — так он укреп­лен при­ро­дой и люд­ски­ми ста­ра­ни­я­ми; (9) к тому же там всюду рас­став­ле­ны мета­тель­ные устрой­ства, а враг, как он слы­шал, копья­ми, дрота­ми и про­чим подоб­ным ору­жи­ем вла­де­ет не в при­мер искус­ней.

(10) Замы­сел кон­су­ла был иной. Рас­пу­стив совет, он велел позвать к себе двух перре­бий­ских куп­цов, Кена и Мено­фи­ла, уже с.512 дока­зав­ших ему свои ум и пре­дан­ность, и тай­ком рас­спро­сил их, како­вы про­хо­ды в Перре­бию. (11) Куп­цы отве­ча­ли, что прой­ти там мож­но, но цар­ские заста­вы¹⁰⁴ повсюду, и тут у кон­су­ла появи­лась надеж­да решить дело вне­зап­ным натис­ком — под­красть­ся ночью с силь­ным отрядом, застиг­нуть вра­га врас­плох и выбить его из уще­лий: (12) ведь впотьмах он не смо­жет целить­ся и ока­жут­ся бес­по­лез­ны все его дроты и стре­лы, а в руко­паш­ной схват­ке дело реша­ет меч, и тут рим­ский воин все­гда вый­дет победи­те­лем. (13) Взяв куп­цов про­вод­ни­ка­ми, кон­сул вызвал Окта­вия, изло­жил свой замы­сел и велел вести флот в Герак­лей, а с собою взять съест­но­го для тыся­чи чело­век на десять дней. (14) Сам кон­сул отпра­вил туда Пуб­лия Сци­пи­о­на Нази­ку и сво­его сына, Квин­та Фабия Мак­си­ма¹⁰⁵, а с ними пять тысяч отбор­ных вои­нов¹⁰⁶ как бы для того, о чем гово­ри­лось на сове­те, — чтобы сесть в Герак­лее на кораб­ли и разо­рять побе­ре­жье внут­рен­ней Македо­нии. (15) Но тай­но Сци­пи­о­ну и Фабию дали знать, что на судах для них гото­вы съест­ные при­па­сы, дабы ничто их не задер­жи­ва­ло. Про­вод­ни­кам было веле­но рас­пре­де­лить путь так, чтобы подой­ти к Пифою на тре­тий день, в чет­вер­тую стра­жу.

(16) А сам кон­сул, чтобы отвлечь вни­ма­ние царя, на рас­све­те сле­дую­ще­го дня зате­ял бит­ву с кара­у­ла­ми Пер­сея в рус­ле реки. Обе сто­ро­ны сра­жа­лись лег­ким ору­жи­ем, ибо при­бег­нуть к тяже­ло­му тут было невоз­мож­но: (17) спуск вниз с того и дру­го­го бере­га — до трех­сот шагов, шири­на рус­ла — чуть боль­ше мили, а дно все в про­мо­и­нах, где какой глу­би­ны. (18) В таком-то месте и шло сра­же­нье, а царь и кон­сул с леги­о­на­ми — каж­дый на сво­ем бере­гу — наблюда­ли с валов. (19) Македо­няне с их дро­ти­ка­ми и стре­ла­ми сра­жа­лись успеш­ней, пока не дохо­ди­ло до руко­паш­ной, а тут уж твер­же и надеж­нее были рим­ские вои­ны с их щита­ми, круг­лы­ми или лигу­рий­ски­ми¹⁰⁷. (20) В пол­день кон­сул при­ка­зал тру­бить отступ­ле­ние, и бит­ва пре­рва­лась; поте­ри обе­их сто­рон были изряд­ны. (21) На дру­гой день, с вос­хо­дом солн­ца вои­ны, раз­дра­жен­ные вче­раш­ним, схва­ти­лись сно­ва и даже оже­сто­чен­ней, но рим­ля­нам боль­ше доста­ва­лось не от тех, с кем сра­жа­лись, а от про­че­го македон­ско­го вой­ска: раз­ме­стив­шись на баш­нях, македо­няне мета­ли в них копья, дро­ти­ки, кам­ни и мно­гих рани­ли. (22) А когда рим­ляне при­бли­зи­лись к их бере­гу, сна­ряды из мета­тель­ных орудий ста­ли дости­гать даже зад­них рядов. В этот день кон­сул отвел свое вой­ско чуть поз­же и с бо́льши­ми поте­ря­ми. (23) На тре­тий день он воз­дер­жал­ся от сра­же­ния и спу­стил­ся в ниж­нюю часть лаге­ря, как если бы он соби­рал­ся пре­одо­леть боко­вую линию укреп­ле­ний, иду­щую к морю. (24) Пер­сей, видя <…>¹⁰⁸.