Письма Марка Туллия Цицерона

708. Титу Пом­по­нию Атти­ку, в Рим

Астур­ская усадь­ба, 11 апре­ля 44 г.

1. Наде­юсь, тебе уже так, как я хочу, пото­му что ты голо­дал, когда был слег­ка нездо­ров; всё же я хотел бы знать, как ты пожи­ва­ешь. Пре­крас­ный знак, что Каль­ве­на огор­ча­ет­ся тем, что он у Бру­та на подо­зре­нии¹; не хорош тот знак, что леги­о­ны со зна­ка­ми² при­бы­ва­ют из Гал­лии. Что, по-тво­е­му, сде­ла­ют те, кото­рые были в Испа­нии? Не потре­бу­ют ли они того же? Что те, кото­рые пере­бро­сил Анний? Я хотел ска­зать «Гай Аси­ний», но — ошиб­ка памя­ти³. От игро­ка⁴ боль­шая сума­то­ха. Ведь этот заго­вор воль­ноот­пу­щен­ни­ков Цеза­ря⁵ было бы лег­ко пода­вить, если бы Анто­ний пра­виль­но раз­би­рал­ся.

2. О моя глу­пая скром­ность, — раз я не захо­тел взять на себя посоль­ство⁶ до оста­нов­ки в государ­ст­вен­ных делах, чтобы не пока­за­лось, буд­то я убе­гаю от нарас­таю­щих собы­тий! Конеч­но, если бы я мог вра­че­вать их, я не дол­жен был бы отсут­ст­во­вать. Но ты видишь долж­ност­ных лиц, если это — долж­ност­ные лица; ты видишь, несмот­ря ни на что⁷, спут­ни­ков тира­на обле­чен­ны­ми вла­стью, видишь его же вой­ска, видишь на флан­ге⁸ вете­ра­нов; все это лег­ко увлечь, а тех, кото­рые долж­ны были не толь­ко быть ограж­де­ны охра­ной все­го мира, но даже быть вели­ки­ми⁹, толь­ко про­слав­ля­ют и любят, но дер­жат за сте­на­ми. И как бы они ни были счаст­ли­вы, государ­ство несчаст­но.

3. Но я хотел бы знать, каков был при­езд Окта­вия¹⁰ — не было ли устрем­ле­ния к нему, нет ли како­го-либо подо­зре­ния насчет пере­во­рота? Я, прав­да, не думаю, но все-таки жаж­ду знать, что бы ни было. Пишу тебе это, уез­жая из Асту­ры, за два дня до ид.