Письма Марка Туллия Цицерона

807. От Луция Муна­ция План­ка Цице­ро­ну, в Ита­лию

Транс­аль­пий­ская Гал­лия, конец нояб­ря 44 г.

1. Мне были очень при­ят­ны твои пись­ма¹, напи­сан­ные тобой, как я заме­тил, на осно­ва­нии ска­зан­но­го Фур­ни­ем². Я же, в каче­стве оправ­да­ния за про­шед­шее вре­мя, выстав­ляю слу­хи, что ты уез­жал и мне ста­ло извест­но о тво­ем воз­вра­ще­нии³ толь­ко неза­дол­го до того, как я узнал об этом из тво­е­го пись­ма. Ведь я, мне кажет­ся, не могу пре­не­бречь ни одной, даже малей­шей обя­зан­но­стью по отно­ше­нию к тебе, не совер­шив вели­чай­ше­го про­ступ­ка; к соблюде­нию их у меня очень мно­го осно­ва­ний — и твои дру­же­ские отно­ше­ния с моим отцом, и мое ува­же­ние к тебе с дет­ства, и твоя вза­им­ная при­язнь ко мне.

2. Поэто­му, мой Цице­рон, — мой и твой воз­раст допус­ка­ют это — будь уве­рен в том, что в ува­же­нии к одно­му тебе я для себя усмот­рел свя­тость отно­ше­ния к отцу. Сле­до­ва­тель­но, все твои сове­ты кажут­ся мне пре­ис­пол­нен­ны­ми необы­чай­но­го бла­го­ра­зу­мия в такой же сте­пе­ни, как и искрен­но­сти, кото­рую я изме­ряю на осно­ва­нии сво­его созна­ния. Поэто­му, если бы я дер­жал­ся иных взглядов, то твои уго­во­ры, во вся­ком слу­чае, мог­ли бы меня побудить сле­до­вать тому, что ты счи­та­ешь наи­луч­шим. Но что теперь мог­ло бы увлечь меня в дру­гую сто­ро­ну?⁴ Хотя ты, по сво­ей люб­ви и доб­ро­те, слиш­ком высо­ко оце­нил все хоро­шее, что толь­ко есть во мне, либо уде­лен­ное мне бла­го­де­я­ни­ем судь­бы, либо при­об­ре­тен­ное моим трудом все же оно, даже по при­зна­нию злей­ше­го недру­га, столь вели­ко, что, види­мо, не нуж­да­ет­ся ни в чем, кро­ме доб­ро­го име­ни⁵.

3. Поэто­му будь уве­рен в сле­дую­щем: насколь­ко смо­гу достиг­нуть сво­и­ми сила­ми, пред­видеть сво­им умом, убедить сво­им авто­ри­те­том, всё это все­гда будет в рас­по­ря­же­нии государ­ства. Мне хоро­шо изве­стен твой образ мыс­лей, и если бы у меня была воз­мож­ность, для меня, по край­ней мере, жела­тель­ная, быть вме­сте с тобой, я нико­гда не отсту­пал бы от тво­их сове­тов и не допу­щу теперь, чтобы ты мог спра­вед­ли­во пори­цать какой-либо мой посту­пок.

4. Я в ожи­да­нии изве­стий обо всем, что про­ис­хо­дит в ближ­ней Гал­лии, что про­изой­дет в Риме в янва­ре меся­це⁶. Меж­ду тем я здесь испы­ты­ваю вели­чай­шую тре­во­гу и бес­по­кой­ство, как бы здеш­ние пле­ме­на, вос­поль­зо­вав­шись пороч­но­стью вра­га, не сочли наши несча­стья удоб­ным для себя слу­ча­ем. Если у меня в этом будет успех, как я того заслу­жи­ваю, то я, во вся­ком слу­чае, удо­вле­тво­рю и тебя, кото­ро­го боль­ше все­го хочу удо­вле­тво­рить, и всех чест­ных мужей. Бере­ги здо­ро­вье и отно­сись ко мне с вза­им­ной при­яз­нью.