Римские древности

Книга XVI

1. [1] Когда рим­ляне отправ­ля­лись на свою послед­нюю вой­ну с сам­ни­та­ми, мол­ния, уда­рив в самое замет­ное место, уби­ла пять вои­нов и уни­что­жи­ла два зна­ме­ни, а мно­го ору­жия либо сожгла, либо оста­ви­ла на нем следы. Мол­нии (ke­rau­noi), обру­шив­шись вниз, заслу­жен­но носят это имя, соот­вет­ст­ву­ю­щее их воздей­ст­вию, ибо они про­из­во­дят неко­то­рые раз­ру­ше­ния (ke­rais­moi) и изме­не­ния в том, что лежит вни­зу, пере­во­ра­чи­вая чело­ве­че­ские судь­бы. (2) Ведь, в первую оче­редь, сам огонь мол­нии, устрем­ля­ясь вниз, вынуж­ден изме­нить сво­ей соб­ст­вен­ной при­ро­де, про­ис­хо­дит ли он из верх­них, эфир­ных, или ниж­них, око­ло­зем­ных, сло­ев возду­ха, ибо, несо­мнен­но, в силу его соб­ст­вен­ной при­ро­ды ему свой­ст­вен­но не при­тя­ги­вать­ся к зем­ле, но воз­но­сить­ся от зем­ли вверх, посколь­ку источ­ни­ки боже­ст­вен­но­го огня — в эфи­ре. [2] (3) А дока­зы­ва­ет это и тот огонь, что есть у нас, дар то ли Про­ме­тея, то ли Гефе­ста¹: вся­кий раз, когда он раз­ры­ва­ет узы, в кото­рых вынуж­ден пре­бы­вать, он по возду­ху устрем­ля­ет­ся вверх к тому род­ст­вен­но­му огню, кото­рый обни­ма­ет кру­гом всю при­ро­ду миро­зда­ния. Итак, этот огонь, боже­ст­вен­ный и отде­лен­ный от тлен­ной мате­рии, кото­рый носит­ся по эфи­ру², когда он обру­ши­ва­ет­ся вниз на зем­лю в силу какой-то могу­чей необ­хо­ди­мо­сти, пред­ве­ща­ет изме­не­ния и корен­ные пере­ме­ны. [3] (4) По край­ней мере, когда и в то вре­мя слу­чи­лось нечто подоб­ное и рим­ляне пре­не­брег­ли этим, то в ито­ге они, запер­тые сам­ни­том Пон­ти­ем на неудоб­ных пози­ци­ях, откуда не было выхо­да, а гибель от голо­да ста­ла уже неиз­беж­ной, сда­лись вра­гам, чис­лом будучи око­ло соро­ка тысяч³. Оста­вив ору­жие и иму­ще­ство, все они про­шли под ярмом⁴: это явля­ет­ся зна­ком под­чи­не­ния. Но немно­го спу­стя и Пон­тий испы­тал от рим­лян то же самое, и под ярмом про­шли и он сам, и те, кто был с ним. Ambr.

2. [4] «Мы, уже повер­жен­ные и став ничем, толь­ко это одно про­сим у тебя — не добав­лять к нашим несча­стьям ника­ко­го оскорб­ле­ния в отно­ше­нии нас и не попи­рать тяже­лой ногой нашу жал­кую участь».

(2) «Раз­ве ты не зна­ешь, что мно­гие из наших поте­ря­ли в вой­нах сыно­вей, мно­гие — бра­тьев, а мно­гие — дру­зей? Поче­му, как ты дума­ешь, у них у всех рас­цве­тет в серд­цах без­мер­ный гнев, если кто-то вос­пре­пят­ст­ву­ет им почтить тех, кто под зем­лей, таким же коли­че­ст­вом вра­же­ских душ, кото­рые одни счи­та­ют­ся поче­стью для усоп­ших? [5] (3) Ска­жи-ка, а если даже, под­дав­шись на уго­во­ры или по при­нуж­де­нию, или по какой-нибудь дру­гой при­чине, они усту­пят в этом и оста­вят вра­гам жизнь, неуже­ли ты дума­ешь про них, что они поз­во­лят вра­гам еще и иму­ще­ство сохра­нить, и уйти, когда тем будет угод­но, не изведав ника­ко­го позо­ра, слов­но каким-то геро­ям, явив­шим­ся на бла­го этой зем­ли, или же, напро­тив, подоб­но диким зве­рям обсту­пят и рас­тер­за­ют меня, как толь­ко осме­люсь выска­зать такое пред­ло­же­ние? (4) Раз­ве ты не видишь, что и охот­ни­чьи соба­ки, когда загнан­ный ими в сети зверь пой­ман, окру­жа­ют охот­ни­ков, тре­буя при­чи­таю­щу­ю­ся им часть добы­чи, и если тот­час не полу­чат кро­ви или внут­рен­но­стей, то бегут за охот­ни­ком, рыча и кусая его, и их не ото­гнать ни кри­ка­ми, ни уда­ра­ми?» Ambr.

3. [6] Сра­жа­ясь весь день, они стой­ко пере­но­си­ли тяготы, но, когда тьма лиши­ла их воз­мож­но­сти раз­ли­чать дру­зей и вра­гов, ото­шли в свои лаге­ря.

Аппий Клав­дий, допу­стив какие-то нару­ше­ния в жерт­во­при­но­ше­ни­ях, ослеп и был про­зван Цек⁵: ведь так рим­ляне назы­ва­ют сле­пых.

(2) Настен­ные рисун­ки были и в лини­ях весь­ма тща­тель­ны, и при­ят­ны сме­ше­ни­ем кра­сок, обла­дая пест­ро­той, лишен­ной вся­кой так назы­вае­мой вычур­но­сти.

Ново­лу­ния рим­ляне назы­ва­ют кален­да­ми, первую лун­ную чет­верть — нона­ми, а пол­но­лу­ния — ида­ми⁶. Ambr.

[7] (3) А на сра­жав­ших­ся в цен­тре фалан­ги, неплот­ной и неглу­бо­кой, ско­пом обру­ши­лись те, кто был постро­ен в этом месте, и оттес­ни­ли их с пози­ции.

Внут­рен­няя вой­на, нис­по­слан­ная небе­са­ми, губи­ла цвет государ­ства.

Лиц, везу­щих жерт­вен­ные дары и удо­сто­ен­ных чести нести свя­щен­ную утварь.

Чело­век, пол­ный без­рас­суд­но­го рве­ния и обла­даю­щий безум­ной дер­зо­стью, счи­тав­ший­ся толь­ко с соб­ст­вен­ным мне­ни­ем и под­чи­нив­ший себе все, что каса­лось вой­ны.

(4) «После это­го ты осме­ли­ва­ешь­ся обви­нять судь­бу за то, что дела пошли пло­хо, когда ты сам⁷ сел на пере­вер­нув­ший­ся корабль? Ты⁸ столь глуп?»

Одни чле­ны тела еще нуж­да­лись во вра­чеб­ном ухо­де, а на дру­гих раны толь­ко что ста­ли заруб­цо­вы­вать­ся. Ambr.

4. [8] (1) [Как гово­рит Дио­ни­сий,] я упо­мя­ну еще один касаю­щий­ся граж­дан слу­чай, достой­ный вос­хва­ле­ния со сто­ро­ны всех людей, из кото­ро­го элли­нам станет ясно, сколь вели­ка была тогда в Риме нена­висть к поро­ку и суро­вость в отно­ше­нии тех, кто нару­ша­ет все­об­щие зако­ны чело­ве­че­ской при­ро­ды. (2) Гай Лето­рий, по про­зви­щу Мерг, чело­век из слав­но­го рода и не трус в воен­ных делах, назна­чен­ный три­бу­ном одно­го из леги­о­нов во вре­мя Сам­нит­ской вой­ны, уго­ва­ри­вал, до опре­де­лен­но­го вре­ме­ни, неко­е­го юно­шу, выде­ляв­ше­го­ся внеш­но­стью сре­ди про­чих жив­ших с ним в одной палат­ке, доб­ро­воль­но усту­пить ему юный цвет сво­его тела. Но посколь­ку ни дара­ми, ни дру­ги­ми услу­га­ми юно­шу не уда­ва­лось соблаз­нить, Лето­рий, будучи не в состо­я­нии сдер­жи­вать свою страсть, решил­ся при­ме­нить силу. (3) Когда же бес­чин­ство это­го чело­ве­ка ста­ло извест­но всем в лаге­ре, пле­бей­ские три­бу­ны, сочтя, что такое пре­ступ­ле­ние каса­ет­ся все­го обще­ства, выдви­га­ют про­тив него обви­не­ние от лица государ­ства. И народ все­ми голо­са­ми осудил Лето­рия, а нака­за­ни­ем по суду назна­чил смерть, не желая, чтобы нахо­дя­щи­е­ся у вла­сти⁹ под­вер­га­ли ужас­ным и про­ти­во­ре­ча­щим муж­ской при­ро­де оскорб­ле­ни­ям людей сво­бод­ных и вою­ю­щих в защи­ту сво­бо­ды осталь­ных граж­дан. Va­les.; Sui­das s. v. Gai­us Lae­to­rius; Ambr.

5. [9] А еще уди­ви­тель­нее это­го они посту­пи­ли немно­го рань­ше, хотя дур­ное обра­ще­ние име­ло место в отно­ше­нии раба. А имен­но, сын Пуб­лия¹⁰, одно­го из тех воен­ных три­бу­нов, что сда­ли армию сам­ни­там и про­шли под ярмом, остав­лен­ный в край­ней бед­но­сти, был вынуж­ден взять в долг на погре­бе­ние отца, рас­счи­ты­вая полу­чить помощь от род­ст­вен­ни­ков. Но, обма­нув­шись в этой надеж­де, был отдан в упла­ту за дол­ги, когда истек срок. А был он совер­шен­но юн и мило­виден. (2) Он тер­пе­ли­во испол­нял все про­чие обя­зан­но­сти, кото­рые обы­чай уста­но­вил для рабов в отно­ше­нии гос­под, но, при­нуж­дае­мый усту­пить юный цвет сво­его тела, стал воз­му­щать­ся и вся­че­ски сопро­тив­лять­ся. Полу­чив за это мно­го уда­ров плетьми, он выбе­жал на Форум и, став на каком-то высо­ком месте, где рас­счи­ты­вал обре­сти мно­го свиде­те­лей дур­но­го с ним обра­ще­ния, рас­ска­зал о раз­нуздан­но­сти ростов­щи­ка и пока­зал шра­мы от пле­тей. (3) Когда же народ воз­му­тил­ся и при­знал дело заслу­жи­ваю­щим обще­ст­вен­но­го осуж­де­ния, а пле­бей­ские три­бу­ны предъ­яви­ли обви­не­ние на суде, ростов­щик был при­го­во­рен к смер­ти. И вслед­ст­вие это­го слу­чая все рим­ляне, пора­бо­щен­ные за дол­ги, полу­чи­ли обрат­но преж­нюю сво­бо­ду бла­го­да­ря утвер­жден­но­му тогда зако­ну¹¹. Va­les.; Sui­das s. v. Gai­us Lae­to­rius.

6. [10] Тре­буя, чтобы сенат в поль­зу бед­ных и долж­ни­ков …

Плоть толь­ко что заби­тых жерт­вен­ных живот­ных про­дол­жа­ет дро­жать и тре­пе­тать до тех пор, пока име­ю­щий­ся в ней врож­ден­ный дух, про­рвав­шись через поры, не исчер­па­ет­ся пол­но­стью. (2) Нечто подоб­ное явля­ет­ся при­чи­ной зем­ле­тря­се­ний и в Риме: ведь город, весь про­ни­зан­ный длин­ны­ми и непре­рыв­ны­ми под­зем­ны­ми кана­ла­ми, по кото­рым отво­дит­ся вода, и име­ю­щий мно­го­чис­лен­ные отвер­стия напо­до­бие рта, испус­ка­ет через них заклю­чен­ный в нем дух. И это как раз то, что сотря­са­ет его и раз­ры­ва­ет зем­ную поверх­ность, когда запер­тый здесь мощ­ный и силь­ный дух встре­ча­ет пре­пят­ст­вия. Ambr.

* * *

Фре­гел­лы¹², город Ита­лии, кото­рый пер­во­на­чаль­но при­над­ле­жал оскам¹³, а затем ока­зал­ся у воль­сков. Народ фре­гел­лан­ский, как у Дио­ни­сия в шест­на­дца­той кни­ге «Рим­ских древ­но­стей» и у очень мно­гих дру­гих. Steph. Byz.

Мин­тур­ны¹⁴, город сам­ни­тов в Ита­лии: Дио­ни­сий в шест­на­дца­той кни­ге. Народ мин­турн­ский. Steph. Byz.

Экал, кре­пость в Ита­лии: Дио­ни­сий в шест­на­дца­той кни­ге «Рим­ских древ­но­стей». Steph. Byz.

Иапиды, галль­ское пле­мя око­ло Илли­рии¹⁵: Дио­ни­сий в шест­на­дца­той кни­ге. Steph. Byz.