Письма Марка Туллия Цицерона

222. От Мар­ка Целия Руфа Цице­ро­ну, в про­вин­цию Кили­кию

Рим, октябрь 51 г.

Марк Целий шлет при­вет Мар­ку Цице­ро­ну.

1. Хотя у меня и есть, что напи­сать тебе о государ­ст­вен­ных делах, одна­ко у меня нет ниче­го, чему ты, как я думаю, обра­ду­ешь­ся боль­ше, чем сле­дую­ще­му. Знай: Гай Сем­п­ро­ний Руф¹, Руф, твой мед и люби­мец, под вели­чай­шие руко­плес­ка­ния был осуж­ден за лож­ное обви­не­ние. Ты спра­ши­ва­ешь, в каком деле? После Рим­ских игр² он, на осно­ва­нии Пло­ци­е­ва зако­на при­влек сво­его обви­ни­те­ля Мар­ка Тук­ция к суду за наси­лие, исхо­дя из сле­дую­щих сооб­ра­же­ний: он пони­мал, что если никто не пред­станет перед судом в каче­стве вне­оче­ред­но­го обви­ня­е­мо­го, то ему в этом году при­дет­ся отве­чать по делу³. Кро­ме того, для него не было сомне­ний в том, что про­изой­дет. Этот пода­ро­чек он пред­по­чел не пре­под­но­сить нико­му, кро­ме сво­его обви­ни­те­ля. Поэто­му он сошел⁴ без еди­но­го сооб­ви­ни­те­ля⁵ и при­влек Тук­ция к суду. А я, как толь­ко услы­хал об этом, без зова при­бе­гаю к ска­мье обви­ня­е­мо­го. Встаю, ни сло­ва не гово­рю о деле, доби­ваю Сем­п­ро­ния до кон­ца, до того, что при­вле­каю так­же Весто­рия и рас­ска­зы­ваю ту комедию, как в виде услу­ги тебе он отдал иму­ще­ство, чтобы Весто­рий⁶ вла­дел им, если бы что-нибудь при­над­ле­жа­ло ему не по пра­ву.

2. Форум теперь увле­чен так­же вот какой боль­шой тяж­бой. После того как Марк Сер­ви­лий, с того вре­ме­ни как он начал, рас­стро­ил все дела и нико­му не оста­вил ниче­го, чего бы он не про­дал, и был мне пору­чен, как чело­век самой дур­ной сла­вы, и пре­тор Лате­рен­сий, при обви­не­нии со сто­ро­ны Пав­са­ния и при моей защи­те, не согла­сил­ся при­нять иск: «Куда эти день­ги посту­пи­ли?»⁷, Квинт Пилий, род­ст­вен­ник наше­го Атти­ка, при­влек его к суду за вымо­га­тель­ство; тот­час же воз­ник­ло мно­го тол­ков и нача­ли горя­чо гово­рить об осуж­де­нии. Этим вет­ром при­нес­ло млад­ше­го Аппия, и он пока­зал, что день­ги посту­пи­ли к Сер­ви­лию из иму­ще­ства его отца и ска­зал, что с целью стач­ки с про­тив­ной сто­ро­ной⁸ была вне­се­на 81000 сестер­ци­ев. Ты удив­ля­ешь­ся его нера­зу­мию. Тем более, если бы ты слы­хал его речь: глу­пей­шие при­зна­ния о себе, непоз­во­ли­тель­ные об отце.

3. Он направ­ля­ет для реше­ния тех же судей, кото­рые опре­де­ли­ли сум­му ущер­ба. После того как мне­ния разде­ли­лись поров­ну, Лате­рен­сий, не зная зако­нов, объ­явил, что реши­ло каж­дое из сосло­вий⁹, и в кон­це, по обы­чаю: «не взы­щу». Но когда он сошел¹⁰ и Сер­ви­лия нача­ли счи­тать оправ­дан­ным, а он про­чел сто первую гла­ву зако­на¹¹, в кото­рой было так: «то, что решит боль­шин­ство этих судей, да будет закон­ным при­го­во­ром», — он не внес его в спис­ки как оправ­дан­но­го и запи­сал реше­ния сосло­вий. При новом обви­не­нии со сто­ро­ны Аппия он обсудил дело с Луци­ем Лол­ли­ем и ска­зал, что вне­сет. Таким обра­зом, Сер­ви­лий, и не оправ­дан­ный и не осуж­ден­ный, ране­ный будет выдан Пилию, для обви­не­ния в вымо­га­тель­стве. Ведь при рас­смот­ре­нии¹² Аппий, покляв­шись, что не предъ­яв­ля­ет лож­но­го обви­не­ния, не осме­лил­ся оспа­ри­вать и усту­пил Пилию, а сам был при­вле­чен за вымо­га­тель­ство Сер­ви­ли­я­ми, и кро­ме того, обви­нен в наси­лии неким сво­им лазут­чи­ком Секс­том Тет­ти­ем. Эта пара¹³ на сво­ем месте.

4. Что каса­ет­ся государ­ст­вен­ных дел, то в тече­ние мно­гих дней, ввиду ожи­да­ния насчет Гал­лий, не обсуди­ли реши­тель­но ниче­го. Нако­нец, после того как дело несколь­ко раз откла­ды­ва­лось и важ­но обсуж­да­лось, и ста­ло ясно жела­ние Гнея Пом­пея в том смыс­ле, чтобы после мар­тов­ских календ было реше­но, что он¹⁴ дол­жен уехать, было выне­се­но поста­нов­ле­ние сена­та, кото­рое я тебе посы­лаю, и запи­са­ны суж­де­ния.

5. Поста­нов­ле­ние сена­та и суж­де­ния. В канун октябрь­ских календ, в хра­ме Апол­ло­на, при запи­си при­сут­ст­во­ва­ли Луций Доми­ций, сын Гнея, из Фаби­е­вой¹⁵, Аге­но­барб; Квинт Цеци­лий, сын Квин­та, из Фаби­е­вой, Метелл Пий Сци­пи­он; Луций Вил­лий, сын Луция, из Помп­тин­ской, Аннал; Гай Сеп­ти­мий, сын Тита, из Кви­рин­ской; Гай Луци­лий, сын Гая, из Пупи­ни­е­вой, Гирр; Гай Скри­бо­ний, сын Гая, из Попи­ли­е­вой, Кури­он; Луций Атей, сын Луция, из Анниен­ской, Капи­тон; Марк Эппий, сын Мар­ка, из Тере­тин­ской. — Кон­сул Марк Мар­целл про­из­нес речь о кон­суль­ских про­вин­ци­ях¹⁶; об этом деле так реши­ли: пусть кон­су­лы Луций Павел и Гай Мар­целл, когда всту­пят в долж­ность, после дня за девять дней до мар­тов­ских календ, кото­рые будут во вре­мя их долж­ност­ных пол­но­мо­чий, доло­жат сена­ту о кон­суль­ских про­вин­ци­ях, и пусть после мар­тов­ских календ до это­го ни о чем не докла­ды­ва­ют, и пусть ни о чем сов­мест­но с этим делом кон­су­ла­ми не докла­ды­ва­ет­ся, и пусть они ради это­го дела созо­вут сенат в тече­ние коми­ци­аль­ных дней¹⁷ и про­ве­дут поста­нов­ле­ние сена­та, и когда об этом сена­ту будет докла­ды­вать­ся кон­су­ла­ми, пусть будет доз­во­ле­но при­ве­сти, не неся за это ответ­ст­вен­но­сти, тех, кто из них вхо­дит в чис­ло 300 судей¹⁸. Если что-либо из это­го дела будет нуж­но доло­жить наро­ду или плеб­су¹⁹, пусть кон­су­лы Сер­вий, Суль­пи­ций и Марк Мар­целл, пре­то­ры и народ­ные три­бу­ны, кому из них будет при­зна­но нуж­ным, доло­жат наро­ду или плеб­су; если бы они не доло­жи­ли, то пусть те, кто бы ни был в даль­ней­шем, доло­жат наро­ду или плеб­су. Запре­та не нало­жил никто.

6. В канун октябрь­ских календ, в хра­ме Апол­ло­на, при запи­си при­сут­ст­во­ва­ли Луций Доми­ций, сын Гнея, из Фаби­е­вой, Аге­но­барб; Квинт Цеци­лий, сын Квин­та, из Фаби­е­вой, Метелл Пий Сци­пи­он; Луций Вил­лий, сын Луция, из Помп­тин­ской, Аннал; Гай Сеп­ти­мий, сын Тита, из Кви­рин­ской; Гай Луци­лий, сын Гая, из Пупи­ни­е­вой, Гирр; Гай Скри­бо­ний, сын Гая, из Попи­ли­е­вой, Кури­он; Луций Атей, сын Луция, из Анниен­ской, Капи­тон; Марк Эппий, сын Мар­ка, из Тере­тин­ской. — Кон­сул Марк Мар­целл про­из­нес речь о про­вин­ци­ях. Об этом деле так реши­ли: сенат пола­га­ет, что нико­му из тех, кто име­ет власть нала­гать запрет, пре­пят­ст­во­вать, не сле­ду­ет чинить задерж­ку тому, чтобы воз­мож­но ско­рее было доло­же­но сена­ту о государ­ст­вен­ном деле и мог­ло состо­ять­ся поста­нов­ле­ние сена­та; кто вос­пре­пят­ст­ву­ет и поме­ша­ет, того сенат при­зна­ёт совер­шив­шим про­ти­во­го­судар­ст­вен­ное дея­ние; если кто-либо нало­жит запрет на это поста­нов­ле­ние сена­та, то сенат при­зна­ёт нуж­ным запи­сать суж­де­ние и при пер­вой воз­мож­но­сти доло­жить об этом деле сена­ту и наро­ду.

На это поста­нов­ле­ние сена­та нало­жи­ли запрет народ­ные три­бу­ны Гай Целий, Луций Вини­ций, Пуб­лий Кор­не­лий, Гай Вибий Пан­са.

7. Сенат так­же при­зна­ёт нуж­ным, чтобы о сол­да­тах, кото­рые нахо­дят­ся в вой­ске Гая Цеза­ря, кото­рые отслу­жи­ли свой срок²⁰ и име­ют осно­ва­ния, ввиду како­вых осно­ва­ний они долж­ны быть уво­ле­ны, было доло­же­но это­му сосло­вию, чтобы о них было обсуж­де­ние и осно­ва­ния были разо­бра­ны. Если на это поста­нов­ле­ние сена­та кто-либо нало­жит запрет, сенат при­зна­ёт нуж­ным, чтобы было запи­са­но суж­де­ние и об этом деле при пер­вой воз­мож­но­сти доло­же­но это­му сосло­вию.

На это поста­нов­ле­ние сена­та нало­жи­ли запрет народ­ные три­бу­ны Гай Целий, Гай Пан­са.

8. Сенат так­же при­зна­ёт нуж­ным, чтобы в про­вин­цию Кили­кию, в восемь осталь­ных про­вин­ций²¹, кото­ры­ми управ­ля­ют как про­пре­то­ры быв­шие пре­то­ры, кото­рые были пре­то­ра­ми и не были в про­вин­ции, обле­чен­ные воен­ной вла­стью, кого из них на осно­ва­нии поста­нов­ле­ния сена­та над­ле­жит посы­лать в про­вин­ции обле­чен­ны­ми воен­ной вла­стью как про­пре­то­ров, чтобы они, как он при­зна­ёт нуж­ным, по жре­бию посы­ла­лись в про­вин­ции. Если из чис­ла тех, кому на осно­ва­нии поста­нов­ле­ния сена­та над­ле­жит идти в про­вин­ции, не будет нуж­но­го чис­ла, чтобы отпра­вить­ся в эти про­вин­ции, тогда пусть те, кто состав­лял каж­дую самую ран­нюю кол­ле­гию пре­то­ров и не отпра­вил­ся в про­вин­ции, так по жре­бию отпра­вят­ся в про­вин­цию; если они не ока­жут­ся в нуж­ном чис­ле, пусть тогда сле­дую­щие из каж­дой кол­ле­гии²², кото­рые были пре­то­ра­ми и не отпра­ви­лись в про­вин­ции, бро­сят жре­бий, пока не набе­рет­ся того чис­ла, в како­вом чис­ле над­ле­жит быть послан­ны­ми в про­вин­ции. Если бы кто-нибудь нало­жил запрет на это поста­нов­ле­ние сена­та, пусть будет запи­са­но суж­де­ние.

На это поста­нов­ле­ние сена­та нало­жи­ли запрет народ­ные три­бу­ны Гай Целий, Гай Пан­са.

9. Кро­ме того, вот что заме­че­но со сто­ро­ны Гнея Пом­пея, что при­нес­ло людям чрез­вы­чай­ную уве­рен­ность: он гово­рит, что до мар­тов­ских календ он, не совер­шая неспра­вед­ли­во­сти, не может выно­сить реше­ния о про­вин­ци­ях Цеза­ря, но после мар­тов­ских календ не поко­леб­лет­ся²³. На вопрос: «а если кто-нибудь тогда нало­жит запрет?» — он ска­зал, что совер­шен­но не важ­но, отка­жет­ся ли Гай Цезарь пови­но­вать­ся сена­ту или под­гото­вит кого-нибудь, кто не потер­пит, чтобы сенат при­нял поста­нов­ле­ние, «А что, — гово­рит дру­гой, — если он захо­чет и быть кон­су­лом и иметь вой­ско?». А тот воз­мож­но мяг­че: «А что, если мой сын захо­чет уда­рить меня пал­кой?». Эти­ми сло­ва­ми он достиг того, что люди пола­га­ют, буд­то меж­ду Пом­пе­ем и Цеза­рем тре­ния. Итак, насколь­ко я вижу, Цезарь хочет прий­ти либо к одно­му, либо к дру­го­му поло­же­нию — или остать­ся с тем, чтобы в этом году суж­де­ния о нем не было²⁴, либо, если смо­жет быть избран, уехать²⁵.

10. Кури­он гото­вит все свои силы про­тив него. Чего он может достиг­нуть, не знаю; пре­д­ви­жу одно: при­дер­жи­ваю­щий­ся чест­ных взглядов, даже ниче­го не добив­шись, не может пасть. Кури­он обхо­дит­ся со мной бла­го­же­ла­тель­но и воз­ло­жил на меня заня­тие сво­им подар­ком; ведь если бы он не пода­рил мне тех, кото­рые ему были при­ве­зе­ны для игр — афри­кан­ских²⁶, то мож­но, было бы изба­вить­ся; теперь же, раз необ­хо­ди­мо дать, поза­боть­ся, пожа­луй­ста, как я тебя все­гда про­сил, чтобы я полу­чил оттуда несколь­ких зве­рей. Пору­чаю тебе дол­го­вое обя­за­тель­ство Сит­тия; я послал туда воль­ноот­пу­щен­ни­ка Фило­на и гре­ка Дио­ге­на, кото­рым дал пол­но­мо­чия и пись­мо к тебе. Пожа­луй­ста, поза­боть­ся о них и о деле, ради кото­ро­го я послал. Какое огром­ное зна­че­ние это для меня име­ет, я изло­жил в том пись­ме, кото­рое они тебе вру­чат.