История Рима от основания города

Книга XXVII, гл. 11

11. (1) Реше­но было, преж­де чем кон­су­лы поки­нут Рим, уми­ло­сти­вить богов, послав­ших страш­ные зна­ме­ния. (2) На Аль­бан­ской горе мол­ния уда­ри­ла в ста­тую Юпи­те­ра, в дере­во под­ле хра­ма, а в Остии в источ­ник⁶⁵; в Капуе — в огра­ду и храм Фор­ту­ны; в Сину­эс­се⁶⁶ — в город­скую сте­ну и ворота. (3) Все это было пора­же­но мол­нией. Неко­то­рые писа­те­ли сооб­ща­ют, что вода в Аль­бан­ском озе­ре ста­ла крас­ной, как кровь⁶⁷, а в Риме в при­де­ле хра­ма Счаст­ли­во­го Слу­чая фигур­ка из вен­ца Фор­ту­ны⁶⁸ вдруг сама упа­ла ей на руку; (4) досто­вер­но извест­но, что в При­верне⁶⁹ заго­во­рил бык и кор­шун вле­тел в хар­чев­ню на люд­ной пло­ща­ди; в Сину­эс­се родил­ся ребе­нок — ни маль­чик, ни девоч­ка, (5) таких обыч­но зовут анд­ро­ги­на­ми (состав­ные сло­ва гре­че­ско­му язы­ку свой­ст­вен­нее, чем латин­ско­му); шел молоч­ный дождь, и родил­ся маль­чик со сло­но­вьей голо­вой. (6) Эти зна­ме­ния отвра­ти­ли жерт­ва­ми круп­ных живот­ных, молеб­ст­ви­ем перед с.284 все­ми ложа­ми богов и общим одно­днев­ным. Было веле­но пре­то­ру Гаю Гости­лию дать обет и устро­ить игры в честь Апол­ло­на⁷⁰, как устра­и­ва­ли их по обе­ту и в про­шлые годы.

(7) Кон­сул Квинт Фуль­вий в эти дни пред­седа­тель­ст­во­вал на выбо­рах цен­зо­ров⁷¹. В цен­зо­ры были выбра­ны Марк Кор­не­лий Цетег и Пуб­лий Сем­п­ро­ний Туди­тан; оба они еще кон­су­ла­ми не были. (8) Эти цен­зо­ры сда­ли в арен­ду зем­лю Капуи; они сна­ча­ла запро­си­ли об этом народ, и он вынес поста­нов­ле­ние. (9) Состав­ле­ние спис­ка сена­та задер­жа­но было спо­ром о том, кого запи­сать пер­вым; спис­ком зани­мал­ся Сем­п­ро­ний, (10) но Кор­не­лий утвер­ждал, что надо дер­жать­ся обы­чая пред­ков и пер­вым в сена­те ста­вить того, кто пер­вый из ныне живу­щих сена­то­ров был в свое вре­мя цен­зо­ром. Тако­вым ока­зал­ся Тит Ман­лий Торк­ват. (11) Сем­п­ро­ний отве­тил, что боги, жре­би­ем назна­чая, кому из дво­их занять­ся спис­ком сена­то­ров, пре­до­став­ля­ют ему пра­во сво­бод­но­го выбо­ра. Вот он и посту­пит по соб­ст­вен­но­му усмот­ре­нию: выбе­рет Квин­та Фабия Мак­си­ма, кому даже Ган­ни­бал при­судил бы пер­вен­ство в рим­ском государ­стве. (12) Спо­ри­ли дол­го; Кор­не­лий усту­пил, и Сем­п­ро­ний запи­сал пер­вым сена­то­ром кон­су­ла Квин­та Фабия Мак­си­ма. Состав­лен был новый спи­сок сена­то­ров; восемь сена­то­ров были исклю­че­ны, в их чис­ле Марк Цеци­лий Метелл, обес­сла­вив­ший себя после Канн­ской бит­вы⁷² пред­ло­же­ни­ем поки­нуть Ита­лию. (13) За то же самое цен­зор­ско­му пори­ца­нию под­вер­га­лись и неко­то­рые всад­ни­ки, их, прав­да, было совсем мало. (14) Но у всех, кто при Кан­нах слу­жил в кон­ни­це и потом ока­зал­ся в Сици­лии (а их было мно­го), ото­бра­ли лоша­дей. Горечь нака­за­ния уве­ли­чи­ло про­дле­ние сро­ка служ­бы; преж­ние похо­ды, про­де­лан­ные на лоша­дях, полу­чен­ных от государ­ства, этим всад­ни­кам не засчи­ты­ва­лись — десять похо­дов они долж­ны про­де­лать на соб­ст­вен­ных лоша­дях. (15) Цен­зо­ры обна­ру­жи­ли боль­шое чис­ло лиц, кото­рым сле­до­ва­ло слу­жить во всад­ни­ках; тех из них, кому в нача­ле этой вой­ны было сем­на­дцать лет, а они не яви­лись на служ­бу, пере­ве­ли в эра­рии⁷³. (16) Еще отда­ли с под­ряда построй­ку сго­рев­ших вокруг фору­ма зда­ний: семи лавок, мяс­но­го рын­ка и Цар­ско­го атрия⁷⁴.