Издательство Академии Наук СССР, Москва—Ленинград, 1951.
Перевод и комментарии В. О. Горенштейна.
862. Дециму Юнию Бруту Альбину, в провинцию Цисальпийскую Галлию
Рим, между 14 и 19 мая 43 г.
Марк Цицерон шлет привет избранному консулом императору1 Бруту.
1. Я получил от тебя в один день три письма2: одно краткое, которое ты дал Флакку Волумнию; два более подробных, одно из которых доставил письмоносец Тита Вибия, другое мне прислал Луп3. Если судить по твоим письмам и словам Грецея, то кажется, что война не только не погасла, но что она даже разгорелась. Однако ты, ввиду своей исключительной проницательности, не сомневаюсь, ясно видишь, что если Антоний достигнет сколько-нибудь прочного положения, то все твои достославные заслуги перед государством не приведут ни к чему. Ведь такое известие было послано в Рим, такое убеждение сложилось у всех — Антоний бежал с малым числом безоружных, пораженных страхом, утративших присутствие духа.
2. Если он в таком положении, что сразиться с ним, как я слыхал от Грецея4, невозможно, не подвергаясь опасности5, то он, мне кажется, не бежал из-под Мутины, но переменил место для ведения войны. Поэтому люди стали другими; некоторые даже сетуют, что вы не преследовали его; они полагают, что если бы была проявлена быстрота, то его можно было бы уничтожить. Вообще это свойственно народу и более всего нашему — злоупотреблять свободой6 главным образом по отношению к тому, благодаря кому он ее достиг. Все-таки следует принять меры, чтобы не могло быть какой-нибудь справедливой жалобы. Положение таково: тот завершит войну, кто уничтожит Антония7. Какое значение это имеет, лучше оцени сам, вместо того чтобы я написал тебе более открыто.
ПРИМЕЧАНИЯ