Всеобщая история

Книга I

Полибий. Всеобщая история. Т. I (кн. I—V). М., 1890.
Пер. с греч. и комментарии Ф. Г. Мищенко.

т. I, с. 11 Пред­и­сло­вие авто­ра. Срав­не­ние Рима с дру­ги­ми государ­ства­ми по сте­пе­ни могу­ще­ства. Разде­ле­ние исто­рии. Поль­за все­об­щей исто­рии. Пер­вые две кни­ги исто­рии состав­ля­ют введе­ние к соб­ст­вен­ной исто­рии. Началь­ный пери­од исто­рии — пер­вая пуни­че­ская вой­на; воз­вра­ще­ние ко вре­ме­нам пред­ше­ст­ву­ю­щим (1—6). Заня­тие Мес­се­ны мамер­ти­на­ми, пре­да­тель­ское заня­тие Регия рим­ским гар­ни­зо­ном, нака­за­ние винов­ных. Обра­ще­ние мамер­ти­нов к Риму за помо­щью, отправ­ка Аппия Клав­дия с вой­ском в Сици­лию, победа над Гиеро­ном и кар­фа­ге­ня­на­ми(7—12). Крат­кое изло­же­ние содер­жа­ния пер­вых двух книг. Пер­вая пуни­че­ская вой­на (13). Исто­ри­ки Филин и Фабий. Зада­ча исто­ри­ка. Тре­бо­ва­ние прав­ди­во­сти от исто­рии. Ошиб­ки Фили­на. Город Ехет­ла (14—15). Ота­ци­лий и Маний Вале­рий в Сици­лии. Рим­ские леги­о­ны. Союз Гиеро­на с рим­ля­на­ми (16—17). Оса­да Акра­ган­та кон­су­ла­ми Л. Посту­ми­ем и Кв. Мами­ли­ем. Взя­тие Акра­ган­та (17—20). Сна­ря­же­ние пер­во­го рим­ско­го флота, взя­тие в плен кон­су­ла Гн. Кор­не­лия при Липа­ре (20—21). Коман­до­ва­ние Билия на суше и на море, изо­бре­те­ние и употреб­ле­ние воро­на, победа Билия, рас­пя­тие Анни­ба­ла, взя­тие несколь­ких горо­дов Сици­лии рим­ля­на­ми, нере­ши­тель­ная бит­ва при Тин­да­риде (22—25). М. Ати­лий Регул и Л. Ман­лий отправ­ля­ют­ся в Ливию, мор­ские силы рим­лян и кар­фа­ге­нян, бит­ва при Екно­ме, победа рим­лян (26—28). Рим­ские кон­су­лы в Ливии, взя­тие Аспида, Туне­та, труд­ное поло­же­ние кар­фа­ге­нян, слиш­ком тяже­лые усло­вия Регу­ла (29—31). Пере­ход воен­но­го сча­стья на сто­ро­ну кар­фа­ге­нян бла­го­да­ря Ксан­фип­пу, пора­же­ние Регу­ла, взя­тие его в плен (32—34). Настав­ле­ние Поли­бия, поль­за исто­рии (35). Воз­вра­ще­ние Ксан­фип­па в Лакеде­мон, при­бы­тие новых рим­ских войск в Ливию, гибель кар­фа­ген­ско­го флота; кораб­ле­кру­ше­ние рим­лян, упрям­ство рим­лян (36—37). Дела кар­фа­ге­нян и рим­лян в Сици­лии; Менинг, ост­ров лото­фа­гов, вто­рич­ное с.12 кораб­ле­кру­ше­ние рим­лян, обес­си­ле­ние рим­лян на море, взя­тие ими Фер­мы и Липа­ры, кон­су­лы Г. Ати­лий и Л. Ман­лий; пора­же­ние Асдру­ба­ла при Панор­ме (38—40). Нача­ло оса­ды Лили­бея рим­ля­на­ми (41). Сици­лия, вид ее, богат­ства. Оса­да Лили­бея (42—45). Сме­лость Анни­ба­ла родя­ни­на и захват его рим­ля­на­ми (46—47). Вылаз­ки кар­фа­ге­нян из Лили­бея и сожже­ние рим­ских осад­ных орудий; око­пы кру­гом Лили­бея. Кон­сул П. Клав­дий, Атар­бал началь­ник Дре­пан, гибель рим­ско­го флота, сла­ва Атар­ба­ла, отправ­ка Л. Юния в Сици­лию (48—52). Дей­ст­вия Кар­фа­ло­на про­тив рим­ско­го флота при Лили­бее; гибель рим­ско­го флота от кораб­ле­кру­ше­ния; рим­ляне покида­ют море; гора Ерик (53—55). Амил­кар Бар­ка и рим­ляне у Панор­ма, на Ери­ке (56—58). Соору­же­ние ново­го флота; Г. Лута­ций при Дре­па­нах; Аннон началь­ник кар­фа­ге­нян; мор­ская бит­ва при Эгус­се, пора­же­ние кар­фа­ген­ско­го флота (59—61). Амил­кар Бар­ка пред­ла­га­ет рим­ля­нам кон­чить вой­ну; при­ня­тые кар­фа­ге­ня­на­ми усло­вия мира; срав­не­ние кар­фа­ге­нян с рим­ля­на­ми в I пуни­че­скую вой­ну (62—64). Вой­на рим­лян с фалис­ка­ми, вой­на кар­фа­ге­нян с наем­ни­ка­ми; бед­ст­вия кар­фа­ге­нян во вре­мя этой вой­ны, жесто­ко­сти наем­ни­ков, усми­ре­ние вос­ста­ния (65—87). Уми­ротво­ре­ние Ливии, уступ­ка Сар­ди­нии рим­ля­нам кар­фа­ге­ня­на­ми и новая дань (88).

Пред­и­сло­вие

1. Если бы преж­ние исто­ри­ки поза­бы­ли воздать похва­лу самой исто­рии, то, разу­ме­ет­ся, нам обя­за­тель­но было бы обра­тить­ся ко всем с уве­ща­ни­ем изу­чать и усва­и­вать себе это­го рода сочи­не­ния, ибо позна­ние про­шло­го ско­рее вся­ких иных зна­ний может послу­жить на поль­зу людям. (2) Одна­ко не толь­ко тот или дру­гой исто­рик и не мимо­хо­дом, но, мож­но ска­зать, все начи­на­ют и кон­ча­ют уве­ре­ни­ем, что уро­ки, почер­пае­мые из исто­рии, наи­вер­нее ведут к про­све­ще­нию и под­готов­ля­ют к заня­тию обще­ст­вен­ны­ми дела­ми, что повесть об испы­та­ни­ях дру­гих людей есть вра­зу­ми­тель­ней­шая или един­ст­вен­ная настав­ни­ца, научаю­щая нас муже­ст­вен­но пере­но­сить пре­врат­но­сти судь­бы. (3) Поэто­му нет нуж­ды нико­му, мень­ше все­го нам, повто­рять то, что уже ска­за­но пре­крас­но мно­ги­ми дру­ги­ми. (4) Ибо необы­чай­ность собы­тий, о кото­рых мы наме­ре­ны гово­рить, сама по себе спо­соб­на при­влечь каж­до­го, стар ли он, или молод, к вни­ма­тель­но­му чте­нию наше­го повест­во­ва­ния. (5) И в самом деле, где най­ти с.13 чело­ве­ка столь лег­ко­мыс­лен­но­го или нера­ди­во­го, кото­рый не поже­лал бы ура­зу­меть, каким обра­зом и при каких обще­ст­вен­ных учреж­де­ни­ях почти весь извест­ный мир под­пал еди­ной вла­сти рим­лян в тече­ние непол­ных пяти­де­ся­ти трех лет? [220—168 гг.] (6) Нико­гда рань­ше не было ниче­го подоб­но­го. Потом, неуже­ли кто-либо может быть увле­чен дру­гим зре­ли­щем или дру­ги­ми пред­ме­та­ми зна­ния настоль­ко, чтобы из-за них пре­не­бречь пред­ла­гае­мы­ми здесь сведе­ни­я­ми?

2. Сколь необы­чен и важен пред­мет наше­го сочи­не­ния, яснее все­го мож­но видеть, если сопо­ста­вить и сли­чить с рим­ским вла­ды­че­ст­вом зна­ме­ни­тей­шие дер­жа­вы преж­не­го вре­ме­ни, о кото­рых наи­боль­ше писа­ли исто­ри­ки. (2) Неко­то­рые дер­жа­вы достой­ны подоб­но­го сопо­став­ле­ния и сли­че­ния. Так, неко­гда вели­ки были вла­де­ния и могу­ще­ство пер­сов; но вся­кий раз, когда пер­сы дер­за­ли пере­сту­пить пре­де­лы Азии, они под­вер­га­ли опас­но­сти не толь­ко свое вла­ды­че­ство, но и самое суще­ст­во­ва­ние. (3) Лакеде­мо­няне дол­гое вре­мя боро­лись за гла­вен­ство над елли­на­ми; но по дости­же­нии его удер­жи­ва­ли неоспо­ри­мо власть за собою едва в тече­ние две­на­дца­ти лет. (4) Вла­ды­че­ство македо­нян в Евро­пе обни­ма­ло про­стран­ство от побе­ре­жья Адри­а­ти­ки до реки Ист­ра, что состав­ля­ет весь­ма неболь­шую долю этой стра­ны; (5) впо­след­ст­вии, сокру­шив­ши мощь пер­сов, они при­об­ре­ли и власть над Ази­ей. Как по-види­мо­му ни дале­ко про­сти­ра­лась их власть, и как ни была она обшир­на, все же македо­няне не кос­ну­лись боль­шей части извест­но­го тогда мира. (6) Ибо они и не помыш­ля­ли нико­гда о поко­ре­нии Сици­лии, Сар­ди­нии и Ливии, а о наи­бо­лее воин­ст­вен­ных наро­дах запад­ной Евро­пы, соб­ст­вен­но гово­ря, не име­ли и поня­тия. (7) Меж­ду тем рим­ляне поко­ри­ли сво­ей вла­сти почти весь извест­ный мир, а не какие-либо части его, и под­ня­ли свое могу­ще­ство на такую высоту, какая немыс­ли­ма с.14 была для пред­ков и не будет пре­взой­де­на потом­ка­ми. (8) Все это станет яснее из само­го повест­во­ва­ния, кото­рое вме­сте с тем пока­жет, сколь вели­ка и мно­го­об­раз­на поль­за для людей любо­зна­тель­ных, извле­кае­мая из прав­ди­вой исто­рии собы­тий.

3. Исто­рия наша нач­нет­ся по вре­ме­ни с олим­пи­а­ды сто соро­ко­вой, началь­ным же собы­ти­ем для елли­нов будет так назы­вае­мая союз­ни­че­ская вой­на [220—217 гг.], пер­вая, кото­рую пред­при­нял в сою­зе с ахе­я­на­ми сын Димит­рия и отец Пер­сея Филипп, для жите­лей Азии вой­на за Кой­ле-Сирию меж­ду Антиохом и Пто­ле­ме­ем Фило­па­то­ром, (2) для стран Ита­лии и Ливии рас­пря меж­ду рим­ля­на­ми и кар­фа­ге­ня­на­ми, име­ну­е­мая обык­но­вен­но Анни­ба­ло­вой вой­ной. Собы­тия эти сле­ду­ют за теми, о кото­рых повест­ву­ет сики­о­нец Арат в кон­це сво­его сочи­не­ния.

(3) Рань­ше собы­тия на зем­ле совер­ша­лись как бы раз­роз­нен­но, ибо каж­дое из них име­ло свое осо­бое место, осо­бые цели и конец. (4) Начи­ная же с это­го вре­ме­ни, исто­рия ста­но­вит­ся как бы одним целым, собы­тия Ита­лии и Ливии пере­пле­та­ют­ся с ази­ат­ски­ми и еллин­ски­ми, и все сво­дят­ся к одно­му кон­цу. (5) Вот поче­му с это­го имен­но вре­ме­ни мы и начи­на­ем наше изло­же­ние. (6) Ибо победив­ши кар­фа­ге­нян в упо­мя­ну­той выше войне, рим­ляне пола­га­ли, что ими совер­ше­но самое глав­ное и важ­ное для заво­е­ва­ния цело­го мира, и пото­му впер­вые реши­лись протя­нуть руку к про­чим зем­лям, пере­пра­вить свои вой­ска в Елла­ду и в ази­ат­ские стра­ны.

(7) Если бы нам были близ­ко извест­ны те государ­ства, кото­рые тогда оспа­ри­ва­ли друг у дру­га вла­ды­че­ство над миром, то, разу­ме­ет­ся, не было бы нуж­ды касать­ся про­шло­го, гово­рить о тех пла­нах и силах, опи­ра­ясь на кото­рые рим­ляне отва­жи­лись на столь труд­ное дело. (8) Но боль­шин­ству елли­нов не извест­ны ни с.15 пред­ше­ст­во­вав­шее это­му могу­ще­ство рим­лян и кар­фа­ге­нян, ни преж­нее поло­же­ние их, поче­му мы нашли нуж­ным пред­по­слать исто­рии эту кни­гу и сле­дую­щую. (9) Тогда, при­сту­пая к соб­ст­вен­но наше­му повест­во­ва­нию, никто не станет утруж­дать себя вопро­са­ми о том, како­вы были пла­ны, силы и сред­ства рим­лян, подви­нув­шие их на пред­при­я­тия, бла­го­да­ря коим они сде­ла­лись вла­сти­те­ля­ми всей извест­ной нам суши и моря. (10) Напро­тив, содер­жа­ще­е­ся в двух кни­гах введе­ние уяс­нит чита­те­лям, что поко­ре­ние мира сво­ей вла­сти рим­ляне заду­ма­ли и осу­ще­ст­ви­ли с помо­щью вер­но рас­счи­тан­ных средств.

4. Осо­бен­ность нашей исто­рии и достой­ная удив­ле­ния чер­та наше­го вре­ме­ни состо­ят в сле­дую­щем: почти все собы­тия мира судь­ба напра­ви­ла насиль­ст­вен­но в одну сто­ро­ну и под­чи­ни­ла их одной и той же цели; соглас­но с этим и нам подо­ба­ет пред­ста­вить чита­те­лям в еди­ном обо­зре­нии те пути, каки­ми судь­ба осу­ще­ст­ви­ла вели­кое дело. (2) Это обсто­я­тель­ство боль­ше вся­ко­го дру­го­го побуж­да­ет и поощ­ря­ет нас к наше­му пред­при­я­тию. К тому же никто на нашей памя­ти не брал­ся за состав­ле­ние все­об­щей исто­рии; будь это, я при­ни­мал­ся бы за свой труд с гораздо мень­шим рве­ни­ем. (3) Теперь же я вижу, что весь­ма мно­гие исто­ри­ки опи­са­ли отдель­ные вой­ны и неко­то­рые сопро­вож­дав­шие их собы­тия; но насколь­ко по край­ней мере нам извест­но, никто даже не пытал­ся иссле­до­вать, когда и каким обра­зом нача­лось объ­еди­не­ние и устро­е­ние все­го мира, а рав­но и то, каки­ми путя­ми осу­ще­ст­ви­лось это дело. (4) Вот поче­му мне каза­лось насто­я­тель­но необ­хо­ди­мым вос­пол­нить недо­ста­ток и не оста­вить без рас­смот­ре­ния пре­крас­ней­шее и вме­сте бла­готвор­ней­шее дея­ние судь­бы. (5) И в самом деле, изо­бре­тая мно­го ново­го и непре­стан­но про­яв­ляя свою силу в жиз­ни людей, судь­ба нико­гда с.16 еще по насто­я­щее вре­мя не совер­ша­ла ниче­го подоб­но­го и не дава­ла тако­го свиде­тель­ства сво­ей мощи. Но имен­но это­го-то и нель­зя постиг­нуть из отдель­ных исто­рий. (6) Неуже­ли кто-нибудь, посе­тив­ши один за дру­гим зна­ме­ни­тей­шие горо­да или поглядев­ши на раз­роз­нен­ные изо­бра­же­ния их, может рас­счи­ты­вать, что тут же полу­чит пред­став­ле­ние и о виде всей оби­тае­мой зем­ли, об общем ее поло­же­нии и устро­е­нии? Это совер­шен­но неве­ро­ят­но. (7) Вооб­ще люди, наде­ю­щи­е­ся при­об­ре­сти из отдель­ных исто­рий поня­тие о целом, похо­жи по мое­му мне­нию на тех, кото­рые при виде раз­роз­нен­ных чле­нов живо­го неко­гда и пре­крас­но­го тела вооб­ра­зи­ли бы себе, что созер­ца­ют с над­ле­жа­щею ясно­стью жиз­нен­ную силу и кра­соту живо­го суще­ства. (8) Если бы вдруг сло­жить эти чле­ны воеди­но и, вос­ста­но­вив­ши целое суще­ство с при­су­щею ему при жиз­ни фор­мою и пре­ле­стью, пока­зать сно­ва тем же самым людям, то, я думаю, все они ско­ро убеди­лись бы, что рань­ше были слиш­ком дале­ки от исти­ны и нахо­ди­лись как бы во вла­сти сно­виде­ния. (9) Прав­да, по какой-нибудь части мож­но полу­чить пред­став­ле­ние о целом, но невоз­мож­но точ­но познать целое и постиг­нуть его. (10) Отсюда необ­хо­ди­мо заклю­чить, что исто­рия по частям дает лишь очень мало для точ­но­го ура­зу­ме­ния цело­го; (11) достиг­нуть это­го мож­но не ина­че, как посред­ст­вом сцеп­ле­ния и сопо­став­ле­ния всех частей, то сход­ных меж­ду собою, то раз­лич­ных, толь­ко тогда и воз­мож­но узреть целое, а вме­сте с тем вос­поль­зо­вать­ся уро­ка­ми исто­рии и насла­дить­ся ею.

Пере­ход к пред­ме­ту изло­же­ния

5. В нача­ле этой кни­ги мы поста­вим пер­вый поход рим­лян за пре­де­лы Ита­лии, при­мы­каю­щий к собы­ти­ям, на кото­рых оста­но­вил­ся Тимей, и при­хо­дя­щий­ся на сто два­дцать девя­тую олим­пи­а­ду [264 г.]. (2) Поэто­му нуж­но будет рас­ска­зать, каким обра­зом, когда и при каких обсто­я­тель­ствах рим­ляне по устро­е­нии Ита­лии с.17 отва­жи­лись перей­ти в Сици­лию; ибо стра­на эта из чис­ла вне-ита­лий­ских была пер­вая, куда про­ник­ли рим­ляне. (3) О самой при­чине похо­да мы долж­ны ска­зать крат­ко, дабы при изыс­ка­нии при­чи­ны при­чин все изло­же­ние наше не оста­лось без твер­дой осно­вы. (4) За нача­ло необ­хо­ди­мо при­нять вре­мя, никем не оспа­ри­вае­мое и всем извест­ное, такое, собы­тия кото­ро­го могут быть поня­ты сами по себе, хотя мож­но кос­нуть­ся и более дале­ко­го вре­ме­ни и упо­мя­нуть в немно­гих сло­вах о собы­ти­ях про­ме­жу­точ­ных. (5) Если нача­ло неиз­вест­но или по край­ней мере сомни­тель­но, тогда и после­дую­щее изло­же­ние не может быть вос­при­ни­мае­мо с дове­ри­ем; наобо­рот, если отно­си­тель­но нача­ла раз­но­гла­сия нет, то и все осталь­ное повест­во­ва­ние охот­но усва­и­ва­ет­ся слу­ша­те­ля­ми.

6. Был девят­на­дца­тый год после сра­же­ния при Эгос­пота­мах [405 г.], за шест­на­дцать лет до бит­вы при Левк­трах [371 г.], (2) когда лакеде­мо­няне заклю­чи­ли с царем пер­сов так назы­вае­мый Антал­кидов мир [387 г.]; тогда же Дио­ни­сий стар­ший, одер­жав­ши победу над ита­лий­ски­ми елли­на­ми в бит­ве при реке Елле­по­ре, при­сту­пил к оса­де Регия, а гала­ты заво­е­ва­ли самый Рим и заня­ли весь город кро­ме Капи­то­лия [388 г.]. (3) Рим­ляне заклю­чи­ли мир с кель­та­ми на усло­ви­ях, пред­ло­жен­ных сими послед­ни­ми, сверх вся­ко­го ожи­да­ния добы­ли обрат­но род­ной город, нача­ли вос­ста­нов­лять свои силы, а затем вели вой­ну с соседя­ми. (4) Бла­го­да­ря муже­ству и воен­но­му сча­стию рим­ляне поко­ри­ли сво­ей вла­сти всех жите­лей Лаци­у­ма, потом вое­ва­ли с тирре­на­ми, далее с кель­та­ми, вслед за сим с сам­ни­та­ми, кото­рые живут у восточ­ных и север­ных гра­ниц зем­ли лати­нов. (5) Неко­то­рое вре­мя спу­стя тарен­тин­цы в стра­хе перед рим­ля­на­ми, послам кото­рых нанес­ли обиду, при­зва­ли на помощь Пир­ра; слу­чи­лось это за год до наше­ст­вия с.18 гала­тов на Елла­ду, кото­рые раз­би­ты были под Дель­фа­ми [279 г.] и пере­пра­ви­лись морем в Азию. (6) В это-то вре­мя рим­ляне, поко­рив­ши уже тирре­нов и сам­ни­тов, одолев­ши во мно­гих сра­же­ни­ях ита­лий­ских кель­тов, впер­вые обра­ти­ли свои силы на осталь­ные части Ита­лии. В бит­вах с сам­ни­та­ми и кель­та­ми они изощ­ри­лись в воен­ном деле и теперь соби­ра­лись вое­вать за зем­ли, боль­шую часть коих почи­та­ли уже не чужим досто­я­ни­ем, но как бы сво­ею соб­ст­вен­но­стью и сво­и­ми вла­де­ни­я­ми. (7) Вой­ну эту они вели доб­лест­но и нако­нец выгна­ли из Ита­лии Пир­ра с его вой­ска­ми, потом пред­при­ня­ли новые вой­ны и сокру­ши­ли союз­ни­ков Пир­ра. Поко­рив­ши неожи­дан­но все эти наро­ды, (8) под­чи­нив­ши сво­ей вла­сти всех жите­лей Ита­лии кро­ме кель­тов, они затем при­сту­пи­ли к оса­де Регия [271 г.], заня­то­го в то вре­мя рим­ля­на­ми.

7. Необы­чай­ная, сход­ная участь постиг­ла оба горо­да, лежа­щие у про­ли­ва, Мес­се­ну и Регий, имен­но: (2) неза­дол­го до опи­сы­вае­мо­го нами вре­ме­ни кам­пан­цы, неко­гда слу­жив­шие наем­ни­ка­ми у Ага­фок­ла и дав­но уже с зави­стью взи­рав­шие на кра­соту и общее бла­го­со­сто­я­ние горо­да, вос­поль­зо­ва­лись пер­вым удоб­ным слу­ча­ем, чтобы пре­да­тель­ски завла­деть горо­дом. (3) Будучи допу­ще­ны в город как дру­зья, они завла­де­ли им, часть жите­лей изгна­ли, дру­гих пере­би­ли, (4) а жен­щин и детей несчаст­ных мес­се­нян, какие кому попа­лись в руки при самом совер­ше­нии зло­де­я­ния, кам­пан­цы при­сво­и­ли себе, засим осталь­ное иму­ще­ство и зем­лю поде­ли­ли меж­ду собою и обра­ти­ли в свою соб­ст­вен­ность. (5) Так как пре­крас­ная стра­на и город взя­ты были быст­ро и лег­ко, то кам­пан­цы ско­ро нашли себе под­ра­жа­те­лей. (6) Дело в том, что реги­яне при­шли в ужас от втор­же­ния Пир­ра, когда он про­ник в Ита­лию, в то же вре­мя стра­ши­лись и мор­ско­го вла­ды­че­ства кар­фа­ге­нян, а пото­му про­си­ли у рим­лян с.19 гар­ни­зо­на и вспо­мо­га­тель­но­го вой­ска. (7) По при­бы­тии на место в чис­ле четы­рех тысяч чело­век с Деци­ем Кам­пан­цем во гла­ве рим­ляне неко­то­рое вре­мя оста­ва­лись вер­ны­ми стра­жа­ми горо­да. (8) Нако­нец они возрев­но­ва­ли к мамер­ти­нам, помо­щью кото­рых вос­поль­зо­ва­лись: соблаз­ня­е­мые бла­го­со­сто­я­ни­ем горо­да и богат­ст­вом отдель­ных регий­ских граж­дан, рим­ляне нару­ши­ли дого­вор и точ­но так же, как кам­пан­цы, выгна­ли одних граж­дан, умерт­ви­ли дру­гих и завла­де­ли горо­дом. (9) Рим­ляне были силь­но воз­му­ще­ны слу­чив­шим­ся, но не мог­ли вос­пре­пят­ст­во­вать это­му, так как вовле­че­ны были в упо­мя­ну­тые выше вой­ны. (10) Покон­чив­ши с вой­на­ми, они немед­лен­но запер­ли тех рим­лян в Регии и оса­ди­ли его, о чем ска­за­но выше1. (11) Одер­жав­ши верх в сра­же­нии, рим­ляне боль­шую часть вра­гов истре­би­ли при самом взя­тии горо­да, пото­му что те в пред­виде­нии буду­ще­го защи­ща­лись отча­ян­но; в плен взя­то было более трех­сот чело­век. (12) Плен­ные отправ­ле­ны были в Рим, где по при­ка­за­нию кон­су­лов выведе­ны на пло­щадь, высе­че­ны и по обы­чаю рим­лян все обез­глав­ле­ны секи­рой. (13) Нака­за­ни­ем винов­ных рим­ляне жела­ли, насколь­ко воз­мож­но, вос­ста­но­вить дове­рие к себе у союз­ни­ков. (14) Самая зем­ля и город были тот­час воз­вра­ще­ны реги­я­нам [271 г.].

8. Меж­ду тем мамер­ти­ны, — так назва­ли себя кам­пан­цы по взя­тии Мес­се­ны, — пока союз­ни­ка­ми их были заняв­шие Регий рим­ляне, не толь­ко вла­де­ли спо­кой­но горо­дом и зем­лею, но еще силь­но тре­во­жи­ли в погра­нич­ных стра­нах кар­фа­ге­нян и сира­ку­сян, к тому же зна­чи­тель­ную часть Сици­лии обло­жи­ли данью. (2) Но когда рим­ляне запер­ли и оса­ди­ли тех, что были в Регии, а мамер­ти­ны лиши­лись их под­держ­ки, сира­ку­сяне немед­лен­но загна­ли их обрат­но в город с.20 Мес­се­ну при таких при­бли­зи­тель­но обсто­я­тель­ствах: (3) неза­дол­го до это­го меж­ду вой­ском сира­ку­сян и горо­жа­на­ми воз­ник­ли раздо­ры и, нахо­дясь в окрест­но­стях Мер­га­ны, вои­ны выбра­ли из сво­ей среды вождей Арте­ми­до­ра и воца­рив­ше­го­ся впо­след­ст­вии в Сира­ку­сах Гиеро­на [269 г.], тогда еще очень юно­го, но от при­ро­ды бога­то ода­рен­но­го для цар­ской вла­сти и управ­ле­ния дела­ми. (4) Он-то и при­нял глав­но­ко­ман­до­ва­ние. При помо­щи несколь­ких дру­зей Гиерон всту­пил в город и, одолев­ши про­тив­ни­ков, обна­ру­жил в управ­ле­нии государ­ст­вом столь­ко мяг­ко­сти и вели­ко­ду­шия, что сира­ку­сяне еди­но­глас­но при­зна­ли Гиеро­на сво­им началь­ни­ком, хотя вовсе не одоб­ря­ли вой­ско­вых выбо­ров. (5) Одна­ко уже по пер­вым пред­при­я­ти­ям Гиеро­на люди про­ни­ца­тель­ные мог­ли видеть, что он оду­шев­лен более высо­ки­ми стрем­ле­ни­я­ми, а не жаж­дою вла­сти началь­ни­ка. 9. Он видел, что сира­ку­сяне каж­дый раз, когда отправ­ля­ют из горо­да вой­ска с началь­ни­ка­ми, под­ни­ма­ют меж­до­усоб­ные рас­при и посто­ян­но про­из­во­дят пере­во­роты. (2) Он узнал так­же, что над все­ми граж­да­на­ми силь­но выда­ет­ся Леп­ти­на сво­им зна­че­ни­ем и дове­ри­ем, и что он поль­зу­ет­ся в наро­де высо­ким ува­же­ни­ем. Поэто­му Гиерон всту­пил в род­ство с Леп­ти­ною, дабы остав­лять его в горо­де как бы в запа­се вся­кий раз, когда само­му нуж­но будет высту­пать с вой­ском в поход. (3) Женив­шись на его доче­ри, Гиерон заме­чал потом в ста­рых наем­ни­ках недо­воль­ство и склон­ность к воз­му­ще­нию, поэто­му высту­пил с вой­ском из горо­да как бы в поход на вар­ва­ров, завла­дев­ших Мес­се­ною. (4) Он рас­по­ло­жил­ся лаге­рем у Кен­то­рип в виду непри­я­тель­ской сто­ян­ки и выстро­ил вой­ска под­ле реки Киа­мо­со­ра, сам ото­шел на неко­то­рое рас­сто­я­ние с кон­ны­ми и пеши­ми вои­на­ми из граж­дан, как буд­то соби­ра­ясь сра­зить­ся с непри­я­те­лем в с.21 дру­гом месте, а наем­ни­ков поста­вил впе­ре­ди, бла­го­да­ря чему они истреб­ле­ны были все: (5) когда непри­я­тель гнал­ся за ними и изби­вал их, сам Гиерон с граж­да­на­ми воз­вра­тил­ся в Сира­ку­сы. (6) Лов­ко осу­ще­ст­вив­ши свой замы­сел и изба­вив­шись от всех вои­нов, бес­по­кой­ных и склон­ных к воз­му­ще­нию, он сам набрал наем­ни­ков в доста­точ­ном коли­че­стве, и тогда уже спо­кой­но управ­лял дела­ми. (7) Потом, заме­чая сме­лость и наг­лость, с каки­ми вели себя вар­ва­ры после победы, Гиерон снаб­дил воору­же­ни­ем граж­дан­ские вой­ска, при­леж­но упраж­нял их в воен­ном деле и высту­пил в поход. На Милей­ской рав­нине под­ле реки, име­ну­е­мой Лон­га­ном, (8) он сра­зил­ся с непри­я­те­лем, при­нудил его к бес­по­рядоч­но­му отступ­ле­нию, а вождей забрал в плен. Дер­зость вар­ва­ров была сми­ре­на, а Гиерон по воз­вра­ще­нии в Сира­ку­сы про­воз­гла­шен царем все­ми союз­ни­ка­ми [268 г.].

10. Мамер­ти­ны, как я ска­зал выше2, преж­де уже поте­ря­ли помощь Регия; теперь по при­чи­нам толь­ко что объ­яс­нен­ным и соб­ст­вен­ные силы их были сокру­ше­ны вко­нец. (2) Поэто­му одни из них иска­ли убе­жи­ща у кар­фа­ге­нян, пере­да­лись им сами, пере­да­ли и кремль; дру­гая часть мамер­ти­нов отпра­ви­ла посоль­ство к рим­ля­нам с пред­ло­же­ни­ем при­нять их город и с прось­бою помочь им, как род­ст­вен­ным с ними по кро­ви. (3) Рим­ляне дол­го коле­ба­лись, что́ пред­при­нять, ибо вспо­мо­ще­ст­во­ва­ние мамер­ти­нам было бы явною непо­сле­до­ва­тель­но­стью. (4) Так еще недав­но рим­ляне каз­ни­ли жесто­чай­шею каз­нью соб­ст­вен­ных граж­дан за то, что они нару­ши­ли уго­вор с реги­я­на­ми, и тут же помо­гать мамер­ти­нам, почти в том же вино­ва­тым не перед мес­сен­ца­ми толь­ко, но и с.22 перед горо­дом реги­ян, было бы непро­сти­тель­ною неспра­вед­ли­во­стью. (5) Все это рим­ляне пони­ма­ли; но они виде­ли так­же, что кар­фа­ге­няне поко­ри­ли сво­ей вла­сти не толь­ко Ливию, но и боль­шую часть Ибе­рии, (6) что гос­под­ство их про­сти­ра­ет­ся и на все ост­ро­ва Сар­дин­ско­го и Тиррен­ско­го морей, и силь­но боя­лись, как бы не при­об­ре­сти в кар­фа­ге­ня­нах в слу­чае поко­ре­ния ими Сици­лии опас­ных и страш­ных соседей, кото­рые окру­жат их коль­цом и будут угро­жать всем частям Ита­лии. (7) Было совер­шен­но ясно, что, если рим­ляне отка­жут в помо­щи мамер­ти­нам, кар­фа­ге­няне быст­ро овла­де­ют Сици­ли­ей; (8) ибо, имея в сво­их руках Мес­се­ну, кото­рая пере­да­лась им сама, кар­фа­ге­няне долж­ны занять вско­ре и Сира­ку­сы, так как вся почти Сици­лия была уже в их вла­сти. (9) Про­зре­вая это и нахо­дя для себя невоз­мож­ным выда­вать Мес­се­ну и тем самым доз­во­лить кар­фа­ге­ня­нам как бы соору­же­ние моста для пере­пра­вы в Ита­лию, рим­ляне дол­гое вре­мя обсуж­да­ли поло­же­ние дела.

11. По изло­жен­ным выше при­чи­нам сенат не при­ни­мал ника­ко­го реше­ния, ибо насколь­ко непо­сле­до­ва­тель­но, настоль­ко же и выгод­но было ока­зать под­держ­ку мамер­ти­нам. (2) Одна­ко народ, исто­щен­ный пред­ше­ст­во­вав­ши­ми вой­на­ми и жаж­дав­ший попра­вить свои дела каким бы то ни было спо­со­бом, решил по вну­ше­нию кон­су­лов ока­зать помощь мамер­ти­нам [264 г.]; в допол­не­ние к тому, что было толь­ко что ска­за­но о поль­зе вой­ны для государ­ства, они исчис­ля­ли част­ные выго­ды вой­ны для отдель­ных граж­дан. (3) Когда пред­ло­же­ние при­ня­то было наро­дом, рим­ляне выбра­ли одно­го из кон­су­лов, Аппия Клав­дия, в вое­на­чаль­ни­ки и пове­ле­ли ему идти в Мес­се­ну на помощь [264 г.]. (4) Мамер­ти­ны частью угро­за­ми, частью хит­ро­стью вытес­ни­ли уже кар­фа­ген­ско­го вое­на­чаль­ни­ка из крем­ля, при­зва­ли Аппия и пере­да­ли с.23 ему город. (5) Кар­фа­ге­няне рас­пя­ли сво­его вождя3, обви­нив­ши его в выда­че крем­ля по без­рас­суд­ству и тру­со­сти; (6) сами же поста­ви­ли флот у Пело­ри­а­ды, сухо­пут­ное вой­ско под­ле так назы­вае­мых Син и рев­ност­но пове­ли оса­ду Мес­се­ны. (7) В это вре­мя Гиерон заклю­чил союз с кар­фа­ге­ня­на­ми, нахо­дя насто­я­щий момент удоб­ным для того, чтобы совер­шен­но очи­стить Сици­лию от вар­ва­ров, зани­мав­ших Мес­се­ну. (8) Вслед за сим он вышел из Сира­кус и дви­нул­ся к это­му горо­ду, рас­по­ло­жил­ся лаге­рем с про­ти­во­по­лож­ной сто­ро­ны под­ле горы, назы­вае­мой Хал­кид­скою, и запер выход жите­лям горо­да в этом направ­ле­нии. (9) Рим­ский вое­на­чаль­ник ночью, с боль­шой отва­гой пере­пра­вил­ся через про­лив и явил­ся перед Мес­се­ной. (10) Но видя, что непри­я­тель жесто­ко тес­нит город со всех сто­рон, и пони­мая пре­до­суди­тель­ность и вме­сте с тем опас­ность оса­ды, пока непри­я­тель гос­под­ст­ву­ет на суше и на море, (11) Аппий преж­де все­го обра­тил­ся через послов к обе­им сто­ро­нам, дабы изба­вить мамер­ти­нов от вой­ны. (12) Толь­ко после, когда ни одна сто­ро­на не вня­ла ему, Аппий вынуж­ден был отва­жить­ся на бит­ву и решил начать напа­де­ние с сира­ку­сян. (13) Он вывел вой­ско из лаге­ря и постро­ил его в бое­вой порядок; царь сира­ку­сян быст­ро вышел ему навстре­чу. (14) После про­дол­жи­тель­но­го жар­ко­го боя Аппий одо­лел непри­я­те­ля и про­гнал всех бегу­щих до само­го вала. (15) Сняв­ши доспе­хи с уби­тых, он воз­вра­тил­ся в Мес­се­ну, а Гиерон в стра­хе за самую власть с наступ­ле­ни­ем ночи поспеш­но уда­лил­ся в Сира­ку­сы.

12. Узнав­ши на сле­дую­щий день об отступ­ле­нии сира­ку­сян, Аппий почув­ст­во­вал себя сме­лее и решил напасть на кар­фа­ге­нян немед­лен­но. (2) Сол­да­там сво­им с.24 он отдал при­каз гото­вить­ся поско­рее и на рас­све­те высту­пил в поход. (3) В сра­же­нии с непри­я­те­лем он мно­гих истре­бил, а осталь­ных при­нудил спа­сать­ся поспеш­ным бег­ст­вом в бли­жай­шие горо­да. (4) После этих побед и по сня­тии оса­ды Аппий ходил теперь бес­пре­пят­ст­вен­но по раз­ным направ­ле­ни­ям, опу­сто­шал поля сира­ку­сян и союз­ни­ков их, при­чем никто не высту­пал про­тив него в откры­тое поле; нако­нец он рас­по­ло­жил­ся у самых Сира­кус и начал оса­ду горо­да. (5) Таков был пер­вый выход рим­лян из Ита­лии с вой­ском, совер­шив­ший­ся в это вре­мя по изло­жен­ным выше при­чи­нам. (6) Нам он пока­зал­ся наи­луч­шим нача­лом все­го повест­во­ва­ния, поче­му с него мы и нача­ли, обра­тив­шись впро­чем немно­го назад, дабы при изъ­яс­не­нии при­чин не оста­ва­лось ника­ких сомне­ний. (7) Мы счи­та­ли необ­хо­ди­мым рас­ска­зать, каким обра­зом и когда рим­ляне, поте­ряв­ши даже род­ной город, нача­ли пре­успе­вать, а рав­но каким обра­зом и когда, одолев­ши наро­ды Ита­лии, они отва­жи­лись вме­шать­ся в дела наро­дов вне-ита­лий­ских; рас­ска­зать это мы счи­та­ли необ­хо­ди­мым для тех, кото­рые поже­ла­ют над­ле­жа­ще постиг­нуть нынеш­нюю меру могу­ще­ства рим­лян. (8) Вот поче­му да не пока­жет­ся стран­ным, если и в даль­ней­шем изло­же­нии мы будем в рас­ска­зе о зна­ме­ни­тей­ших государ­ствах воз­вра­щать­ся ко вре­ме­нам пред­ше­ст­во­вав­шим. (9) Мы сде­ла­ем это для уста­нов­ле­ния таких исход­ных пунк­тов, отправ­ля­ясь от коих мож­но бы ясно понять, с чего начи­на­ли отдель­ные наро­ды, когда и каки­ми путя­ми достиг­ли они зани­мае­мо­го ныне поло­же­ния. Это же самое мы толь­ко что пред­ста­ви­ли и отно­си­тель­но рим­лян.

I пуни­че­ская вой­на

13. Покон­чив­ши с этим, пора вер­нуть­ся к пред­ме­ту повест­во­ва­ния; но во введе­нии крат­ко пере­чис­лим важ­ней­шие собы­тия. (2) Из них пер­вые по поряд­ку отно­сят­ся с.25 к войне меж­ду рим­ля­на­ми и кар­фа­ге­ня­на­ми из-за Сици­лии. (3) За ними сле­до­ва­ла вой­на ливий­ская, а к ней при­мы­ка­ют подви­ги Амил­ка­ра в Ибе­рии и затем дея­ния Асдру­ба­ла и кар­фа­ге­нян. (4) В это же самое вре­мя после­до­вал пер­вый пере­ход рим­лян в Илли­рию и при­ле­гаю­щие к ней части Евро­пы. Далее сле­до­ва­ли бит­вы рим­лян с ита­лий­ски­ми кель­та­ми. (5) Еди­новре­мен­но с этим у елли­нов веде­на была так назы­вае­мая Клео­ме­но­ва вой­на, кото­рою мы и закан­чи­ва­ем наше введе­ние и вто­рую кни­гу.

(6) Нет нуж­ды для нас и бес­по­лез­но для чита­те­лей изла­гать в подроб­но­стях пере­чис­лен­ные выше вой­ны: не о них мы наме­ре­ны повест­во­вать; (7) мы жела­ем лишь упо­мя­нуть о них крат­ко, дабы под­гото­вить себя к изло­же­нию зани­маю­щих нас собы­тий. (8) Каса­ясь вкрат­це и по поряд­ку пред­ше­ст­ву­ю­щих, помя­ну­тых выше, мы поста­ра­ем­ся свя­зать конец введе­ния с нача­лом и пла­ном наше­го повест­во­ва­ния. (9) Уста­но­вив­ши таким обра­зом связ­ность рас­ска­за, мы пока­жем, что име­ли доста­точ­ное осно­ва­ние гово­рить и о собы­ти­ях, рас­ска­зан­ных уже дру­ги­ми; вме­сте с тем такое рас­по­ло­же­ние даст любо­зна­тель­ным чита­те­лям воз­мож­ность перей­ти лег­ко и удоб­но к тому, что будет рас­ска­за­но даль­ше.

(10) Немно­го подроб­нее мы поста­ра­ем­ся изо­бра­зить первую вой­ну меж­ду рим­ля­на­ми и кар­фа­ге­ня­на­ми из-за Сици­лии, (11) ибо нелег­ко ука­зать более про­дол­жи­тель­ную вой­ну, луч­шее во всех отно­ше­ни­ях воору­же­ние, более напря­жен­ную дея­тель­ность, более мно­го­чис­лен­ные сра­же­ния и более заме­ча­тель­ные пре­врат­но­сти сча­стия, чем те, какие испы­та­ны были обе­и­ми сто­ро­на­ми в этой войне. (12) Самые государ­ства хра­ни­ли в то вре­мя свои учреж­де­ния неру­ши­мо, поль­зо­ва­лись уме­рен­ным бла­го­со­сто­я­ни­ем и были рав­но­силь­ны. (13) Поэто­му вся­кий желаю­щий оце­нить вер­но осо­бен­но­сти и силу обо­их государств, с.26 дол­жен при­ни­мать за осно­ву срав­не­ния ско­рее эту вой­ну, а не после­дую­щие.

14. Оста­но­вить­ся на этой войне побуж­да­ло меня, кро­ме выше­ска­зан­но­го, и то обсто­я­тель­ство, что писав­шие о ней Филин и Фабий, хотя и почи­та­ют­ся весь­ма све­ду­щи­ми исто­ри­ка­ми ее, сооб­ща­ют нам изве­стия не вполне точ­ные. (2) При­ни­мая впро­чем во вни­ма­ние жизнь их и настро­е­ние, я не думаю, что они наме­рен­но гово­ри­ли неправ­ду; мне кажет­ся, с ними слу­чи­лось нечто подоб­ное тому, что быва­ет с людь­ми влюб­лен­ны­ми. (3) Так, бла­го­да­ря сво­е­му настро­е­нию и вооб­ще бла­го­го­ве­нию к кар­фа­ге­ня­нам, Филин нахо­дил все дей­ст­вия их разум­ны­ми, пре­крас­ны­ми и вели­ко­душ­ны­ми, во всем этом совер­шен­но отка­зы­вая рим­ля­нам. Фабий посту­пал наобо­рот. (4) В обы­ден­ной жиз­ни подоб­но­го рода при­стра­стие, быть может, не заслу­жи­ва­ет осуж­де­ния, ибо чело­век чест­ный обя­зан любить сво­их дру­зей и свое оте­че­ство, разде­лять их нена­висть и любовь к вра­гам их и дру­зьям. (5) Напро­тив, тому, кто берет на себя зада­чу исто­ри­ка, необ­хо­ди­мо забыть все это и неред­ко пре­воз­но­сить и укра­шать сво­их вра­гов вели­чай­ши­ми похва­ла­ми, когда поведе­ние их того заслу­жи­ва­ет, пори­цать и бес­по­щад­но осуж­дать бли­жай­ших дру­зей сво­их, когда тре­бу­ют того ошиб­ки в их поведе­нии4. (6) Как суще­ство живое дела­ет­ся ни к чему негод­ным, раз у него отня­то зре­ние, так вся исто­рия обра­ща­ет­ся в бес­по­лез­ное раз­гла­голь­ст­во­ва­ние, раз она лише­на исти­ны5. (7) По это­му же само­му мы не долж­ны непре­мен­но обли­чать дру­зей или вос­хва­лять вра­гов; не сле­ду­ет сму­щать­ся тем, если одних и тех же людей при­хо­дит­ся раз пори­цать, дру­гой раз хва­лить, ибо невоз­мож­но, чтобы люди, заня­тые государ­ст­вен­ны­ми дела­ми, были все­гда непо­гре­ши­мы, с.27 рав­но как неправ­до­по­доб­но и то, чтобы они посто­ян­но заблуж­да­лись. (8) Итак, в исто­ри­че­ском повест­во­ва­нии необ­хо­ди­мо отре­шить­ся от дея­те­лей и лишь к самым дей­ст­ви­ям их при­ла­гать соот­вет­ст­ву­ю­щие мне­ния и суж­де­ния. (9) В вер­но­сти толь­ко что ска­зан­но­го мож­но убедить­ся сле­дую­щим спо­со­бом: (15.) начи­ная повест­во­ва­ние со вто­рой кни­ги, Филин утвер­жда­ет, что кар­фа­ге­няне и сира­ку­сяне рас­по­ло­жи­лись вра­же­ским ста­ном у Мес­се­ны, (2) что рим­ляне, пере­пра­вив­шись через море и вошед­ши в город, тот­час высту­пи­ли про­тив сира­ку­сян, понес­ли боль­шие поте­ри и воз­вра­ти­лись в Мес­се­ну, что затем пошли на кар­фа­ге­нян и не толь­ко были раз­би­ты, но и поте­ря­ли зна­чи­тель­ное чис­ло вои­нов плен­ны­ми. (3) Вслед за этим сооб­ще­ни­ем он уве­ря­ет, что Гиерон после бит­вы до того поте­рял рас­судок, что не толь­ко тот­час истре­бил огнем валы, лагер­ные палат­ки и бежал ночью в Сира­ку­сы, но поки­нул так­же все укреп­ле­ния, угро­жав­шие мес­сен­ской обла­сти. (4) Рав­ным обра­зом кар­фа­ге­няне, по его сло­вам, немед­лен­но после сра­же­ния поки­ну­ли свои валы, рас­се­я­лись по горо­дам и не дер­за­ли боль­ше пока­зы­вать­ся в откры­том поле, а вожди их, заме­чая тру­сость в мас­се сол­дат, не отва­жи­ва­лись решать дело бит­вою. (5) Напро­тив, рим­ляне в погоне за непри­я­те­лем не толь­ко буд­то бы опу­сто­ша­ли поля кар­фа­ге­нян и сира­ку­сян, но реши­лись раз­бить лаге­ри у самых Сира­кус и оса­дить город. (6) Все это, как мне кажет­ся, пре­ис­пол­не­но все­воз­мож­ных несо­об­раз­но­стей и вовсе не нуж­да­ет­ся в опро­вер­же­нии. (7) Ибо те самые вой­ска, кото­рые по сло­вам Фили­на, оса­жда­ют Мес­се­ну и одер­жи­ва­ют победы в бит­вах, ока­зы­ва­ют­ся бегу­щи­ми, очи­щаю­щи­ми поле сра­же­ния, нако­нец оса­жден­ны­ми и упав­ши­ми духом; (8) побеж­дае­мые и оса­ждае­мые тут же изо­бра­жа­ют­ся в откры­том поле пре­сле­дую­щи­ми победи­те­ля­ми, (9) оса­ждаю­щи­ми нако­нец с.28 Сира­ку­сы. Согла­со­вать меж­ду собою эти про­ти­во­ре­чия никак невоз­мож­но. И в самом деле, одно из двух долж­но быть невер­но: началь­ные уве­ре­ния Фили­на, или суж­де­ния его об исхо­де дела. (10) Но эти послед­ние вер­ны, ибо кар­фа­ге­няне и сира­ку­сяне очи­сти­ли поле бит­вы, а рим­ляне вслед за сим при­сту­пи­ли к оса­де Сира­кус и, как сам он гово­рит, Ехет­лы, лежав­шей на гра­ни­це вла­де­ний сира­ку­сян и кар­фа­ге­нян. (11) Сле­до­ва­тель­но, необ­хо­ди­мо заклю­чить, что лож­ны уве­ре­ния, выска­зан­ные вна­ча­ле, что исто­рик гово­рит о пора­же­нии тех самых рим­лян, кото­рых в пер­вых стыч­ках под Мес­се­ною назы­ва­ет победи­те­ля­ми. (12) Мож­но бы дока­зать, что Филин посту­па­ет точ­но так же во всем повест­во­ва­нии; на него похо­дит и Фабий, как будет объ­яс­не­но нами в сво­ем месте6.

(13) Покон­чив­ши с отступ­ле­ни­ем и воз­вра­ща­ясь к изло­же­нию собы­тий, мы поста­ра­ем­ся с соблюде­ни­ем везде после­до­ва­тель­но­сти рас­ска­за пред­ста­вить чита­те­лям вкрат­це вер­ную кар­ти­ну упо­мя­ну­той выше вой­ны.

16. Когда из Сици­лии при­шли вести в Рим о победах Аппия и его леги­о­нов, рим­ляне выбра­ли в кон­су­лы Мания Ота­ци­лия и Мания Вале­рия [263 г.], ста­ли сна­ря­жать все вой­ска с дву­мя вождя­ми во гла­ве в Сици­лию. (2) У рим­лян все­го вой­ска, не счи­тая союз­ни­ков, четы­ре рим­ских леги­о­на, кото­рые наби­ра­ют­ся еже­год­но; в каж­дом из них четы­ре тыся­чи пехоты и три­ста кон­ных вои­нов. (3) Когда вой­ска эти яви­лись в Сици­лию, боль­шин­ство горо­дов отло­жи­лось от кар­фа­ге­нян и сира­ку­сян и пере­шли на сто­ро­ну рим­лян. (4) Гиерон заме­чал тре­во­гу и ужас сици­лий­цев, видел мно­го­чис­лен­ность и силу рим­ских леги­о­нов и из все­го это­го заклю­чал, что рас­че­ты рим­лян на победу более осно­ва­тель­ны, чем кар­фа­ге­нян. (5) Сооб­ра­жая это и скло­ня­ясь к такой мыс­ли, с.29 он отпра­вил посоль­ство к рим­ским вождям с пред­ло­же­ни­ем мира и сою­за. (6) Рим­ляне согла­си­лись на это, боль­ше все­го из-за про­до­воль­ст­вия: (7) они опа­са­лись, что при гос­под­стве кар­фа­ге­нян на море им отре­зан будет под­воз съест­ных при­па­сов откуда бы то ни было, тем более, что и пере­пра­вив­ши­е­ся преж­де леги­о­ны тер­пе­ли силь­ную нуж­ду. (8) Вот поче­му они охот­но при­ня­ли союз с Гиеро­ном в ожи­да­нии от того боль­ших для себя выгод. (9) По усло­ви­ям дого­во­ра царь дол­жен был воз­вра­тить рим­ля­нам плен­ных их без выку­па и сверх того запла­тить сто талан­тов сереб­ра7. (10) С это­го вре­ме­ни рим­ляне поль­зо­ва­лись услу­га­ми сира­ку­сян, как дру­зей и союз­ни­ков, а царь Гиерон поста­вил себя под покро­ви­тель­ство рим­лян, коим по мере надоб­но­сти он и достав­лял все нуж­ное, сам после это­го спо­кой­но цар­ст­во­вал над сира­ку­ся­на­ми, меч­тая толь­ко о вен­ках, да о сла­ве у елли­нов. (11) И в самом деле, кажет­ся, нико­гда не было столь зна­ме­ни­то­го вла­ды­ки, и никто доль­ше его не наслаж­дал­ся пло­да­ми сво­ей муд­ро­сти как в част­ной жиз­ни, так и в делах государ­ст­вен­ных.

17. Когда усло­вия дого­во­ра ста­ли извест­ны в Риме, народ одоб­рил и утвер­дил заклю­чен­ный с Гиеро­ном мир, и рим­ляне поста­но­ви­ли посы­лать впредь не все свои вой­ска, но лишь два леги­о­на, (2) как пото­му, что с при­со­еди­не­ни­ем царя бре­мя вой­ны, каза­лось им, умень­ши­лось, так еще боль­ше пото­му, что вой­ска их, дума­ли рим­ляне, ни в чем не будут теперь нуж­дать­ся. (3) Напро­тив, кар­фа­ге­няне, видя, что Гиерон стал вра­гом их, что рим­ляне все силь­нее вме­ши­ва­ют­ся в дела Сици­лии, почи­та­ли необ­хо­ди­мым уси­лить свои воен­ные сред­ства, дабы иметь воз­мож­ность бороть­ся с вра­гом и удер­жать за собою сици­лий­ские вла­де­ния. (4) Поэто­му они набра­ли боль­шое чис­ло с.30 наем­ни­ков в про­ти­во­ле­жа­щей стране из лиги­сти­нов, кель­тов и осо­бен­но ибе­ров, и всех их отпра­ви­ли в Сици­лию. (5) Они виде­ли, что для этих воору­же­ний наи­луч­ше при­спо­соб­лен самою при­ро­дою город акра­ган­тян, что он зна­чи­тель­нее всех горо­дов этой обла­сти, а пото­му собра­ли туда вой­ска и запа­сы и реши­ли сде­лать его опор­ным пунк­том воен­ных дей­ст­вий.

(6) Что каса­ет­ся рим­лян, то кон­су­лы, заклю­чив­шие дого­вор с Гиеро­ном, воз­вра­ти­лись домой, а назна­чен­ные после них Луций Посту­мий и Квинт Мами­лий [262 г.] при­бы­ли в Сици­лию со сво­и­ми леги­о­на­ми. (7) Они пости­га­ли замыс­лы кар­фа­ге­нян, узна­ли и о воен­ных при­готов­ле­ни­ях в Акра­ган­те, а пото­му нашли нуж­ным вести дело реши­тель­нее. (8) Кон­су­лы при­оста­но­ви­ли воен­ные дей­ст­вия в про­чих частях Сици­лии и обра­ти­ли все силы про­тив одно­го Акра­ган­та, раз­би­ли лаге­ри на рас­сто­я­нии вось­ми ста­дий8 от горо­да и запер­ли кар­фа­ге­нян внут­ри стен. (9) Так как насту­пи­ла пора жат­вы, а оса­да обе­ща­ла затя­нуть­ся надол­го, то сол­да­ты устре­ми­лись соби­рать хлеб с боль­шею поспеш­но­стью, чем сле­до­ва­ло. (10) Лишь толь­ко кар­фа­ге­няне увиде­ли, как непри­я­те­ли рас­се­я­лись по полям, они сде­ла­ли вылаз­ку и напа­ли на уби­рав­ших хлеб, быст­ро обра­ти­ли их в бег­ство, и затем одни бро­си­лись гра­бить лагерь, дру­гие уда­ри­ли на сто­ро­же­вые посты. (11) Как слу­ча­лось не раз и преж­де, пре­вос­ход­ство в дис­ци­плине спас­ло рим­лян9, ибо смер­тью нака­зы­ва­ет­ся у них каж­дый, кто покинет свое место или совсем убе­жит с поста. (12) Поэто­му и теперь рим­ляне ока­за­ли муже­ст­вен­ное сопро­тив­ле­ние непри­я­те­лю, во мно­го раз пре­вос­хо­див­ше­му их чис­лен­но­стью, и, хотя мно­го поте­ря­ли сво­их, еще боль­ше истре­би­ли вра­гов. (13) Нако­нец они окру­жи­ли коль­цом тех с.31 кар­фа­ге­нян, кото­рые почти уже про­рва­ли валы, часть их истре­би­ли, а осталь­ных, тес­ня и изби­вая, загна­ли в город.

18. После это­го кар­фа­ге­няне дела­ли вылаз­ки не так сме­ло, а рим­ляне выхо­ди­ли за про­до­воль­ст­ви­ем с боль­шею осто­рож­но­стью. (2) Так как кар­фа­ге­няне не выхо­ди­ли про­тив рим­лян и доволь­ст­во­ва­лись мел­ки­ми стыч­ка­ми, то рим­ские вое­на­чаль­ни­ки разде­ли­ли свое вой­ско на две части: одна оста­ва­лась на месте перед горо­дом у свя­ти­ли­ща Аскле­пия, дру­гая рас­по­ло­жи­лась лаге­рем с той сто­ро­ны горо­да, кото­рая спус­ка­ет­ся к Герак­лее. (3) Про­стран­ство меж­ду дву­мя лаге­ря­ми по обе­им сто­ро­нам горо­да они огра­ди­ли кана­ва­ми. Одну кана­ву, внут­рен­нюю, рим­ляне про­ве­ли про­тив горо­да для того, чтобы обес­пе­чить себя на слу­чай вылаз­ки непри­я­те­лей; дру­гая, наруж­ная, шла коль­цом и назна­ча­лась к ограж­де­нию от напа­де­ний извне, а так­же к тому, чтобы пре­пят­ст­во­вать под­во­зу при­па­сов и вступ­ле­нию кого-либо в город, как быва­ет обык­но­вен­но с горо­да­ми оса­жден­ны­ми. (4) На про­ме­жу­точ­ном про­стран­стве меж­ду кана­ва­ми и лаге­ря­ми постав­ле­ны были сто­ро­же­вые отряды, а удоб­ные пунк­ты на неко­то­ром рас­сто­я­нии один от дру­го­го были укреп­ле­ны. (5) Жиз­нен­ные при­па­сы и вооб­ще все нуж­ное соби­ра­ли и достав­ля­ли в Гер­бес все союз­ни­ки рим­лян, а из это­го горо­да, неда­ле­ко отсто­яв­ше­го от лаге­ря, рим­ляне сами непре­рыв­но под­во­зи­ли и пере­но­си­ли к себе при­па­сы, так что име­ли все нуж­ное в изоби­лии. (6) Меся­цев пять дела оста­ва­лись в неиз­мен­ном поло­же­нии; реши­тель­но­го пере­ве­са не име­ла ни одна сто­ро­на, и меж­ду про­тив­ни­ка­ми про­ис­хо­ди­ли толь­ко лег­кие схват­ки. (7) Так как в горо­де запер­то было мно­го людей, не мень­ше пяти­де­ся­ти тысяч, то кар­фа­ге­няне ста­ли тер­петь голод. Тогда Анни­бал, началь­ник запер­тых в горо­де войск, и преж­де с.32 уже удру­чен­ный таким поло­же­ни­ем дел, отправ­лял в Кар­фа­ген посла за послом с вестя­ми о нуж­де и с прось­бою о помо­щи. (8) Кар­фа­ге­няне поме­сти­ли на кораб­ли вои­нов и сло­нов, сколь­ко мог­ли собрать еще, и отпра­ви­ли их в Сици­лию к дру­го­му вое­на­чаль­ни­ку, Анно­ну. (9) Аннон стя­нул в Герак­лею вой­ско, собрал там сред­ства воору­же­ния и преж­де все­го хит­ро­стью овла­дел горо­дом гер­бе­сян, бла­го­да­ря чему лишил непри­я­тель­ские сто­ян­ки съест­ных при­па­сов и все­го нуж­но­го. (10) Вслед­ст­вие это­го рим­ляне ока­за­лись столь­ко же оса­ждаю­щи­ми, сколь­ко и оса­жден­ны­ми, ибо нуж­да в хле­бе и в про­чих пред­ме­тах необ­хо­ди­мо­сти угне­та­ла их так, что они не раз помыш­ля­ли о сня­тии оса­ды и нако­нец сде­ла­ли бы это, (11) если бы Гиерон не дей­ст­во­вал с боль­шою рев­но­стью и ста­ра­ни­ем и не доста­вил вой­скам нуж­ней­ших при­па­сов хоть в уме­рен­ном коли­че­стве. 19. Упо­мя­ну­тый выше Аннон видел, что рим­ляне живут в зара­жен­ном чумою возду­хе, что болезнь и нуж­да осла­би­ли их, напро­тив, свои вой­ска счи­тал доста­точ­но силь­ны­ми для бит­вы. (2) Тогда он взял с собою око­ло пяти­де­ся­ти сло­нов и все вой­ско и поспеш­но высту­пил из Герак­леи, при этом отдал при­каз нуми­дий­ской кон­ни­це идти впе­ред и, при­бли­зив­шись к непри­я­тель­ско­му валу, драз­нить и вызы­вать на бой непри­я­тель­скую кон­ни­цу, затем обо­ра­чи­вать тыл и отсту­пать до тех пор, пока не соеди­нят­ся с ним. (3) Нуми­дий­цы испол­ни­ли при­ка­за­ние и бро­си­лись на один из непри­я­тель­ских лаге­рей; рим­ская кон­ни­ца тот­час устре­ми­лась на нумидян и ста­ла жесто­ко тес­нить их. (4) Соглас­но дан­но­му при­ка­за­нию ливий­цы отсту­пи­ли, пока не достиг­ли вой­ска Анно­на; тут они обо­ро­ти­лись лицом к непри­я­те­лю и уда­ри­ли на него со всех сто­рон, мно­гих уби­ли, осталь­ных пре­сле­до­ва­ли до само­го вала. (5) После это­го вой­ска Анно­на раз­би­ли с.33 лаге­ри на виду у рим­лян, заняв­ши так назы­вае­мый холм Тор, ста­ди­ях в деся­ти10 от непри­я­те­ля. (6) В про­дол­же­ние двух меся­цев сто­ро­ны оста­ва­лись в одном и том же поло­же­нии, не пред­при­ни­мая ниче­го важ­но­го, если не счи­тать тако­вым еже­днев­ных лег­ких сты­чек. (7) Так как Анни­бал посред­ст­вом сиг­наль­ных огней и вест­ни­ков из горо­да не пере­ста­вал уве­дом­лять Анно­на, что голод ста­но­вит­ся невы­но­си­мым для мас­сы насе­ле­ния, и что мно­гие из нуж­ды пере­бе­га­ют к непри­я­те­лю, то вое­на­чаль­ник кар­фа­ге­нян решил попы­тать сча­стья в бит­ве, чего по объ­яс­нен­ным выше при­чи­нам не мень­ше Анно­на жела­ли и рим­ляне. (8) Про­тив­ни­ки выве­ли вой­ска на разде­ляв­шее лаге­ри про­стран­ство и уда­ри­ли друг на дру­га. (9) Сра­же­ние дли­лось дол­го, пока нако­нец рим­ляне не обра­ти­ли в бег­ство кар­фа­ген­ских наем­ни­ков, сра­жав­ших­ся в пер­вых рядах. (10) Когда бежав­шие устре­ми­лись на сло­нов и на зад­ние ряды, все вой­ско фини­ки­ян при­шло в смя­те­ние. (11) Бег­ство сде­ла­лось все­об­щим, боль­шин­ство кар­фа­ге­нян было истреб­ле­но, и лишь немно­гие спас­лись в Герак­лею; рим­ляне захва­ти­ли боль­шую часть сло­нов и весь обоз. (12) С наступ­ле­ни­ем ночи, когда рим­ляне от радо­сти по слу­чаю победы и вслед­ст­вие уста­ло­сти были менее бди­тель­ны на сво­их постах, Анни­бал, отча­яв­ший­ся было в успе­хе, решил, что теперь насту­пил удоб­ный момент спа­сти оста­ток вой­ска, и в пол­ночь вышел из горо­да с наем­ны­ми вой­ска­ми. (13) Напол­нив­ши кана­вы пле­тен­ка­ми, наби­ты­ми мяки­ной, он тай­ком от непри­я­те­ля увел свое вой­ско. (14) Рим­ляне узна­ли о слу­чив­шем­ся на рас­све­те, сде­ла­ли лег­кое напа­де­ние на зад­ние ряды Анни­ба­ла, а затем все устре­ми­лись к город­ским воротам. (15) Не встре­тив­ши здесь ника­ко­го сопро­тив­ле­ния, они с.34 ворва­лись в город, раз­гра­би­ли его, захва­ти­ли боль­шое чис­ло плен­ных и мно­же­ство вся­кой добы­чи.

20. Когда весть об акра­гант­ском деле дошла до рим­ско­го сена­та, рим­ляне силь­но обра­до­ва­лись и вос­пря­ну­ли духом. Они не доволь­ст­во­ва­лись уже пер­во­на­чаль­ны­ми пла­на­ми, ни спа­се­ни­ем мамер­ти­нов, ни полу­чен­ною в этой войне добы­чею, (2) и наде­я­лись даже совер­шен­но очи­стить ост­ров от кар­фа­ге­нян и тем уси­лить свое могу­ще­ство; к это­му-то обра­ща­лись все надеж­ды их и помыс­лы. (3) Каса­тель­но сухо­пут­но­го вой­ска они виде­ли, что все идет как долж­но, (4) ибо нахо­ди­ли, что Луций Вале­рий и Тит Ота­ци­лий, выбран­ные после тех кон­су­лов, кото­рые заво­е­ва­ли Акра­гант, ведут сици­лий­ские дела успеш­но. (5) Но так как на море неоспо­ри­мое гос­под­ство при­над­ле­жа­ло кар­фа­ге­ня­нам, то вооб­ще в этой борь­бе не было пере­ве­са ни на той, ни на дру­гой сто­роне. (6) Вслед за поко­ре­ни­ем Акра­ган­та мно­гие мате­ри­ко­вые горо­да пере­шли на сто­ро­ну рим­лян в стра­хе перед их сухо­пут­ны­ми сила­ми, зато боль­шее еще чис­ло горо­дов при­мор­ских отло­жи­лось от них из стра­ха перед кар­фа­ген­ским фло­том. (7) По этой при­чине пере­вес в войне, как ста­но­ви­лось для них яснее с каж­дым днем, кло­нил­ся то на одну, то на дру­гую сто­ро­ну; кро­ме того рим­ляне виде­ли, что Ита­лия под­вер­га­ет­ся частым опу­сто­ше­ни­ям от кар­фа­ген­ско­го флота, тогда как Ливия оста­ет­ся совер­шен­но невреди­мою. Вот поче­му они реши­ли поме­рить­ся сила­ми с кар­фа­ге­ня­на­ми и на море. (8) Поэто­му-то я и оста­но­вил­ся подоль­ше на этой войне, дабы выяс­нить в самом нача­ле, каким обра­зом, когда и по каким при­чи­нам рим­ляне впер­вые всту­пи­ли на море. (9) Они виде­ли, что вой­на затя­ги­ва­ет­ся и исто­ща­ет их, а пото­му в пер­вый раз теперь при­ня­лись за соору­же­ние судов в чис­ле ста пяти­па­луб­ных и два­дца­ти трех­па­луб­ных. (10) Но так как для соору­же­ния пяти­па­луб­ных судов с.35 не было опыт­ных стро­и­те­лей, ибо в то вре­мя никто в Ита­лии таких судов не употреб­лял, то пред­при­я­тие это поста­ви­ло рим­лян в боль­шое затруд­не­ние. (11) Но здесь-то и мож­но видеть со всею ясно­стью вели­чие духа рим­лян и отва­гу в начи­на­ни­ях. (12) Дей­ст­ви­тель­но, не имея средств к мор­ской войне не то что зна­чи­тель­ных, но каких бы то ни было, нико­гда рань­ше не помыш­ляя о мор­ских заво­е­ва­ни­ях и впер­вые заду­мав­ши это теперь, они при­ня­лись за дело с такою уве­рен­но­стью, что реши­лись тот­час, еще до испы­та­ния себя поме­рить­ся в мор­ской бит­ве с теми самы­ми кар­фа­ге­ня­на­ми, кото­рые со вре­мен пред­ков их неоспо­ри­мо вла­ды­че­ст­во­ва­ли на море. (13) Под­твер­жде­ни­ем толь­ко что ска­зан­но­го мною о необы­чай­ной отва­ге рим­лян может слу­жить сле­дую­щее: когда они в пер­вый раз заду­ма­ли пере­пра­вить свои вой­ска в Мес­се­ну, у них не было не толь­ко парус­ных кораб­лей, но длин­ных судов вооб­ще и даже ни одной лод­ки; (14) пяти­де­ся­ти­ве­сель­ные суда и трех­па­луб­ные они взя­ли у тарен­тян и локров, а так­же у еле­ян[1] и неа­по­лян и на них сме­ло пере­пра­ви­ли вой­ска. (15) В это вре­мя на рим­лян в про­ли­ве напа­ли кар­фа­ге­няне; один палуб­ный, непри­я­тель­ский корабль в поры­ве усер­дия бро­сил­ся впе­ред, очу­тил­ся на бере­гу и попал в руки рим­лян; по образ­цу его рим­ляне и сооруди­ли весь свой флот, (16) так что оче­вид­но, не будь тако­го слу­чая, они при сво­ей неопыт­но­сти не мог­ли бы выпол­нить заду­ман­ное пред­при­я­тие.

21. Пока одни заня­ты были воз­ло­жен­ным на них соору­же­ни­ем судов, дру­гие соби­ра­ли коман­ду и на суше обу­ча­ли ее греб­ле сле­дую­щим обра­зом: (2) они поса­ди­ли людей на бере­гу на ска­мьи в том самом поряд­ке, в каком они долж­ны были зани­мать места для сиде­ния на судах, посе­редине поста­ви­ли келев­ста и при­уча­ли их откиды­вать­ся всем разом назад, при­тя­ги­вая руки к себе, а потом с протя­ну­ты­ми рука­ми с.36 накло­нять­ся впе­ред, начи­нать и кон­чать эти дви­же­ния по коман­де келев­ста. (3) Когда люди были под­готов­ле­ны, рим­ляне спу­сти­ли на море едва кон­чен­ные кораб­ли, и после крат­ковре­мен­ных серь­ез­ных упраж­не­ний суда напра­ви­лись по при­ка­за­нию кон­су­ла вдоль Ита­лии. (4) Дело в том, что вождь рим­ско­го флота Гней Кор­не­лий отдал при­каз кора­бель­ным началь­ни­кам плыть по сна­ря­же­нии кораб­лей к про­ли­ву, а сам с сем­на­дца­тью суда­ми за несколь­ко дней рань­ше пошел в Мес­се­ну, чтобы при­нять необ­хо­ди­мые меры к при­е­му флота. (5) Когда пред­ста­вил­ся слу­чай овла­деть горо­дом липа­рян с помо­щью изме­ны, Гней Кор­не­лий слиш­ком лег­ко­вер­но пона­де­ял­ся на это и, отплыв­ши с помя­ну­ты­ми выше кораб­ля­ми, при­стал к само­му горо­ду. (6) Полу­чив­ши изве­стие об этом в Панор­ме, вое­на­чаль­ник кар­фа­ге­нян Анни­бал отпра­вил сена­то­ра Бооде­са с два­дца­тью кораб­ля­ми. (7) Подо­шед­ши сюда ночью, Боодес запер в гава­ни флот Гнея. На рас­све­те коман­да реши­лась бежать на сушу, а оро­бев­ший Гней не знал, что делать, и сдал­ся непри­я­те­лю. (8) Имея в сво­их руках непри­я­тель­ские кораб­ли и началь­ни­ка их, кар­фа­ге­няне тот­час воз­вра­ти­лись к Анни­ба­лу. (9) Несколь­ко дней спу­стя, когда несча­стие Гнея было еще све­жо и памят­но, Анни­бал едва не стал жерт­вою подоб­ной же ошиб­ки. (10) Он слы­шал, что рим­ский флот, иду­щий вдоль Ита­лии, уже близ­ко; желая точ­нее узнать чис­лен­ность и вооб­ще рас­по­ло­же­ние сил непри­я­те­ля, Анни­бал пустил­ся в море с пятью­де­ся­тью кораб­ля­ми. (11) Он обо­гнул уже око­неч­ность Ита­лии, как столк­нул­ся с непри­я­тель­ским фло­том, кото­рый шел в строй­ном поряд­ке; боль­шую часть сво­их кораб­лей он поте­рял, а с осталь­ны­ми успел бежать, хотя не имел уже ника­кой надеж­ды на спа­се­ние.

22. По при­бы­тии к Сици­лии рим­ляне узна­ли о пора­же­нии Гнея, тот­час посла­ли за Гаи­ем Били­ем, с.37 началь­ни­ком сухо­пут­ных войск, и под­жида­ли его. (2) Вме­сте с тем они ста­ли гото­вить­ся к мор­ско­му бою, когда полу­чи­ли весть, что флот непри­я­тель­ский неда­ле­ко. (3) Так как кораб­ли рим­лян вслед­ст­вие дур­но­го устрой­ства были нелов­ки в дви­же­ни­ях, то на слу­чай бит­вы при­ду­ма­но было кем-то сле­дую­щее при­спо­соб­ле­ние, в позд­ней­шее вре­мя назы­вав­ше­е­ся воро­ном: (4) на пере­д­ней части кораб­ля утвер­ждал­ся круг­лый столб в четы­ре саже­ни дли­ною и в три ладо­ни в попе­ре­ч­ни­ке, с бло­ком навер­ху. (5) К стол­бу при­ла­же­на была лест­ни­ца, под­би­тая с помо­щью гвоздей попе­ре­ч­ны­ми дос­ка­ми в четы­ре фута шири­ны и в шесть сажень дли­ны. (6) В дос­ча­том осно­ва­нии лест­ни­цы было про­дол­го­ва­тое отвер­стие, коим лест­ни­ца и накла­ды­ва­лась на столб в двух саже­нях от нача­ла ее; по обо­им про­доль­ным кра­ям лест­ни­цы сде­ла­ны были пери­ла выши­ною до колен. (7) На кон­це стол­ба при­креп­ле­но было нечто напо­до­бие желез­но­го заост­рен­но­го песта с коль­цом навер­ху, так что все вме­сте похо­ди­ло на орудие хле­бо­пе­ка; (8) через коль­цо про­хо­дил канат, с помо­щью кото­ро­го во вре­мя схват­ки судов ворон под­ни­мал­ся на бло­ке и опус­кал­ся на палу­бу непри­я­тель­ско­го кораб­ля спе­ре­ди или с боков, когда во избе­жа­ние боко­во­го напа­де­ния нуж­но было повер­нуть корабль в сто­ро­ну. (9) Как толь­ко воро­ны про­би­ва­ли палуб­ные дос­ки и таким обра­зом зацеп­ля­ли кораб­ли, рим­ляне со всех сто­рон кида­лись на непри­я­тель­ское суд­но, если сце­пив­ши­е­ся кораб­ли сто­я­ли бок о бок; если же кораб­ли сцеп­ля­лись носа­ми, тогда вои­ны пере­прав­ля­лись по само­му воро­ну непре­рыв­ным рядом по двое. (10) При этом шед­шие во гла­ве вои­ны дер­жа­ли щиты перед собою и отра­жа­ли уда­ры, направ­ля­е­мые с фрон­та, а сле­дую­щие за ними опи­ра­лись кра­я­ми щитов о пери­лы и тем ограж­да­ли себя с боков. (11) Сде­лав­ши тако­го рода при­спо­соб­ле­ния, рим­ляне выжида­ли бла­го­при­ят­но­го момен­та для мор­ской бит­вы.

с.38 23. Как ско­ро Гаий Билий узнал о неуда­че, постиг­шей вождя мор­ских сил, он пере­дал сухо­пут­ное вой­ско три­бу­нам, а сам отпра­вил­ся к флоту, (2) здесь полу­чил изве­стие об опу­сто­ше­нии непри­я­те­ля­ми Милей­ской обла­сти, и отплыл со все­ми кораб­ля­ми. При виде это­го кар­фа­ге­няне, пре­ис­пол­нен­ные пре­зре­ния к неопыт­но­сти рим­лян, (3) с радо­стью и поспеш­но­стью спу­сти­ли на море сто трид­цать кораб­лей, кото­рые все носа­ми впе­ред пошли навстре­чу непри­я­те­лю; кар­фа­ге­няне не нахо­ди­ли даже нуж­ным соблюдать бое­вой порядок и шли как бы на вер­ную добы­чу. (4) Фло­том их коман­до­вал Анни­бал. Он ночью тай­ком вывел свое вой­ско из Акра­ган­та и шел на пяти­па­луб­ни­ке, неко­гда при­над­ле­жав­шем царю Пир­ру. (5) По мере при­бли­же­ния кар­фа­ге­няне заме­ча­ли на пере­д­них частях всех кораб­лей под­ня­тые воро­ны; сна­ча­ла они недо­уме­ва­ли и удив­ля­лись нико­гда невидан­ным оруди­ям. Нако­нец дви­жи­мые пре­не­бре­же­ни­ем к вра­гу, пер­вые кораб­ли сме­ло откры­ли сра­же­ние. (6) Во вре­мя схват­ки суда каж­дый раз сцеп­ля­лись с помо­щью опи­сан­ных орудий, при­чем люди немед­лен­но пере­прав­ля­лись по само­му воро­ну, и бой про­ис­хо­дил на палу­бах. Часть кар­фа­ге­нян была истреб­ле­на, дру­гие в ужа­се сда­ва­лись непри­я­те­лю сами, ибо мор­ская бит­ва обра­ти­лась в подо­бие сухо­пут­ной. (7) Таким обра­зом кар­фа­ге­няне поте­ря­ли те трид­цать кораб­лей вме­сте с коман­дою, кото­рые нача­ли сра­же­ние; вме­сте с ними захва­че­но и суд­но началь­ни­ка. Сам Анни­бал неожи­дан­но для себя и с вели­кою опас­но­стью убе­жал в чел­но­ке. (8) Осталь­ное вой­ско кар­фа­ге­нян про­дол­жа­ло путь, как бы соби­ра­ясь напасть на вра­га, но по мере при­бли­же­ния оно узна­ва­ло об уча­сти, постиг­шей пере­д­ние кораб­ли, а пото­му укло­ня­лось от боя и спа­са­лось от уда­ров орудий. (9) Рас­счи­ты­вая на быст­ро­ту сво­их кораб­лей, кар­фа­ге­няне наде­я­лись огра­дить себя от уда­ров, если будут с.39 захо­дить сбо­ку и с кор­мы непри­я­тель­ских кораб­лей. (10) Но орудия пово­ра­чи­ва­лись во все сто­ро­ны и направ­ля­лись на них ото­всюду, так что при­бли­жаю­щи­е­ся кораб­ли непре­мен­но сцеп­ля­лись с рим­ски­ми, пока нако­нец кар­фа­ге­няне, устра­шен­ные необы­чай­ным спо­со­бом бит­вы, не бежа­ли, поте­ряв­ши пять­де­сят кораб­лей [260 г.].

24. Когда вопре­ки ожи­да­нию надеж­ды рим­лян на море испол­ни­лись, воен­ная рев­ность их удво­и­лась. (2) Теперь они при­ста­ли к Сици­лии, осво­бо­ди­ли от оса­ды эге­стян, уже доведен­ных было до край­но­сти, и по отступ­ле­нии от Эге­сты взя­ли при­сту­пом город Макел­лу.

(3) Меж­ду тем вое­на­чаль­ник сухо­пут­ных сил кар­фа­ге­нян Амил­кар, нахо­дясь у Панор­ма, узнал, что в рим­ском лаге­ре после мор­ско­го сра­же­ния воз­ник­ли рас­при меж­ду союз­ни­ка­ми и рим­ля­на­ми из-за того, кому из них при­над­ле­жа­ла в бит­ве честь победы. (4) По полу­че­нии изве­стия, что союз­ни­ки рас­по­ла­га­ют­ся отдель­ным лаге­рем меж­ду Паро­пом и гимер­ски­ми Фер­ма­ми, Амил­кар вне­зап­но со всем вой­ском напал на них в то вре­мя, как они раз­би­ва­ли лагерь, и истре­бил око­ло четы­рех тысяч чело­век. (5) После этой уда­чи Анни­бал с уцелев­ши­ми кораб­ля­ми отплыл в Кар­фа­ген [258 г.]. Немно­го спу­стя он, уве­ли­чив­ши чис­ло сво­их судов и, взяв­ши с собою несколь­ко слав­ных началь­ни­ков кораб­лей, пере­пра­вил­ся отсюда к Сар­ди­нии. (6) Вско­ре после это­го Анни­бал заперт был рим­ля­на­ми в какой-то сар­дин­ской гава­ни, поте­рял боль­шое чис­ло кораб­лей, а вслед за сим спас­ши­е­ся кар­фа­ге­няне схва­ти­ли его и рас­пя­ли тут же. (7) Дей­ст­ви­тель­но рим­ляне, как толь­ко всту­пи­ли на море, ста­ли помыш­лять и о заво­е­ва­нии Сар­ди­нии.

(8) Нахо­див­ши­е­ся в Сици­лии рим­ские леги­о­ны не совер­ши­ли в сле­дую­щем году ниче­го досто­слав­но­го; с.40 (9) затем они полу­чи­ли новых началь­ни­ков Авла Ати­лия и Гаия Суль­пи­ция, и пошли на Панорм, так как там зимо­ва­ли кар­фа­ген­ские вой­ска. (10) При­бли­зив­шись к горо­ду, кон­су­лы выстро­и­ли все вой­ско в бое­вой порядок. Но непри­я­тель не выхо­дил; тогда рим­ляне сня­лись отсюда, обра­ти­лись про­тив горо­да Гип­па­ны и взя­ли его при­сту­пом с набе­га. (11) Взя­ли они и Мит­ти­страт, дол­го выдер­жи­вав­ший оса­ду бла­го­да­ря укреп­лен­но­сти сво­его поло­же­ния. (12) Горо­дом кама­ри­нян, кото­рый отло­жил­ся неза­дол­го перед тем, рим­ляне так­же овла­де­ли с помо­щью осад­ных орудий и сры­ли его сте­ны; взя­ли они тоже Енну и боль­шин­ство дру­гих мень­ших горо­дов кар­фа­ге­нян; (13) после это­го при­сту­пи­ли к оса­де горо­да липа­рян11.

25. В сле­дую­щем году [257 г.] рим­ский кон­сул Гаий Ати­лий, стоя на яко­ре у Тин­да­рида и увидев­ши мимо про­хо­дя­щий кар­фа­ген­ский флот в бес­по­ряд­ке, при­ка­зал соб­ст­вен­ным коман­дам сле­до­вать за пере­д­ни­ми кораб­ля­ми, а сам с деся­тью суда­ми пошел впе­ред. (2) Кар­фа­ге­няне заме­ти­ли, что часть непри­я­те­лей уже в откры­том море, тогда как дру­гая толь­ко садит­ся на кораб­ли, что пере­д­ние дале­ко ото­шли впе­ред, а пото­му повер­ну­ли назад, (3) уда­ри­ли на непри­я­те­ля и окру­жи­ли его коль­цом, при­чем пото­пи­ли все кораб­ли и едва не захва­ти­ли кон­суль­ско­го кораб­ля вме­сте с коман­дою; но он сверх ожи­да­ния избе­жал гибе­ли бла­го­да­ря искус­ным греб­цам и быст­ро­му ходу. (4) Тем вре­ме­нем под­хо­дил и мало-пома­лу соби­рал­ся осталь­ной рим­ский флот. Выстро­ив­шись в бое­вую линию, рим­ляне напа­ли на вра­га, десять кораб­лей вме­сте с коман­дою взя­ли в плен, восемь зато­пи­ли. Про­чие суда кар­фа­ге­нян отсту­пи­ли к так назы­вае­мым Липар­ским ост­ро­вам.

(5) Вслед­ст­вие это­го сра­же­ния, в кото­ром рим­ляне и кар­фа­ге­няне при­пи­сы­ва­ли себе рав­ный успех, каж­дая с.41 сто­ро­на еще боль­ше была оза­бо­че­на устро­е­ни­ем сво­его флота и утвер­жде­ни­ем за собою гос­под­ства на море. (6) Сухо­пут­ные вой­ска не совер­ши­ли за это вре­мя ниче­го заме­ча­тель­но­го, доволь­ст­ву­ясь лег­ки­ми слу­чай­ны­ми стыч­ка­ми. (7) Итак, по окон­ча­нии при­готов­ле­ний, о кото­рых я ска­зал, к сле­дую­ще­му лету [256 г.] рим­ляне вышли в море с тре­мя­ста­ми трид­ца­тью длин­ны­ми палуб­ны­ми суда­ми и выса­ди­лись в Мес­сене. (8) Сняв­шись оттуда, они про­дол­жа­ли путь, имея с пра­вой сто­ро­ны Сици­лию, обо­гну­ли Пахин и при­ста­ли у Екно­ма, пото­му что в этих же местах нахо­ди­лось и их сухо­пут­ное вой­ско. (9) С дру­гой сто­ро­ны кар­фа­ге­няне вышли в море с тре­мя­ста­ми пятью­де­ся­тью палуб­ны­ми кораб­ля­ми, при­ста­ли к Лили­бею, а оттуда пере­шли на сто­ян­ку к Герак­лее Миное.

26. Рим­ляне наме­ре­ва­лись плыть в Ливию и туда пере­не­сти вой­ну, дабы угро­жать кар­фа­ге­ня­нам не в Сици­лии, но в их соб­ст­вен­ной зем­ле и в самом суще­ст­во­ва­нии их. (2) Обрат­ные это­му пла­ны пита­ли кар­фа­ге­няне. Они пони­ма­ли, что Ливия лег­ко доступ­на, и что все насе­ле­ние ее поко­рит­ся без труда, раз заво­е­ва­тель вторг­нет­ся в стра­ну; допус­кать до это­го они не жела­ли, а пото­му жаж­да­ли попы­тать сча­стья в мор­ской бит­ве. (3) Так как одна сто­ро­на ста­ра­лась вос­пре­пят­ст­во­вать тому, чего доби­ва­лась дру­гая, то обо­юд­ное упор­ство долж­но было неиз­беж­но при­ве­сти к войне.

(4) Рим­ляне дела­ли соот­вет­ст­ву­ю­щие при­готов­ле­ния дво­я­ко­го рода: на слу­чай мор­ских битв и для высад­ки на непри­я­тель­ский берег. (5) Поэто­му они выбра­ли храб­рей­ших сол­дат из пехоты и разде­ли­ли все вой­ско, кото­рое наме­ре­ва­лись взять в поход, на четы­ре части. (6) Каж­дая часть носи­ла два назва­ния: пер­вая назы­ва­лась пер­вым леги­о­ном и пер­вым фло­том; точ­но так же и осталь­ные по поряд­ку. Чет­вер­тая часть име­ла еще и третье назва­ние; сол­да­ты ее назы­ва­лись три­а­ри­я­ми, с.42 как назы­ва­ют обык­но­вен­но в сухо­пут­ном вой­ске. (7) Все­го вой­ска в рим­ском фло­те было око­ло ста соро­ка тысяч, при­чем на каж­дом кораб­ле поме­ща­лось по три­ста греб­цов и по сто два­дца­ти сол­дат. (8) С дру­гой сто­ро­ны и кар­фа­ге­няне сна­ря­жа­ли свое вой­ско с вели­чай­шим ста­ра­ни­ем, но воору­же­ние их все­це­ло рас­счи­та­но было толь­ко на мор­скую вой­ну. (9) Чис­ло вой­ска их, судя по кораб­лям, пре­вы­ша­ло сто пять­де­сят тысяч чело­век. Не толь­ко свиде­тель оче­видец, но и каж­дый слу­ша­тель, сооб­ра­жаю­щий на осно­ва­нии чис­ла вои­нов и кораб­лей, был бы изум­лен вели­чи­ем борь­бы, богат­ст­вом и мощью обо­их государств. (10) Рим­ляне зна­ли, что им пред­сто­ит пла­ва­ние в откры­том море, что непри­я­тель пре­вос­хо­дит их быст­ро­тою кораб­лей, поэто­му вся­че­ски ста­ра­лись обес­пе­чить себя и сде­лать несо­кру­ши­мым самое рас­по­ло­же­ние сво­их сил. (11) С этою целью они поста­ви­ли впе­ре­ди близ­ко друг к дру­гу два шести­па­луб­ни­ка, на кото­рых нахо­ди­лись кон­су­лы Марк Ати­лий и Луций Ман­лий12; (12) за каж­дым из них сле­до­ва­ли кораб­ли по одно­му в ряд, так что за одним кораб­лем сто­ял пер­вый флот, а за дру­гим вто­рой; с каж­дым сле­дую­щим кораб­лем оба флота рас­хо­ди­лись все боль­ше. Кораб­ли сто­я­ли один за дру­гим так, что носы их обра­ще­ны были нару­жу. (13) Выстро­ив­ши пер­вый и вто­рой флот пра­виль­ным кли­ном, рим­ляне при­со­еди­ни­ли к нему тре­тий леги­он, рас­по­ло­жен­ный в одну линию, бла­го­да­ря чему весь бое­вой строй их имел вид тре­уголь­ни­ка. (14) За лини­ей третье­го флота они поме­сти­ли ласто­вые суда и от них протя­ну­ли кана­ты к кораб­лям третье­го флота. (15) За ласто­вы­ми суда­ми постав­лен был чет­вер­тый флот, так назы­вае­мые три­а­рии; он вытя­нут был в одну линию так, что с с.43 обе­их сто­рон высту­пал за пере­д­ние кораб­ли. (16) Когда все флоты выстро­е­ны были ска­зан­ным выше спо­со­бом, общий вид строя пред­став­лял подо­бие кли­на, одна часть кото­ро­го, у вер­ши­ны, была полая, дру­гая, у осно­ва­ния, сплош­ная; целое же при­спо­соб­ле­но к сопро­тив­ле­нию и напа­де­нию, и в то же вре­мя разо­рвать строй было нелег­ко.

27. В это самое вре­мя вое­на­чаль­ни­ки кар­фа­ге­нян обра­ща­лись к вой­скам с крат­ки­ми уве­ща­ни­я­ми и, напом­нив­ши, что в слу­чае победы в мор­ском сра­же­нии они будут вести вой­ну за Сици­лию, напро­тив, после пора­же­ния они под­верг­нут опас­но­сти соб­ст­вен­ную роди­ну и прис­ных сво­их, затем отда­ли при­каз садить­ся на кораб­ли. (2) Все с рев­но­стью испол­ня­ли при­ка­за­ние, пото­му что в речах вое­на­чаль­ни­ков они про­зре­ва­ли буду­щее, бод­ро и угро­жаю­ще вышли в море. (3) Рим­ские кон­су­лы виде­ли, как постро­ил­ся непри­я­тель, соот­вет­ст­вен­но тому выстро­и­ли три части соб­ст­вен­но­го вой­ска в одну линию, при­чем вытя­ну­ли дале­ко в море пра­вое кры­ло с целью охва­тить непри­я­те­ля коль­цом; все кораб­ли свои они обра­ти­ли про­тив кар­фа­ге­нян носа­ми. (4) Чет­вер­тый флот обра­зо­вал левое кры­ло все­го строя, в виде крю­ка пово­ра­чи­вая к суше. (5) Пра­вым кры­лом кар­фа­ге­нян коман­до­вал потер­пев­ший неуда­чу при Акра­ган­те Аннон13; в его рас­по­ря­же­нии были бое­вые кораб­ли и пяти­па­луб­ни­ки, по сво­ей быст­ро­те наи­бо­лее при­год­ные для того, чтобы обой­ти непри­я­те­ля с флан­га; (6) левое кры­ло пору­че­но было Амил­ка­ру, кото­рый сра­жал­ся на море у Тин­да­рида14, а теперь, остав­ляя самый жар­кий бой на центр, при­ду­мал сле­дую­щую воен­ную хит­рость: (7) когда рим­ляне увиде­ли, что кар­фа­ге­няне выстро­и­лись в длин­ную тон­кую линию, то устре­ми­лись на центр; это и было с.44 нача­лом сра­же­ния. (8) Нахо­див­ши­е­ся в цен­тре кар­фа­ге­няне соглас­но коман­де быст­ро обра­ти­лись в бег­ство, дабы рас­стро­ить непри­я­тель­скую линию. (9) Чем быст­рее кар­фа­ге­няне отсту­па­ли, тем рев­ност­нее пре­сле­до­ва­ли их с тыла рим­ляне. Пер­вый и вто­рой флот напи­ра­ли на бегу­щих; тре­тий и чет­вер­тый отде­ли­лись от них, пото­му что послед­ний тянул ласто­вые суда, а тре­тий нахо­дил­ся при них для охра­ны. (10) Когда пер­вый и вто­рой флот ото­шли, каза­лось, на зна­чи­тель­ное рас­сто­я­ние, Амил­кар подал сиг­нал со сво­его кораб­ля, кар­фа­ге­няне все разом повер­ну­ли назад и уда­ри­ли в пре­сле­дую­щих. (11) Завя­зал­ся жесто­кий бой, в кото­ром зна­чи­тель­ный пере­вес на сто­роне кар­фа­ге­нян зави­сел от того, что при быст­ро­те сво­их кораб­лей они захо­ди­ли за непри­я­тель­скую линию, лег­ко под­плы­ва­ли и быст­ро отсту­па­ли. (12) С дру­гой сто­ро­ны, и рим­ляне пита­ли не мень­шую надеж­ду на победу, пото­му что в схват­ках дра­лись с оже­сто­че­ни­ем, зацеп­ля­ли с помо­щью воро­нов вся­кий при­бли­жав­ший­ся корабль; к тому же в бит­ве участ­во­ва­ли оба кон­су­ла, и сол­да­ты сра­жа­лись на виду у началь­ни­ков. (13) Таков был ход бит­вы на этом месте.

28. В то же вре­мя пра­вое кры­ло кар­фа­ге­нян с Анно­ном во гла­ве, при пер­вой схват­ке нахо­див­ше­е­ся на неко­то­ром рас­сто­я­нии, про­нес­лось по морю и уда­ри­ло на кораб­ли три­а­ри­ев, чем поста­ви­ло их в боль­шое затруд­не­ние. (2) Те из кар­фа­ге­нян, кото­рые сто­я­ли было вдоль бере­га, пере­ме­ни­ли преж­нее свое поло­же­ние, вытя­ну­лись в линию и, обра­тив­ши кораб­ли носа­ми впе­ред, напа­ли на флот, тянув­ший ласто­вые суда; но рим­ляне сбро­си­ли кана­ты, сра­зи­лись с непри­я­те­лем и дер­жа­лись твер­до. (3) Таким обра­зом, все дело раз­би­лось на три части, завя­за­лось три мор­ских сра­же­ния на зна­чи­тель­ном рас­сто­я­нии одно от дру­го­го. (4) Так как боров­ши­е­ся части обо­их войск были почти рав­ны с.45 соглас­но пер­во­на­чаль­но­му рас­пре­де­ле­нию сил, то пере­ве­са не было ни на одной сто­роне. (5) Как бы то ни было, бит­ва реша­лась отдель­ны­ми схват­ка­ми: так и быва­ет обык­но­вен­но в тех слу­ча­ях, когда про­тив­ни­ки совер­шен­но рав­но­силь­ны, ибо пер­вые… (6) и рас­хо­ди­лись, пока нако­нец кораб­ли Амил­ка­ра не были оттес­не­ны и не обра­ти­лись в бег­ство. (7) Тогда Луций взял на бук­сир захва­чен­ные кораб­ли, меж­ду тем как Марк, завидев­ши бой у флота три­а­ри­ев и у ласто­вых судов, поспе­шил к ним на помощь с нетро­ну­ты­ми еще кораб­ля­ми вто­ро­го флота. (8) Когда он подо­шел к Анно­ну и всту­пил с ним в бой, три­а­рии быст­ро вос­пря­ну­ли духом и, хотя поло­же­ние их ста­но­ви­лось уже труд­ным, сно­ва рину­лись в бит­ву. (9) Кар­фа­ге­няне, тес­ни­мые одни­ми с фрон­та, дру­ги­ми с тыла, силь­но тер­пе­ли и, будучи окру­же­ны неожи­дан­но подо­спев­ши­ми на помощь кораб­ля­ми, не выдер­жа­ли и ста­ли отсту­пать в откры­тое море. (10) В то же самое вре­мя Луций, уже ухо­дя из сра­же­ния и заме­тив­ши, что левое кры­ло кар­фа­ге­нян запер­ло тре­тий флот у бере­га вме­сте с Мар­ком, поста­вив­шим ласто­вые суда и три­а­ри­ев в без­опас­ное поло­же­ние, поспе­шил на помощь тес­ни­мым кораб­лям. (11) Эти послед­ние как бы нахо­ди­лись уже в оса­де, и они навер­ное дав­но бы уже погиб­ли, если бы кар­фа­ге­няне из стра­ха перед воро­на­ми не доволь­ст­во­ва­лись тем, что запер­ли кораб­ли у бере­га и не выпус­ка­ли их; напа­дать они не реша­лись, пото­му что боя­лись быть захва­чен­ны­ми, и дер­жа­лись вда­ли. (12) Вдруг появи­лись кон­су­лы и, окру­жив­ши кар­фа­ге­нян, захва­ти­ли пять­де­сят непри­я­тель­ских кораб­лей с коман­дою; спас­лись толь­ко немно­гие, про­скольз­нув­шие вдоль бере­га. (13) Так шли дела в отдель­ных схват­ках; что каса­ет­ся всей бит­вы, то и здесь пере­вес был на сто­роне рим­лян. (14) Из их кораб­лей погиб­ло два­дцать четы­ре, из кар­фа­ген­ских боль­ше с.46 трид­ца­ти. Из рим­ских кораб­лей ни один не попал в руки непри­я­те­лей вме­сте с коман­дою, тогда как кар­фа­ген­ских шесть­де­сят четы­ре.

29. После это­го рим­ляне вновь загото­ви­ли съест­ные при­па­сы, испра­ви­ли захва­чен­ные кораб­ли, дали вои­нам уго­ще­ние, какое они заслу­жи­ли победою, и пусти­лись в откры­тое море к Ливии. (2) Пере­до­вые кораб­ли при­ста­ли к так назы­вае­мо­му Гер­ме­со­ву мысу, кото­рый закры­ва­ет весь кар­фа­ген­ский залив и тянет­ся в откры­тое море по направ­ле­нию к Сици­лии. Здесь они дожда­лись сле­до­вав­ших за ними кораб­лей, собра­ли весь флот и напра­ви­лись вдоль стра­ны, пока не достиг­ли горо­да, име­ну­е­мо­го Аспидом. (3) Там рим­ляне выса­ди­лись, выта­щи­ли кораб­ли на берег, окру­жи­ли их кана­вой и валом и при­сту­пи­ли к оса­де горо­да, ибо жите­ли его не жела­ли сда­вать­ся доб­ро­воль­но. (4) Меж­ду тем те из кар­фа­ге­нян, кото­рые избе­жа­ли гибе­ли в мор­ском сра­же­нии, воз­вра­ти­лись домой. Они были убеж­де­ны, что непри­я­тель, обод­рен­ный победою, немед­лен­но обра­тит­ся про­тив само­го Кар­фа­ге­на, а пото­му лежа­щие перед горо­дом мест­но­сти охра­ня­ли сухо­пут­ны­ми и мор­ски­ми сила­ми. (5) Но когда они узна­ли, что рим­ляне уже невреди­мо выса­ди­лись на берег и оса­жда­ют Аспид, то отка­за­лись от мыс­ли пред­от­вра­тить напа­де­ние рим­лян и соби­ра­ли воеди­но свои силы, дабы защи­тить город и его окрест­но­сти. (6) Одна­ко рим­ляне овла­де­ли Аспидом, оста­ви­ли в горо­де и его окрест­но­стях гар­ни­зон, а кро­ме того отпра­ви­ли в Рим посоль­ство с изве­сти­ем по слу­чив­шем­ся и за при­ка­за­ни­ем отно­си­тель­но даль­ней­ше­го обра­за дей­ст­вий: что делать и как посту­пать в буду­щем. Затем поспеш­но, со всем вой­ском рим­ляне сня­лись со сто­ян­ки и нача­ли опу­сто­шать стра­ну. (7) Про­ти­во­дей­ст­вия они не встре­ти­ли ника­ко­го, раз­ру­ши­ли мно­же­ство рос­кош­ных жилищ, захва­ти­ли мно­го скота с.47 и уве­ли на кораб­ли боль­ше два­дца­ти тысяч плен­ных. (8) Тем вре­ме­нем яви­лись из Рима гон­цы с тре­бо­ва­ни­ем, чтобы один из кон­су­лов с доста­точ­ны­ми сила­ми оста­вал­ся на месте, а дру­гой воз­вра­щал­ся бы в Рим с фло­том. (9) Марк остал­ся на месте с соро­ка кораб­ля­ми, пят­на­дца­тью тыся­ча­ми пехоты и с пятью­ста­ми всад­ни­ка­ми, (10) а Луций с коман­дою и мно­же­ст­вом плен­ни­ков при­был в Рим, бла­го­по­луч­но мино­вав­ши Сици­лию.

30. Когда кар­фа­ге­няне увиде­ли, что рим­ляне гото­вят­ся к весь­ма про­дол­жи­тель­ной войне, выбра­ли преж­де все­го двух вое­на­чаль­ни­ков, Асдру­ба­ла, Анно­но­ва сына, и Боста­ра [256 г.], потом посла­ли к Амил­ка­ру в Герак­лею тре­бо­ва­ние явить­ся поско­рее домой. (2) Амил­кар взял с собою пять­сот чело­век кон­ни­цы и пять тысяч пехоты и при­был в Кар­фа­ген. Там он был назна­чен третьим вое­на­чаль­ни­ком и дер­жал совет с Асдру­ба­лом о насто­я­щем поло­же­нии дел15. (3) Вое­на­чаль­ни­ки реши­ли ока­зать помощь насе­ле­нию стра­ны и не допус­кать без­на­ка­зан­но разо­рять ее. (4) Меж­ду тем Марк по про­ше­ст­вии несколь­ких дней стал совер­шать набе­ги на посе­ле­ния, при­чем те из них, кото­рые не име­ли укреп­ле­ний, гра­бил с набе­га, а укреп­лен­ные оса­ждал. (5) Подо­шед­ши к зна­чи­тель­но­му горо­ду Адису, он обло­жил его вой­ском и с поспеш­но­стью занял­ся при­спо­соб­ле­ни­я­ми к оса­де. (6) Кар­фа­ге­няне, желая помочь горо­ду и решив­ши отнять у непри­я­те­ля поле сра­же­ния, высту­пи­ли с вой­ском, (7) заня­ли холм, гос­под­ст­во­вав­ший, прав­да, над непри­я­те­лем, но столь же неудоб­ный и для их соб­ст­вен­ных войск, и рас­по­ло­жи­лись там лаге­рем. (8) И в самом деле, воз­ла­гая надеж­ды боль­ше все­го на кон­ни­цу и вои­нов, кар­фа­ге­няне поки­ну­ли рав­ни­ну и с.48 запер­лись на мест­но­сти кру­той и труд­ной для нис­хож­де­ния, тем самым дава­ли понять непри­я­те­лю, како­го пла­на напа­де­ния ему дер­жать­ся. Так и слу­чи­лось. (9) Ибо вожди рим­лян бла­го­да­ря сво­ей опыт­но­сти сооб­ра­зи­ли, что самая силь­ная и гроз­ная часть непри­я­тель­ско­го вой­ска ста­но­вит­ся бес­по­лез­ною при таких свой­ствах мест­но­сти, поэто­му не ста­ли дожи­дать­ся, пока кар­фа­ге­няне спу­стят­ся в рав­ни­ну, и выстро­и­лись в бое­вом поряд­ке. (10) Выждав­ши удоб­ное для себя вре­мя, они с рас­све­том подо­шли к хол­му с двух сто­рон. (11) Кон­ни­ца и сло­ны ока­за­лись совер­шен­но бес­по­лез­ны­ми для кар­фа­ге­нян; зато наем­ни­ки с жаром и стой­ко­стью бро­си­лись в дело и заста­ви­ли пер­вый леги­он отсту­пить и бежать. (12) Но как ско­ро они про­шли впе­ред, их окру­жи­ли рим­ляне, подо­спев­шие с дру­гой сто­ро­ны хол­ма и обра­ти­ли в бег­ство; вслед за сим все кар­фа­ге­няне кину­лись из лаге­ря. (13) Лишь толь­ко сло­ны вме­сте с кон­ни­цей всту­пи­ли на рав­ни­ну, отступ­ле­ние кар­фа­ге­нян ста­ло неиз­беж­ным. (14) Рим­ляне недол­го пре­сле­до­ва­ли пехоту, раз­гра­би­ли сто­ян­ку, а затем ходи­ли по всей стране и бес­пре­пят­ст­вен­но разо­ря­ли горо­да. (15) Овла­дев­ши горо­дом, кото­рый назы­вал­ся Туне­том и был удоб­но рас­по­ло­жен для выпол­не­ния заду­ман­ных пла­нов и для напа­де­ния на город и его окрест­но­сти, рим­ляне раз­би­ли здесь свой лагерь [255 г.].

31. Кар­фа­ге­няне, неза­дол­го перед тем раз­би­тые на море, а теперь на суше не по недо­стат­ку муже­ства в вой­ске, но по нерас­суди­тель­но­сти вождей его, пере­жи­ва­ли весь­ма тягост­ные чув­ства. (2) В довер­ше­ние бед­ст­вия в одно вре­мя с рим­ля­на­ми напа­да­ли на них нумидяне, при­чи­няя стране не толь­ко не мень­ший вред, неже­ли рим­ляне, но ско­рее боль­ший. (3) Напу­ган­ные этим тузем­цы иска­ли убе­жи­ща в горо­де, а скоп­ле­ние наро­да и ожи­да­ние гро­зя­щей оса­ды вызва­ли в нем жесто­кий голод и с.49 поверг­ли людей в уны­ние. (4) Меж­ду тем Марк видел, что кар­фа­ге­няне сокру­ше­ны на суше и на море, и ждал, что вско­ре взят будет и город. Одна­ко его силь­но сму­ща­ла мысль, что кон­сул, кото­рый явит­ся из Рима ему на сме­ну, пред­вос­хи­тит у него честь окон­ча­ния вой­ны, а пото­му Марк обра­тил­ся к кар­фа­ге­ня­нам с мир­ны­ми пред­ло­же­ни­я­ми. (5) Кар­фа­ге­няне с радо­стью выслу­ша­ли эту весть и отпра­ви­ли к нему знат­ней­ших граж­дан для пере­го­во­ров; но кар­фа­ге­няне были так дале­ки от при­ня­тия суро­вых пред­ло­же­ний Мар­ка, что не в силах были даже выслу­ши­вать их, (6) а Марк со сво­ей сто­ро­ны, как бы одер­жав­ши уже пол­ную победу, пола­гал, что кар­фа­ге­няне обя­за­ны при­нять от него как дар и милость все, что бы он ни пред­ло­жил им. (7) Кар­фа­ге­няне виде­ли, что самое заво­е­ва­ние их не мог­ло бы повлечь за собою более уни­зи­тель­ных послед­ст­вий, чем предъ­яв­ля­е­мые Мар­ком тре­бо­ва­ния, а пото­му не толь­ко отверг­ли усло­вия и воз­вра­ти­лись домой, но и него­до­ва­ли на бес­по­щад­ность Мар­ка. (8) Сенат кар­фа­ге­нян, выслу­шав­ши пред­ло­же­ния рим­ско­го кон­су­ла, хотя не питал почти ника­кой надеж­ды на спа­се­ние, обна­ру­жил столь­ко муже­ства и вели­ко­ду­шия, что пред­по­чи­тал пре­тер­петь все, испы­тать все сред­ства и ждать реше­ния судь­бы, лишь бы не совер­шить чего-либо постыд­но­го и недо­стой­но­го преж­не­го поведе­ния.

32. Око­ло это­го вре­ме­ни при­был в Кар­фа­ген один из рань­ше послан­ных в Елла­ду вер­бов­щи­ков с огром­ным чис­лом наем­ни­ков. В среде их был некий лакеде­мо­нец Ксан­фипп, чело­век лакон­ско­го вос­пи­та­ния, пре­вос­ход­но испы­тан­ный в воен­ном деле. (2) Выслу­шав­ши рас­ска­зы о поне­сен­ном пора­же­нии, о том, как и при каких обсто­я­тель­ствах это про­изо­шло, рас­счи­тав­ши остаю­щи­е­ся воен­ные силы кар­фа­ге­нян, коли­че­ство кон­ни­цы и сло­нов, Ксан­фипп тот­час сооб­ра­зил все обсто­я­тель­ства и объ­яс­нил дру­зьям, что с.50 кар­фа­ге­няне понес­ли пора­же­ние не от рим­лян, но от себя самих бла­го­да­ря неопыт­но­сти сво­их вождей. (3) Речи Ксан­фип­па, как и сле­до­ва­ло ожи­дать при тогдаш­них обсто­я­тель­ствах, быст­ро рас­про­стра­ни­лись в наро­де, дошли до вое­на­чаль­ни­ков, а пото­му пра­ви­те­ли государ­ства реши­ли при­звать ино­зем­ца к себе и испы­тать его искус­ство. (4) Тот явил­ся на собе­се­до­ва­ние, пред­ста­вил началь­ни­кам свои дово­ды и объ­яс­нил, поче­му до сих пор они тер­пе­ли пора­же­ния, а так­же ска­зал, что, раз они после­ду­ют его сове­ту и будут выби­рать для похо­дов, для сто­я­нок и сра­же­ний ров­ные мест­но­сти, то не толь­ко заво­ю­ют себе без­опас­ное поло­же­ние, но и одо­ле­ют про­тив­ни­ка. (5) Началь­ни­ки согла­си­лись с мне­ни­ем Ксан­фип­па и тут же пере­да­ли ему вой­ска. (6) Уже одна весть о таких речах Ксан­фип­па вызва­ла воз­буж­де­ние в наро­де и говор, пре­ис­пол­нен­ный надежд; (7) но когда он вывел вой­ско из горо­да и выстро­ил его в поряд­ке, когда начал пере­дви­гать с места на место отдель­ные части и коман­до­вать по пра­ви­лам воен­но­го искус­ства, кар­фа­ге­няне поня­ли огром­ную раз­ни­цу меж­ду опыт­но­стью его и неуме­ло­стью преж­них вождей, в гром­ких кри­ках выра­жа­ли свою радость и жаж­да­ли поско­рее сра­зить­ся с непри­я­те­лем: с Ксан­фип­пом во гла­ве, они были убеж­де­ны, им нече­го боять­ся. (8) При виде того, как необы­чай­но народ вос­пря­нул духом, вожди обра­ти­лись к нему с подо­баю­щим слу­чаю воз­зва­ни­ем, а несколь­ко дней спу­стя высту­пи­ли в поход. (9) Вой­ско их состо­я­ло из две­на­дца­ти тысяч пехоты, четы­рех тысяч кон­ни­цы; чис­ло сло­нов дохо­ди­ло почти до ста.

33. Когда рим­ляне увиде­ли, что кар­фа­ге­няне совер­ша­ют пере­хо­ды по мест­но­стям откры­тым и раз­би­ва­ют свои лаге­ри на рав­нине, то, хотя и были сму­ще­ны этой неожи­дан­ной пере­ме­ной, одна­ко горе­ли жела­ни­ем встре­тить­ся с непри­я­те­лем. (2) При­бли­зив­шись к с.51 кар­фа­ге­ня­нам, рим­ляне в пер­вый же день раз­би­ли свой лагерь ста­ди­ях в деся­ти16 от непри­я­те­ля. (3) На сле­дую­щий день вожди кар­фа­ге­нян сове­то­ва­лись о том, как посту­пить и что сде­лать при таком поло­же­нии. (4) Вой­ско рва­лось в бит­ву, вои­ны соби­ра­лись куч­ка­ми, про­из­но­си­ли имя Ксан­фип­па и тре­бо­ва­ли, чтобы он вел их воз­мож­но ско­рее в бой. (5) Ввиду воз­буж­де­ния и рве­ния мас­сы и пото­му еще, что, как видел и сам Ксан­фипп, не сле­ду­ет про­пус­кать бла­го­при­ят­но­го момен­та, вой­ску отдан был при­каз воору­жать­ся, а Ксан­фип­пу пре­до­став­ле­но дей­ст­во­вать по сво­е­му разу­ме­нию. (6) Обле­чен­ный пол­но­мо­чи­я­ми Ксан­фипп вывел сло­нов из сто­ян­ки и поста­вил их в одну линию в челе все­го вой­ска, фалан­гу кар­фа­ге­нян выстро­ил в тылу их на уме­рен­ном рас­сто­я­нии. (7) Одну часть наем­ни­ков он поме­стил на пра­вом кры­ле; дру­гая часть, самая лег­кая, вме­сте с кон­ни­цей заня­ла место впе­ре­ди обо­их флан­гов. (8) Рим­ляне виде­ли, как стро­ит­ся непри­я­тель в бое­вой порядок, и реши­тель­но пошли ему навстре­чу. (9) Стра­шась напа­де­ния сло­нов, кото­ро­го они ожи­да­ли, рим­ляне выста­ви­ли впе­ред лег­ко­во­ору­жен­ных, в тылу их поме­сти­ли один за дру­гим мно­го­чис­лен­ные мани­пу­лы, а кон­ни­цу раз­ме­сти­ли на обо­их флан­гах. (10) Таким обра­зом всю бое­вую линию они сде­ла­ли коро­че срав­ни­тель­но с преж­ней, зато глуб­же, чем на слу­чай бит­вы огра­ди­ли себя от сло­нов, но про­тив непри­я­тель­ской кон­ни­цы, во мно­го раз пре­вос­хо­див­шей их соб­ст­вен­ную, не при­ня­ли ника­ких мер. (11) Так обе сто­ро­ны поста­ви­ли свои вой­ска в над­ле­жа­щий порядок, в отдель­ных частях и в целом, и затем оста­ва­лись в этом строю в ожи­да­нии удоб­но­го момен­та для напа­де­ния на про­тив­ни­ка.

34. Лишь толь­ко Ксан­фипп отдал при­ка­за­ние вести сло­нов впе­ред и разо­рвать непри­я­тель­ские ряды, а с.52 кон­ни­це велел окру­жить непри­я­те­ля с обо­их флан­гов и напасть на него; (2) тогда же и рим­ляне по суще­ст­ву­ю­ще­му у них обы­чаю забря­ца­ли ору­жи­ем и с друж­ным кри­ком уда­ри­ли на непри­я­те­ля. (3) Кар­фа­ген­ская кон­ни­ца была гораздо мно­го­чис­лен­нее рим­ской, а пото­му рим­ская ско­ро на обо­их флан­гах обра­ти­лась в бег­ство. (4) Что каса­ет­ся пехоты, то левый фланг ее частью из жела­ния укло­нить­ся от напа­де­ния сло­нов, частью из пре­зре­ния к наем­ни­кам, уда­рил в пра­вый фланг кар­фа­ге­нян, при­нудил их к отступ­ле­нию и гнал­ся за ними по пятам до само­го лаге­ря. (5) Напро­тив, пере­д­ние ряды, кото­рые сто­я­ли про­тив сло­нов, при столк­но­ве­нии с ними были оттис­ну­ты напо­ром зве­рей, опро­ки­ну­ты и гиб­ли в борь­бе тол­па­ми; бла­го­да­ря мно­го­чис­лен­но­сти зад­них рядов, общий строй все­го вой­ска оста­вал­ся неко­то­рое вре­мя неру­ши­мым. (6) Но потом, когда послед­ние ряды были окру­же­ны со всех сто­рон кон­ни­цею и вынуж­де­ны обо­ро­тить­ся и всту­пить в бит­ву с нею, когда те из рим­лян, кото­рые про­би­лись меж­ду сло­нов впе­ред и, нахо­дясь уже поза­ди зве­рей, натолк­ну­лись на непо­ча­тую строй­ную фалан­гу кар­фа­ге­нян (7) и были истреб­ля­е­мы, тогда поло­же­ние рим­лян ста­ло без­на­деж­ным: боль­шин­ство их было раздав­ле­но непо­мер­но мощ­ны­ми живот­ны­ми, осталь­ные гиб­ли на поле бит­вы под уда­ра­ми копий мно­го­чис­лен­ной кон­ни­цы, и лишь немно­гие бежа­ли. (8) Так как отступ­ле­ние совер­ша­лось по рав­нине, то часть рим­лян была раздав­ле­на сло­на­ми и кон­ни­цей; око­ло пяти­сот чело­век, бежав­ших вме­сте с кон­су­лом Мар­ком, ско­ро попа­ли в руки непри­я­те­лей и вме­сте с началь­ни­ком взя­ты в плен. (9) Со сто­ро­ны кар­фа­ге­нян пало око­ло вось­ми­сот наем­ни­ков, постав­лен­ных про­тив лево­го непри­я­тель­ско­го флан­га. Из рим­лян спас­лось око­ло двух тысяч чело­век, тех самых, кото­рые избе­жа­ли опас­но­сти в то вре­мя, как непри­я­тель пре­сле­до­вал с.53 осталь­ных рим­лян. (10) Все про­чее вой­ско погиб­ло, за исклю­че­ни­ем кон­су­ла Мар­ка и бежав­ших вме­сте с ним сол­дат. (11) Уцелев­шие мани­пу­лы рим­лян про­би­лись сверх вся­ко­го ожи­да­ния в Аспид. (12) Кар­фа­ге­няне сня­ли доспе­хи с уби­тых и, ведя за собою кон­су­ла с про­чи­ми плен­ни­ка­ми, воз­вра­ти­лись лику­ю­щие в город [255 г.].

35. Пораз­мыс­лив­ши над эти­ми собы­ти­я­ми, люди могут извлечь из них полез­ные уро­ки для сво­его поведе­ния. (2) Ибо участь Мар­ка совер­шен­но ясно пока­зы­ва­ет каж­до­му, что не сле­ду­ет дове­рять­ся судь­бе, осо­бен­но в сча­стии: (3) тот самый Марк, кото­рый неза­дол­го перед тем не ока­зал побеж­ден­но­му ни поща­ды, ни снис­хож­де­ния, теперь сам при­веден был к непри­я­те­лю и вынуж­ден молить его о соб­ст­вен­ном спа­се­нии17. (4) Дав­но уже Еври­пид пре­крас­но выра­зил­ся, что «один муд­рый совет сто́ит мно­же­ства рук»; изре­че­ние это оправ­да­лось теперь на деле. (5) Один чело­век и один совет его сокру­ши­ли пол­чи­ща, кото­рые каза­лись испы­тан­ны­ми и неодо­ли­мы­ми, пре­воз­нес­ли государ­ство, кото­рое види­мо поверг­ну­то было в прах, и под­ня­ли упав­ший дух вои­нов. (6) Я рас­ска­зал эти собы­тия для того, чтобы пре­по­дать урок чита­те­лям моей исто­рии. (7) Из двух путей к исправ­ле­нию, суще­ст­ву­ю­щих для всех людей, соб­ст­вен­ные пре­врат­но­сти судь­бы или чужие, пер­вый путь, соб­ст­вен­ные несча­стия, дей­ст­ви­тель­нее, зато вто­рой, несча­стия чужие, без­вред­нее. (8) Нико­гда не сле­ду­ет выби­рать доб­ро­воль­но пер­вый путь, так как пре­по­дан­ный им урок поку­па­ет­ся тяж­ки­ми лише­ни­я­ми и опас­но­стя­ми; напро­тив, мы все­гда долж­ны искать дру­го­го спо­со­ба, ибо он дает нам воз­мож­ность научить­ся без вреда для нас. (9) Кто пой­мет это, тот дол­жен сознать­ся, что луч­шею шко­лою для пра­виль­ной жиз­ни слу­жит нам опыт, извле­кае­мый из прав­ди­вой с.54 исто­рии собы­тий18. (10) Ибо толь­ко она без ущер­ба для нас дела­ет людей без­оши­боч­ны­ми судья­ми того, что луч­ше, во вся­кое вре­мя и при вся­ком поло­же­нии.

36. Кар­фа­ге­няне, уда­чи коих соот­вет­ст­во­ва­ли их жела­ни­ям, дали пол­ней­шее выра­же­ние сво­е­му лико­ва­нию, как в бла­годар­ст­вен­ных жерт­вах боже­ству, так и в любез­ном обра­ще­нии друг с дру­гом. (2) Меж­ду тем Ксан­фипп, столь­ко содей­ст­во­вав­ший вос­ста­нов­ле­нию сил кар­фа­ге­нян, вско­ре после это­го отплыл домой по здра­вом и вер­ном раз­мыш­ле­нии. (3) И в самом деле, слав­ные, необык­но­вен­ные подви­ги порож­да­ют силь­ную непри­язнь и злост­ные кле­ве­ты, и если тузем­цы бла­го­да­ря мно­го­чис­лен­ным узам род­ства и друж­бы в силах побо­роть эти чув­ства, то люди чужие ско­ро изне­мо­га­ют в борь­бе с ними и гиб­нут. (4) Впро­чем, об отъ­езде Ксан­фип­па суще­ст­ву­ет и дру­гой рас­сказ, для сооб­ще­ния кото­ро­го мы поста­ра­ем­ся выбрать более под­хо­дя­щее место.

(5) По полу­че­нии неожи­дан­ных изве­стий о собы­ти­ях в Ливии рим­ляне тот­час поза­бо­ти­лись о попол­не­нии сво­его флота и об осво­бож­де­нии граж­дан, остав­ших­ся в Ливии в живых. (6) С дру­гой сто­ро­ны, кар­фа­ге­няне после это­го раз­би­ли лаге­ри у Аспида и заня­лись оса­дою горо­да, желая захва­тить в свои руки бежав­ших сюда из сра­же­ния рим­лян. (7) Но при муже­стве и отва­ге рим­лян они никак не мог­ли овла­деть горо­дом и нако­нец сня­ли оса­ду. (8) Когда кар­фа­ге­няне про­слы­ша­ли, что рим­ляне сна­ря­жа­ют флот и соби­ра­ют­ся идти вто­рич­но на Ливию, то нача­ли почи­нять ста­рые суда и соору­жать новые. (9) Быст­ро воору­жи­ли они две­сти кораб­лей и вышли в море, чтобы наблюдать за наступ­ле­ни­ем непри­я­те­ля. (10) Рим­ляне в нача­ле лета спу­сти­ли на море три­ста пять­де­сят судов и под коман­дою кон­су­лов Мар­ка Эми­лия и Сер­вия Фуль­вия отпра­ви­ли их на вой­ну [254 г.]. Сняв­шись с яко­ря, они напра­ви­лись по пути в Ливию мимо с.55 Сици­лии. (11) У Гер­ме­со­во­го мыса они встре­ти­лись с кар­фа­ген­ским фло­том и с лег­ко­стью при пер­вом же натис­ке обра­ти­ли его в бег­ство, при­чем захва­ти­ли сто четыр­на­дцать кораб­лей с коман­дою; (12) затем взя­ли с собою оста­вав­ших­ся в Ливии моло­дых вои­нов из Аспида и напра­ви­лись к Сици­лии.

37. Рим­ляне счаст­ли­во пере­плы­ли уже море и подо­шли к бере­гу кама­ри­нян, как вдруг захва­че­ны были такой бурей и под­верг­лись таким зло­клю­че­ни­ям, кото­рые пре­вос­хо­дят вся­кое опи­са­ние. (2) Так, из трех­сот шести­де­ся­ти четы­рех судов уце­ле­ло толь­ко восемь­де­сят; осталь­ные или погло­ще­ны были вол­на­ми, или отбро­ше­ны при­бо­ем волн и, раз­бив­шись о ска­лы и мысы, покры­ли берег тру­па­ми и облом­ка­ми. (3) Исто­рия не зна­ет более тяж­ко­го несча­стия, разом обру­шив­ше­го­ся на море; при­чи­на его лежит не столь­ко в судь­бе, сколь­ко в самих началь­ни­ках. (4) Дело в том, что корм­чие дол­го и настой­чи­во убеж­да­ли не идти вдоль наруж­но­го бере­га Сици­лии, обра­щен­но­го к Ливий­ско­му морю, так как море там глу­бо­ко и высад­ка на берег труд­на; они гово­ри­ли так­же, что одно из двух зло­ве­щих созвездий еще не скры­лось, а дру­гое при­бли­жа­ет­ся; пла­ва­ние их совер­ша­лось в про­ме­жут­ке меж­ду вос­хо­дом Ари­о­на и Пса. (5) Всем этим кон­су­лы пре­не­брег­ли и пусти­лись в откры­тое море, желая устра­шить одер­жан­ною победою неко­то­рые из лежа­щих по пути горо­дов Сици­лии и таким обра­зом овла­деть ими. (6) Лишь толь­ко тогда, когда из-за сла­бых надежд они попа­ли в боль­шую беду, кон­су­лы поня­ли свое без­рас­суд­ство. (7) Вооб­ще рим­ляне во всех слу­ча­ях дей­ст­ву­ют силою, и раз какая-либо цель постав­ле­на, они счи­та­ют для себя обя­за­тель­ным достиг­нуть ее, и раз при­ня­то какое-либо реше­ние, для них не суще­ст­ву­ет ниче­го невоз­мож­но­го. Часто бла­го­да­ря такой стре­ми­тель­но­сти они осу­ществля­ют свои замыс­лы, но под­час тер­пят и тяже­лые неуда­чи, осо­бен­но на с.56 море. (8) Дей­ст­ви­тель­но, на суше, где они име­ют дело с людь­ми и с чело­ве­че­ски­ми сред­ства­ми борь­бы, рим­ляне боль­шею частью успе­ва­ют, пото­му что рав­ные силы они одоле­ва­ют натис­ком; здесь лишь изред­ка тер­пят они неуда­чи. (9) Напро­тив, боль­шие бед­ст­вия пости­га­ют их вся­кий раз, когда они всту­па­ют в борь­бу с морем и небом и дей­ст­ву­ют с тем же упор­ст­вом. (10) Так слу­чи­лось тогда и мно­го раз слу­ча­лось рань­ше, так будет и впредь, пока они не отре­кут­ся от этой лож­ной отва­ги и упрям­ства; теперь они вооб­ра­жа­ют, что им мож­но идти, по морю ли то, или по суше, во вся­кое вре­мя.

38. Меж­ду тем кар­фа­ге­няне узна­ли о гибе­ли рим­ско­го флота и реши­ли, что они доста­точ­но силь­ны на суше и на море, как вслед­ст­вие одер­жан­ной перед тем победы, так и пото­му, что рим­лян постиг­ло такое бед­ст­вие; тем рев­ност­нее заня­лись они устро­е­ни­ем мор­ских и сухо­пут­ных сил. (2) Немед­лен­но кар­фа­ге­няне сна­ряди­ли в Сици­лию Асдру­ба­ла, и кро­ме тех войск, какие рань­ше были под его коман­дою, дали ему при­быв­ших из Герак­леи вои­нов, а при них сто сорок сло­нов. (3) По отправ­ке Асдру­ба­ла кар­фа­ге­няне осна­ща­ли еще две­сти кораб­лей и заготов­ля­ли все про­чее к мор­ской войне. (4) Меж­ду тем Асдру­бал бла­го­по­луч­но пере­пра­вил­ся к Лили­бею и зани­мал­ся упраж­не­ни­ем сло­нов и вой­ска с целью поме­рить­ся с вра­гом в откры­том сра­же­нии. (5) О слу­чив­шем­ся рим­ляне узна­ли подроб­но от сол­дат, избег­нув­ших кораб­ле­кру­ше­ния, и были силь­но огор­че­ны; но, не желая усту­пать ни за что, они вто­рич­но поста­но­ви­ли соорудить зано­во две­сти два­дцать судов. (6) Когда все это в про­дол­же­ние трех меся­цев было кон­че­но, чему нелег­ко верит­ся, выбран­ные вновь кон­су­лы, Авл Ати­лий и Гней Кор­не­лий [253 г.], сна­ряди­ли флот и вышли в море. (7) Пере­плыв­ши про­лив, они в Мес­сене взя­ли с собою с.57 спас­ши­е­ся от кру­ше­ния суда, при­ста­ли к сици­лий­ско­му Панор­му с тре­мя­ста­ми кораб­лей и при­сту­пи­ли к его оса­де; в кар­фа­ген­ской части Сици­лии это был самый зна­чи­тель­ный город. (8) В двух местах они меж­ду про­чим воз­ве­ли осад­ные соору­же­ния, затем под­вез­ли маши­ны. (9) Нахо­див­ша­я­ся у моря баш­ня ско­ро руши­лась; тогда сол­да­ты силою про­ло­жи­ли себе путь в Панорм, и так назы­вае­мый новый город взят был при­сту­пом. Та же участь гро­зи­ла и той части горо­да, кото­рая назы­ва­ет­ся ста­рым горо­дом, поче­му жите­ли ско­ро сда­ли ее непри­я­те­лю. (10) Овла­дев­ши Панор­мом, рим­ляне отплы­ли назад в Рим, поки­нув­ши в горо­де гар­ни­зон.

39. В сле­дую­щее засим лето [252 г.] выбран­ные в кон­су­лы Гней Сер­ви­лий и Гаий Сем­п­ро­ний вышли в море со всем фло­том, при­бы­ли в Сици­лию, а оттуда напра­ви­лись в Ливию. (2) Про­хо­дя вдоль бере­га, они дела­ли очень частые высад­ки, в кото­рых одна­ко не совер­ши­ли ниче­го заме­ча­тель­но­го; нако­нец при­шли к ост­ро­ву лото­фа­гов, име­ну­е­мо­му Менин­гом и лежа­ще­му в неболь­шом рас­сто­я­нии от Мало­го Сир­ти­са. (3) По незна­нию рим­ляне попа­ли там на мел­кое место, а когда с наступ­ле­ни­ем отли­ва кораб­ли сели на мель, поло­же­ние их ста­ло весь­ма затруд­ни­тель­но. (4) Впро­чем, по про­ше­ст­вии неко­то­ро­го вре­ме­ни неожи­дан­но насту­пил при­лив, и толь­ко выбро­сив­ши весь груз, рим­ляне едва облег­чи­ли свои кораб­ли настоль­ко, чтобы сдви­нуть их с мели. После это­го они пошли назад, что́ похо­ди­ло на бег­ство. (5) Подо­шед­ши к Сици­лии, рим­ляне обо­гну­ли Лили­бей и ста­ли на яко­ре у Панор­ма. (6) Отсюда они неосто­рож­но пусти­лись в Рим через откры­тое море и сно­ва застиг­ну­ты были бурей, так что поте­ря­ли боль­ше ста пяти­де­ся­ти судов.

(7) После это­го испы­та­ния рим­ляне, как ни вели­ко было често­лю­бие их, вынуж­де­ны были самою гро­мад­но­стью с.58 поне­сен­ных потерь отка­зать­ся от мыс­ли сна­ря­жать новый флот и, (8) воз­ла­гая послед­ние надеж­ды на сухо­пут­ные силы, отряди­ли в Сици­лию леги­о­ны с кон­су­ла­ми Луци­ем Цеци­ли­ем и Гаи­ем Фури­ем [251 г.] и воору­жи­ли коман­дою шесть­де­сят кораб­лей толь­ко для достав­ки вой­ску про­до­воль­ст­вия.

(9) Упо­мя­ну­тые неуда­чи рим­лян сно­ва попра­ви­ли поло­же­ние кар­фа­ге­нян, (10) ибо с уда­ле­ни­ем вра­га они бес­пре­пят­ст­вен­но рас­по­ря­жа­лись на море, а на сухо­пут­ные вой­ска воз­ла­га­ли боль­шие надеж­ды, не без осно­ва­ния. (11) Когда сре­ди рим­лян рас­про­стра­ни­лась мол­ва о том, как сло­ны в ливий­ской бит­ве разо­рва­ли бое­вую линию и рас­топ­та­ли мно­же­ство вои­нов, (12) они были так напу­га­ны, что в про­дол­же­ние двух лет, сле­до­вав­ших за эти­ми собы­ти­я­ми, они у Лили­бея ли то, или в окрест­но­стях Сели­нун­та, стро­и­лись в бое­вой порядок на рас­сто­я­нии пяти-шести ста­дий19 от непри­я­те­ля, и в стра­хе перед напа­де­ни­ем сло­нов ни разу не отва­жи­лись ни начать бит­ву, ни спу­стить­ся в рав­ни­ну. (13) За это вре­мя они взя­ли с помо­щью оса­ды толь­ко Фер­му и Липа­ру, дер­жась все­гда мест­но­стей гори­стых и труд­но про­хо­ди­мых. (14) Поэто­му рим­ляне, заме­чая упа­док духа и уны­ние в сухо­пут­ных вой­сках, пере­ме­ни­ли реше­ние и отва­жи­лись сно­ва всту­пить на море. (15) Затем они выбра­ли кон­су­лов Гаия Ати­лия и Луция Ман­лия, сооруди­ли пять­де­сят судов и усерд­но заня­лись набо­ром сол­дат и изготов­ле­ни­ем флота.

40. Глав­но­ко­ман­дую­щий кар­фа­ге­нян Асдру­бал видел, что до сих пор рим­ляне робе­ли в бое­вых схват­ках; потом он знал, что один из кон­су­лов с поло­ви­ною вой­ска воз­вра­тил­ся в Ита­лию, а дру­гой, Цеци­лий, с осталь­ным вой­ском нахо­дит­ся в Панор­ме для охра­ны созрев­шей жат­вы у союз­ни­ков. (2) По этим с.59 при­чи­нам он быст­ро высту­пил со всем вой­ском из Лили­бея и раз­бил лаге­ри на гра­ни­цах панорм­ской обла­сти. (3) Цеци­лий заме­чал само­уве­рен­ность Асдру­ба­ла и с целью вызвать его на реши­тель­ные дей­ст­вия не выво­дил и сво­его вой­ска из горо­да. (4) Вооб­ра­жая, что Цеци­лий не отва­жи­ва­ет­ся вый­ти про­тив него, Асдру­бал ста­но­вил­ся все сме­лее и со всем вой­ском стре­ми­тель­но дви­нул­ся через тес­ни­ны в самую панорм­скую область. (5) Хотя он истреб­лял жат­ву до само­го горо­да, но Цеци­лий оста­вал­ся верен при­ня­то­му раз реше­нию, и нако­нец довел Асдру­ба­ла до того, что тот пере­пра­вил­ся через реку, про­те­каю­щую перед горо­дом. (6) Когда кар­фа­ге­няне пере­ве­ли сло­нов и вой­ско, Цеци­лий отрядил лег­ко­во­ору­жен­ных и тре­во­жил непри­я­те­ля до тех пор, пока Асдру­бал не вынуж­ден был выстро­ить в бое­вом поряд­ке все свое вой­ско. (7) Таким обра­зом план Цеци­лия удал­ся. Тогда он поста­вил часть лег­ко­во­ору­жен­ных перед сте­ною и кана­вою и отдал при­ка­за­ние нещад­но пус­кать стре­лы в сло­нов, если они будут насту­пать на них, (8) если же будут пода­вать­ся назад, то бежать в кана­ву и оттуда метать стре­лы в при­бли­жаю­щих­ся живот­ных. (9) Нахо­дя­щим­ся на пло­ща­ди куз­не­цам он велел сно­сить мета­тель­ное ору­жие и класть его сна­ру­жи сте­ны у осно­ва­ния. (10) Сам Цеци­лий с леги­он­ны­ми сол­да­та­ми сто­ял у ворот про­тив лево­го непри­я­тель­ско­го кры­ла, посы­лая лег­ко­во­ору­жен­ным все новые и новые под­креп­ле­ния. (11) Когда бит­ва раз­го­ре­лась, вожа­тые сло­нов, сорев­нуя Асдру­ба­лу и желая стя­жать себе честь победы, устре­ми­лись все на пере­до­вой отряд, лег­ко обра­ти­ли его в бег­ство и пре­сле­до­ва­ли до кана­вы. (12) Напа­даю­щие сло­ны полу­ча­ли раны от стрел­ков, постав­лен­ных на стене; вме­сте с тем в них мета­ли с оже­сто­че­ни­ем и в мас­се дро­ти­ки и копья те све­жие еще вои­ны, кото­рые в бое­вом поряд­ке сто­я­ли впе­ре­ди кана­вы. (13) Тогда пора­жае­мые со всех с.60 сто­рон дро­ти­ка­ми и ране­ные, зве­ри вско­ре при­шли в исступ­ле­ние и, повер­нув­ши назад, кину­лись на сво­их, при­чем отдель­ных вои­нов топ­та­ли и дави­ли, а ряды их при­во­ди­ли в бес­по­рядок и раз­ры­ва­ли. (14) При виде это­го Цеци­лий высту­пил поспеш­но со сво­им вой­ском, нетро­ну­тым еще и строй­ным, уда­рил с флан­га на рас­стро­ен­ные ряды непри­я­те­лей и вынудил их к поспеш­но­му отступ­ле­нию, при этом мно­гих кар­фа­ге­нян пере­бил, осталь­ных обра­тил в стре­ми­тель­ное бег­ство. (15) Десять сло­нов вме­сте с индий­ца­ми были взя­ты в плен; осталь­ные ски­ну­ли с себя индий­цев и, окру­жен­ные кон­ни­цею, были все захва­че­ны после сра­же­ния. (16) Этой уда­чей Цеци­лий по обще­му мне­нию вос­ста­но­вил бод­рость духа в сухо­пут­ных вой­сках рим­лян, кото­рые теперь сно­ва отва­жи­ва­лись овла­деть полем сра­же­ния.

41. Когда в Рим при­бы­ла весть об этой победе, рим­ляне лико­ва­ли не столь­ко пото­му, что с поте­рею сло­нов силы непри­я­те­ля были ослаб­ле­ны, сколь­ко пото­му, что победа над сло­на­ми обо­д­ри­ла соб­ст­вен­ных их граж­дан. (2) Поэто­му они сно­ва сме­ло обра­ти­лись к пер­во­на­чаль­но­му сво­е­му пла­ну — отпра­вить на вой­ну кон­су­лов с фло­том и мор­ским вой­ском и напрячь все силы к тому, дабы поло­жить конец войне во что бы то ни ста­ло. (3) Загото­вив­ши все нуж­ное к похо­ду, кон­су­лы вышли по направ­ле­нию к Сици­лии с дву­мя­ста­ми кораб­лей [249 г.]. Это был четыр­на­дца­тый год вой­ны. (4) Кон­су­лы при­ста­ли к Лили­бею и, лишь толь­ко соеди­ни­лись с тамош­ни­ми сухо­пут­ны­ми леги­о­на­ми, при­сту­пи­ли к оса­де горо­да, ибо, имея Лили­бей в сво­ей вла­сти, они лег­ко мог­ли пере­не­сти вой­ну в Ливию. (5) Почти так же, как рим­ляне, дума­ли об этом и началь­ни­ки кар­фа­ге­нян; почти так же и они пред­став­ля­ли себе ход дел. (6) Поэто­му, отло­жив­ши все про­чее в сто­ро­ну, кар­фа­ге­няне заня­ты были толь­ко тем, чтобы ока­зать это­му горо­ду помощь, отва­жи­ва­ясь из-за него на борь­бу и вся­че­ские уси­лия, пото­му что с.61 ина­че у них не оста­ва­лось ника­кой опо­ры в воен­ных дей­ст­ви­ях, и вся Сици­лия, за исклю­че­ни­ем Дре­пан, попа­да­ла в руки рим­лян. (7) Одна­ко, чтобы сде­лать рас­сказ понят­ным и для чита­те­лей, не знаю­щих Лили­бея, мы поста­ра­ем­ся в немно­гих сло­вах пред­ста­вить выго­ды его поло­же­ния.

42. Вся Сици­лия по сво­е­му поло­же­нию есть для Ита­лии и око­неч­но­стей ее почти то же, что Пело­пон­нес для Елла­ды и ее мысов, (2) с тою толь­ко раз­ни­цею, что Пело­пон­нес — полу­ост­ров, а Сици­лия — ост­ров, ибо про­ме­жу­точ­ное про­стран­ство пере­хо­ди­мо там по суше, здесь по морю. (3) Сици­лия име­ет вид тре­уголь­ни­ка, при­чем вер­ши­на­ми отдель­ных углов слу­жат мысы. (4) Тот из мысов, кото­рый обра­щен на юг к Сици­лий­ско­му морю, назы­ва­ет­ся Пахи­ном; (5) тяну­щий­ся к севе­ру огра­ни­чи­ва­ет запад­ную часть про­ли­ва, отде­лен от Ита­лии рас­сто­я­ни­ем ста­дий в две­на­дцать20 и назы­ва­ет­ся Пело­ри­а­дою. (6) Тре­тий мыс обра­щен к самой Ливии, рас­по­ло­жен удоб­но про­тив мысов, нахо­дя­щих­ся перед Кар­фа­ге­ном на рас­сто­я­нии ста­дий тыся­чи21; тянет­ся он в направ­ле­нии к зим­не­му запа­ду22, отде­ля­ет Ливий­ское море от Сар­дин­ско­го и назы­ва­ет­ся Лили­бе­ем. (7) Тут же лежит одно­имен­ный с мысом город, тот самый, кото­рый теперь оса­жда­ли рим­ляне. Он был укреп­лен силь­ны­ми сте­на­ми, окру­жен глу­бо­ким рвом и лагу­на­ми; через лагу­ны идет путь к гава­ням, тре­бу­ю­щий одна­ко боль­шой опыт­но­сти и навы­ка. (8) У это­го горо­да с обе­их сто­рон его рим­ляне рас­по­ло­жи­лись лаге­рем, а в про­ме­жут­ке меж­ду дву­мя сто­ян­ка­ми про­ве­ли ров с валом и сте­ною; затем нача­ли при­дви­гать осад­ные соору­же­ния к той башне, кото­рая нахо­дит­ся у само­го моря и обра­ще­на к ливий­ским водам. (9) К преж­ним соору­же­ни­ям они при­со­еди­ня­ли посто­ян­но новые, подви­га­ясь все с.62 даль­ше, пока не раз­ру­ши­ли шести башен, сле­до­вав­ших за тою, о кото­рой ска­за­но выше; в то же вре­мя все осталь­ные баш­ни они нача­ли брать с помо­щью тара­на. (10) Так как оса­ждаю­щие дей­ст­во­ва­ли настой­чи­во и бес­по­щад­но, и каж­дый день баш­ни или гро­зи­ли паде­ни­ем, или пада­ли, а соору­же­ния все даль­ше и даль­ше подви­га­лись внутрь горо­да, (11) то сре­ди оса­жден­ных рас­про­стра­ни­лась силь­ная тре­во­га и уны­ние, хотя в горо­де было поми­мо мас­сы граж­дан око­ло деся­ти тысяч наем­ни­ков. (12) Мало того: вое­на­чаль­ник их Имил­кон делал все, что было в его вла­сти; он при­чи­нял вра­гу нема­ло затруд­не­ний тем, что соору­жал новые сте­ны изнут­ри горо­да или делал под­ко­пы под соору­же­ния непри­я­те­лей. (13) Кро­ме того, он каж­дый день отправ­лял­ся в раз­ные сто­ро­ны, пыта­ясь, нель­зя ли под­жечь непри­я­тель­ские соору­же­ния, ради чего выдер­жи­вал частые не в меру отваж­ные стыч­ки с непри­я­те­лем, днев­ные и ноч­ные, в кото­рых иной раз быва­ло уби­тых боль­ше, неже­ли обык­но­вен­но быва­ет их в пра­виль­ных сра­же­ни­ях.

43. Тем вре­ме­нем неко­то­рые из важ­ней­ших вождей наем­ни­ков соста­ви­ли заго­вор для пере­да­чи горо­да рим­ля­нам. В том убеж­де­нии, что под­чи­нен­ные после­ду­ют за ними, они ночью тай­ком про­шли из горо­да в рим­ский лагерь и с кон­су­лом всту­пи­ли в пере­го­во­ры об этом. (2) Одна­ко ахе­ец Алек­сон, кото­рый рань­ше спас акра­ган­тян, когда сира­кус­ские наем­ни­ки замыш­ля­ли изме­ну, теперь пер­вый узнал о заго­во­ре и заявил о том кар­фа­ген­ско­му глав­но­ко­ман­дую­ще­му. (3) При этом изве­стии глав­но­ко­ман­дую­щий тот­час собрал остав­ших­ся в горо­де вождей, убеж­дал и про­сил их, обе­щая при этом боль­шие подар­ки и мило­сти, если толь­ко они оста­нут­ся вер­ны ему и не при­мут уча­стия в замыс­лах поки­нув­ших город това­ри­щей. (4) Так как пред­ло­же­ние было при­ня­то охот­но, то он немед­лен­но отпра­вил с ними к кель­там с.63 Анни­ба­ла, сына того Анни­ба­ла, кото­рый кон­чил жизнь в Сар­ди­нии, участ­во­вал вме­сте с ним в похо­де и был им хоро­шо изве­стен; к про­чим наем­ни­кам послан был Алек­сон, поль­зо­вав­ший­ся их рас­по­ло­же­ни­ем и дове­ри­ем. (5) Послан­ные созва­ли отряды, обра­ти­лись к ним с уве­ща­ни­ем и, пору­чив­шись за подар­ки, обе­щан­ные каж­до­му из них вое­на­чаль­ни­ком кар­фа­ге­нян, без труда уго­во­ри­ли их пре­бы­вать в вер­но­сти дого­во­ру. (6) Поэто­му когда вожди, бежав­шие чрез укреп­ле­ния, воз­вра­ти­лись, подо­шли к город­ским сте­нам с целью скло­нить сол­дат к измене и пере­дать им обе­ща­ние рим­лян, наем­ни­ки не толь­ко не после­до­ва­ли за ними, но не хоте­ли и слу­шать их; мета­ли в них кам­ни и стре­лы и так про­гна­ли от сте­ны. (7) Таким-то обра­зом кар­фа­ге­няне при ука­зан­ных выше обсто­я­тель­ствах едва не поте­ря­ли все­го по слу­чаю изме­ны наем­ни­ков. (8) От окон­ча­тель­ной гибе­ли убе­рег их теперь Алек­сон, тот самый, кото­рый сво­ею пре­дан­но­стью спас не толь­ко город и поля акра­ган­тян, но самые учреж­де­ния их и сво­бо­ду.

44. Меж­ду тем в Кар­фа­гене не зна­ли об этом ниче­го. При­ни­мая в сооб­ра­же­ние обыч­ные нуж­ды оса­ждае­мых, кар­фа­ге­няне поса­ди­ли коман­ду на пять­де­сят кораб­лей и, обра­тив­шись к вои­нам с подо­баю­щим уве­ща­ни­ем, пове­ле­ли началь­ни­ку их Анни­ба­лу, сыну Амил­ка­ра, три­е­рар­ху и пер­во­му дру­гу Атар­ба­ла, поспеш­но высту­пать в поход, при этом веле­ли не мед­лить и при пер­вом удоб­ном слу­чае сме­ло подать помощь оса­жден­ным. (2) Анни­бал вышел в море с деся­тью тыся­ча­ми вой­ска, бро­сил якорь у так назы­вае­мых Эгусс, что меж­ду Лили­бе­ем и Кар­фа­ге­ном, и там выжидал момен­та для даль­ней­ше­го дви­же­ния. (3) Вос­поль­зо­вав­шись попу­т­ным силь­ным вет­ром, он рас­пу­стил все пару­са и за вет­ром понес­ся пря­мо к само­му вхо­ду в гавань. Коман­ду свою он воору­жил и гото­вую к бою с.64 поста­вил на палу­бах. (4) Рим­ляне частью вслед­ст­вие вне­зап­но­сти появ­ле­ния непри­я­те­ля, частью из опа­се­ния, как бы ветер не загнал их вме­сте с непри­я­те­лем в гавань про­тив­ни­ка, реши­лись задер­жать дви­же­ние вспо­мо­га­тель­но­го вой­ска и, изум­лен­ные отва­гою вра­га, оста­лись на месте у мор­ско­го бере­га. (5) Меж­ду тем тол­па людей, нахо­див­ших­ся в горо­де, собра­лась на сте­нах в стра­хе за успех пред­при­я­тия; теперь они были пре­ис­пол­не­ны радо­сти по слу­чаю неожи­дан­но­го при­бы­тия помо­щи и руко­плес­ка­ни­я­ми и кри­ка­ми обо­д­ря­ли под­хо­дя­щее вой­ско. (6) Сме­ло и быст­ро пошел впе­ред Анни­бал, бро­сил якорь в гава­ни и бес­пре­пят­ст­вен­но выса­жи­вал свою коман­ду. (7) Все горо­жане радо­ва­лись не столь­ко тому, что полу­чи­ли под­креп­ле­ние, хотя через это надеж­ды и силы их зна­чи­тель­но воз­рос­ли, сколь­ко тому, что рим­ляне не осме­ли­лись вос­пре­пят­ст­во­вать дви­же­нию кар­фа­ге­нян.

45. При виде воз­буж­де­ния и рев­но­сти в горо­жа­нах по слу­чаю при­бы­тия вспо­мо­га­тель­но­го вой­ска, а рав­но и в ново­при­быв­ших вои­нах, кото­рые не испы­та­ли невзгод оса­ждае­мых, (2) началь­ник горо­жан Имил­кон желал вос­поль­зо­вать­ся не охла­дев­шим еще пылом тех и дру­гих, чтобы бро­сить огонь в непри­я­тель­ские соору­же­ния и напасть на них, а пото­му созвал всех в собра­ние. (3) Он обра­тил­ся к ним с про­стран­ным при­лич­ным слу­чаю уве­ща­ни­ем и вос­пла­ме­нил в них рве­ние к бит­ве обе­ща­ни­ем щед­рых наград, какие полу­чит каж­дый за храб­рость, напо­ми­на­ни­ем о мило­стях и подар­ках, какие всем им будут сле­до­вать от кар­фа­ге­нян. (4) Все в один голос изъ­яви­ли согла­сие и гром­ко тре­бо­ва­ли, чтобы их немед­лен­но вели в бит­ву. Имил­кон похва­лил собрав­ших­ся за рев­ность и рас­пу­стил, отдав­ши при­каз пока отды­хать и ждать даль­ней­ших рас­по­ря­же­ний началь­ни­ков. (5) Вско­ре после это­го он созвал началь­ни­ков, разде­лил меж­ду ними с.65 удоб­ные для напа­де­ния пунк­ты, объ­явил вре­мя и сиг­нал к напа­де­нию и при­ка­зал быть со сво­и­ми под­чи­нен­ны­ми на назна­чен­ных местах ран­ним утром. Рас­по­ря­же­ния были точ­но выпол­не­ны. (6) Тогда Имил­кон на рас­све­те вывел свое вой­ско из горо­да и во мно­гих местах напал на соору­же­ния. (7) Рим­ляне пред­виде­ли напа­де­ние и пото­му были гото­вы и не без­дей­ст­во­ва­ли; они поспеш­но явля­лись на помощь всюду, где было нуж­но, и сра­жа­лись муже­ст­вен­но. (8) Вско­ре все силы про­тив­ни­ков были в деле, и око­ло сте­ны завя­зал­ся жесто­кий бой, ибо из горо­да вышло не менее два­дца­ти тысяч чело­век, еще боль­ше нахо­ди­лось за горо­дом. (9) Сра­же­ние было тем оже­сто­чен­нее, что бое­вой строй не соблюдал­ся, сол­да­ты дра­лись в бес­по­ряд­ке, кто с кем попа­ло; в такой мас­се войск отдель­ные вои­ны или отряды дра­лись меж­ду собою с жаром, обык­но­вен­но отли­чаю­щим еди­но­бор­ство. (10) Шум и смя­те­ние были осо­бен­но слыш­ны у самых соору­же­ний. (11) С обе­их сто­рон те вои­ны, кото­рые сна­ча­ла полу­чи­ли назна­че­ние одни оттес­нить защит­ни­ков соору­же­ний, дру­гие не выда­вать этих послед­них, про­яв­ля­ли вели­чай­шее усер­дие к тому, чтобы выбить про­тив­ни­ка с зани­мае­мо­го им места, а дру­гие, чтобы ни за что не усту­пать его; пото­му сра­жаю­щи­е­ся поги­ба­ли на тех самых местах, на кото­рые постав­ле­ны были вна­ча­ле. (12) Меж­ду сра­жаю­щих­ся кида­лись люди с факе­ла­ми, паклей и огнем. Они напа­да­ли на маши­ны разом со всех сто­рон и с такой отва­гой, что рим­ляне очу­ти­лись в опас­ней­шем поло­же­нии и не в силах были отра­жать напа­де­ние вра­га. (13) Одна­ко кар­фа­ген­ский вое­на­чаль­ник видел, что мно­гие его вои­ны уже пали в бит­ве, что он все-таки не может взять соору­же­ний, ради чего и было нача­то дело; поэто­му при­ка­зал играть отступ­ле­ние. (14) Зато рим­ляне, едва не поте­ряв­шие все­го, овла­де­ли нако­нец сво­и­ми укреп­ле­ни­я­ми и все их удер­жа­ли за собою неру­ши­мо.

с.66 46. После этой бит­вы Анни­бал в ноч­ную еще пору тай­ком от непри­я­те­ля отплыл во гла­ве сво­их кораб­лей в Дре­па­ны к кар­фа­ген­ско­му вое­на­чаль­ни­ку Атар­ба­лу. (2) Удоб­ства место­по­ло­же­ния и высо­кие досто­ин­ства дре­пан­ской гава­ни побуж­да­ли кар­фа­ге­нян неослаб­но забо­тить­ся об охране мест­но­сти. (3) От Лили­бея отсто­ит она ста­дий на сто два­дцать23.

(4) Оста­вав­ши­е­ся дома кар­фа­ге­няне жела­ли узнать о поло­же­нии дел в Лили­бее, но не име­ли к тому воз­мож­но­сти, ибо часть их была запер­та, а за дру­ги­ми суще­ст­во­вал бди­тель­ный над­зор. Тогда некий знат­ный граж­да­нин Анни­бал, по про­зва­нию Родя­нин, пред­ло­жил, что он про­никнет в Лили­бей и потом как оче­видец доста­вит обо всем точ­ные сведе­ния. (5) С радо­стью выслу­ша­ли это пред­ло­же­ние кар­фа­ге­няне, но не вери­ли в его осу­щест­вле­ние, так как рим­ский флот сто­ял на стра­же у вхо­да в гавань. (6) Меж­ду тем Анни­бал сна­рядил свой соб­ст­вен­ный корабль и вышел в море. Достиг­ши како­го-то ост­ро­ва из тех, что лежат перед Лили­бе­ем, он в чет­вер­том часу на сле­дую­щий день, гони­мый попу­т­ным вет­ром, вошел в гавань, на виду у всех рим­лян, пора­жен­ных его отва­гой. (7) На дру­гой день он немед­ля пустил­ся в обрат­ный путь. (8) Меж­ду тем рим­ский кон­сул с целью надеж­нее охра­нить вход в гавань сна­рядил ночью десять быст­рей­ших кораб­лей, сам стал у гава­ни и наблюдал за про­ис­хо­дя­щим; тут же было и все вой­ско. (9) По обе­им сто­ро­нам от вхо­да в гавань кораб­ли подо­шли воз­мож­но бли­же к лагу­нам и с под­ня­ты­ми вес­ла­ми выжида­ли момен­та, когда кар­фа­ген­ский корабль будет выхо­дить, чтобы напасть на него и захва­тить. (10) Родя­нин вышел в море на гла­зах у всех и до того изу­мил непри­я­те­лей дер­зо­стью и быст­ро­тою, с.67 что не толь­ко вышел невреди­мым со сво­им кораб­лем и коман­дою и мино­вал непри­я­тель­ские суда, оста­вав­ши­е­ся как бы в оце­пе­не­нии, (11) но, ото­шед­ши на неболь­шое рас­сто­я­ние впе­ред, оста­но­вил­ся и вызы­ваю­ще под­нял вес­ло. (12) При быст­ро­те его греб­ли, никто не дерз­нул вый­ти про­тив него в море, и Анни­бал с един­ст­вен­ным кораб­лем ушел, к сты­ду все­го непри­я­тель­ско­го флота. (13) Так как он повто­рял то же самое мно­го­крат­но и впо­след­ст­вии, то ока­зал кар­фа­ге­ня­нам боль­шую услу­гу: их он изве­щал обо всех нуж­дах, оса­ждае­мых обо­д­рял, а рим­лян повер­гал сво­ею сме­ло­стью в сму­ще­ние.

47. Поми­мо сме­ло­сти ему помо­га­ло боль­ше все­го то, что он по опы­ту в точ­но­сти знал, как про­ник­нуть в гавань меж­ду меля­ми. (2) Про­плыв­ши откры­тое море и пока­зав­шись перед гава­нью, он делал такой пово­рот, как бы выхо­дил из Ита­лии, и направ­лял­ся к при­мор­ской башне так, что эта послед­няя при­кры­ва­ла собою все про­чие баш­ни, обра­щен­ные к Ливии; толь­ко этим спо­со­бом и мож­но было попасть при попу­т­ном вет­ре в устье гава­ни. (3) Отва­га Родя­ни­на вну­ша­ла сме­лость мно­гим дру­гим людям, све­ду­щим в мест­но­сти, к подоб­но­му обра­зу дей­ст­вий, что́ ста­ви­ло рим­лян в затруд­ни­тель­ное поло­же­ние. Они попы­та­лись было запе­реть устье гава­ни пло­ти­ною. (4) Но на очень мно­гих пунк­тах попыт­ки их при зна­чи­тель­ной глу­бине моря не вели ни к чему: все, что ни бро­са­ли они в море, не дер­жа­лось в нем на месте, но при самом опус­ка­нии в воду отно­си­лось в сто­ро­ну и раз­би­ва­лось на части вол­ною и быст­рым тече­ни­ем. (5) Нако­нец, в одном мел­ком месте уда­лось с боль­шим трудом воз­ве­сти пло­ти­ну; на ней-то сел на мель четы­рех­па­луб­ник, выхо­див­ший в море по ночам, и попал в руки рим­лян; он ско­ло­чен был заме­ча­тель­но искус­но. (6) Захва­тив­ши суд­но и воору­жив­ши его отбор­ной коман­дой, рим­ляне наблюда­ли с.68 за все­ми вхо­дя­щи­ми в гавань, осо­бен­но за Родя­ни­ном. (7) Слу­чи­лось как раз так, что в ноч­ную пору он про­ник в гавань, а затем сно­ва на виду у всех вышел в откры­тое море. При виде четы­рех­па­луб­ни­ка, кото­рый поки­нул сто­ян­ку в одно вре­мя с его соб­ст­вен­ным суд­ном, Анни­бал узнал корабль и сму­тил­ся. (8) Сна­ча­ла он пытал­ся было уско­рить ход и бежать, но, так как искус­ные греб­цы уже насти­га­ли его, Анни­бал вынуж­ден был повер­нуть суд­но назад и всту­пить в борь­бу с непри­я­те­лем. (9) Одна­ко кора­бель­ные вои­ны, пре­вос­хо­див­шие кар­фа­ге­нян чис­лен­но­стью и состо­яв­шие из отбор­ных граж­дан, взя­ли верх, и Анни­бал попал в плен. (10) Овла­дев­ши и этим пре­крас­но ско­ло­чен­ным кораб­лем, рим­ляне при­спо­со­би­ли его к бит­ве и теперь поло­жи­ли конец сме­лым попыт­кам про­ни­кать в Лили­бей.

48. Меж­ду тем как оса­жден­ные настой­чи­во вос­ста­нов­ля­ли то, что разо­рял непри­я­тель, и отка­за­лись уже от мыс­ли повредить или раз­ру­шить соору­же­ния рим­лян, (2) под­ня­лась буря, с такой силою и стре­ми­тель­но­стью обра­тив­ша­я­ся на пере­д­ние части машин, что сорва­ла наве­сы и опро­ки­ну­ла сто­яв­шие перед наве­са­ми и при­кры­вав­шие их баш­ни. (3) Неко­то­рые из еллин­ских наем­ни­ков нахо­ди­ли этот момент бла­го­при­ят­ным для раз­ру­ше­ния непри­я­тель­ских укреп­ле­ний и сооб­щи­ли свой план вое­на­чаль­ни­ку. (4) Имил­кон при­нял совет, быст­ро изгото­вил все нуж­ное для при­веде­ния замыс­ла в испол­не­ние, затем моло­дые люди соеди­ни­лись и в трех местах бро­си­ли огонь в осад­ные маши­ны. (5) Самая дав­ность этих постро­ек, каза­лось, под­гото­ви­ла лег­кое вос­пла­ме­не­ние их, к тому же ветер дул пря­мо про­тив башен и машин; поэто­му огонь рас­про­стра­нял­ся быст­ро и неудер­жи­мо, и все меры рим­лян задер­жать пла­мя и защи­тить построй­ки ока­зы­ва­лись бес­по­лез­ны­ми и недей­ст­ви­тель­ны­ми. (6) Пожар наво­дил такой ужас на с.69 защит­ни­ков, что они не мог­ли ни видеть, ни пони­мать того, что тво­ри­лось. Мно­гие из них, покры­вае­мые нале­тав­шею золою, искра­ми и густым дымом, пада­ли и поги­ба­ли преж­де, чем подой­ти к огню и защи­тить горев­шее. (7) Одно и то же обсто­я­тель­ство дела­ло затруд­ни­тель­ным поло­же­ние про­тив­ни­ка и бла­го­при­ят­ст­во­ва­ло под­жи­га­те­лям. (8) Ибо все, что мог­ло затем­нять свет и при­чи­нять уши­бы, отно­си­лось вет­ром в сто­ро­ну непри­я­те­ля; напро­тив, все, что бро­са­ли и мета­ли кар­фа­ге­няне в защит­ни­ков укреп­ле­ний или в самые укреп­ле­ния с целью раз­ру­шить их, пада­ло по назна­че­нию: метаю­щие виде­ли перед собою мест­ность, а сила поле­та уве­ли­чи­ва­лась от дуно­ве­ния вет­ра. (9) Нако­нец раз­ру­ше­ние охва­ти­ло все до такой сте­пе­ни, что самые осно­ва­ния башен и нако­неч­ни­ки тара­нов сде­ла­лись негод­ны­ми от огня. (10) После это­го рим­ляне поки­ну­ли надеж­ду оса­дить город с помо­щью соору­же­ний и кру­гом обве­ли его кана­вою и валом, впе­ре­ди сво­ей сто­ян­ки воз­ве­ли сте­ну и пре­до­ста­ви­ли все вре­ме­ни. (11) Наобо­рот, жите­ли Лили­бея вос­ста­но­ви­ли раз­ру­шен­ную часть сте­ны и теперь спо­кой­но выдер­жи­ва­ли оса­ду.

49. Когда весть об этом при­шла в Рим, а вслед за тем ста­ли при­хо­дить мно­гие свиде­те­ли с изве­ще­ни­ем о гибе­ли боль­шей части коман­ды при защи­те соору­же­ний и вооб­ще при оса­де, (2) рим­ляне поспеш­но набра­ли моря­ков и в чис­ле почти деся­ти тысяч чело­век отпра­ви­ли их в Сици­лию. (3) Когда рим­ляне пере­пра­ви­лись через про­лив, а затем сухим путем про­шли в лагерь, кон­сул их Пуб­лий Клав­дий собрал три­бу­нов и объ­явил, что теперь пора идти всем фло­том в Дре­па­ны, (4) ибо, гово­рил он, вождь кар­фа­ге­нян Атар­бал, состо­я­щий в горо­де началь­ни­ком, не при­готов­лен к напа­де­нию, ниче­го не зна­ет о при­бы­тии рим­ской коман­ды и пре­бы­ва­ет в том убеж­де­нии, что рим­ляне вслед­ст­вие поне­сен­ных при оса­де потерь не с.70 в силах вый­ти в море со сво­им фло­том. (5) Так как все одоб­ри­ли его план, то Пуб­лий тот­час поса­дил на кораб­ли преж­нюю и новую коман­ду; в вои­ны выбрал спо­соб­ней­ших сол­дат из все­го вой­ска; они шли охот­но, пото­му что поход был неда­ле­кий и сулил вер­ную добы­чу. (6) Сна­рядив­ши кораб­ли, кон­сул око­ло полу­но­чи высту­пил в море, не будучи заме­чен непри­я­те­лем. Сна­ча­ла он шел тихо, остав­ляя берег по пра­вую руку. (7) На рас­све­те пере­до­вые кораб­ли нача­ли пока­зы­вать­ся у Дре­пан; завидев­ши их неожи­дан­но, Атар­бал сна­ча­ла сму­тил­ся. (8) Одна­ко он ско­ро опра­вил­ся, понял насту­па­тель­ные замыс­лы непри­я­те­ля и решил испро­бо­вать все меры, выдер­жать вся­кое испы­та­ние, лишь бы не дать­ся в оса­ду, кото­рая под­готов­ля­лась столь явно. (9) С этою целью Атар­бал поспеш­но собрал коман­ду на берег и через гла­ша­тая вызвал из горо­да наем­ни­ков. (10) Когда все были в сбо­ре, он крат­кою речью поста­рал­ся вну­шить им надеж­ду на победу, если они отва­жат­ся на мор­скую бит­ву, и напро­тив, пред­ска­зы­вал им лише­ния, сопря­жен­ные с оса­дою, если они не пой­дут тот­час навстре­чу опас­но­сти. (11) Собрав­ши­е­ся жаж­да­ли боя и гром­ко тре­бо­ва­ли вести их в дело немед­лен­но. Атар­бал похва­лил вои­нов за усер­дие и отдал при­каз садить­ся поско­рее на кораб­ли, не терять из виду его кораб­ля и сле­до­вать за ним. (12) Поспеш­но рас­по­рядив­шись, Атар­бал отча­лил пер­вый и отпра­вил­ся в откры­тое море пря­мо под ска­лы не с той сто­ро­ны гава­ни, по кото­рой вхо­дил непри­я­тель, но с про­ти­во­по­лож­ной.

50. Когда рим­ский кон­сул Пуб­лий увидел, что непри­я­тель сверх вся­ко­го ожи­да­ния не усту­па­ет и не сму­ща­ет­ся его появ­ле­ни­ем, (2) но гото­вит­ся к бит­ве, что с дру­гой сто­ро­ны его соб­ст­вен­ные кораб­ли нахо­дят­ся частью уже в гава­ни, частью у вхо­да в нее, а третьи при­бли­жа­ют­ся ко вхо­ду, он при­ка­зал всем с.71 кораб­лям повер­нуть назад и вый­ти из гава­ни. (3) Нахо­див­ши­е­ся в гава­ни кораб­ли столк­ну­лись при пово­ро­те с теми, что были у вхо­да в нее, а это вызва­ло нево­об­ра­зи­мое смя­те­ние сре­ди людей; кро­ме того, сши­баю­щи­е­ся кораб­ли лома­ли вес­ла. (4) Невзи­рая на это кора­бель­ные началь­ни­ки ста­ви­ли у само­го бере­га в бое­вую линию каж­дый выхо­див­ший в море корабль и быст­ро пово­ра­чи­ва­ли их носа­ми про­тив непри­я­те­ля. (5) Что каса­ет­ся само­го Пуб­лия, кото­рый вна­ча­ле сле­до­вал поза­ди и замы­кал собою весь флот, то теперь он на ходу повер­нул свой корабль в откры­тое море и занял левое кры­ло цело­го флота. (6) В это самое вре­мя Атар­бал с пятью бое­вы­ми кораб­ля­ми мино­вал левое кры­ло непри­я­те­ля, свой соб­ст­вен­ный корабль поста­вил носом про­тив непри­я­тель­ско­го со сто­ро­ны откры­то­го моря; (7) вме­сте с тем отправ­лял через греб­цов при­каз каж­до­му под­хо­дя­ще­му кораб­лю ста­но­вить­ся под­ле него и посту­пать точ­но так же, как он. (8) Когда все кораб­ли выстро­и­лись в одну линию, он дал услов­лен­ный сиг­нал и сна­ча­ла насту­пал на вра­га в бое­вом поряд­ке, тогда как рим­ляне все еще дер­жа­лись бере­га в ожи­да­нии выхо­див­ших из гава­ни кораб­лей. (9) Боль­шие неудоб­ства были для рим­лян от того, что им пред­сто­я­ло сра­жать­ся вбли­зи бере­га.

51. Когда про­тив­ни­ки при­бли­зи­лись друг к дру­гу, с обе­их сто­рон на началь­ни­че­ских кораб­лях даны были сиг­на­лы, и после­до­ва­ла схват­ка. (2) Сна­ча­ла бой был рав­ный, пото­му что с обе­их сто­рон сра­жа­лись луч­шие сол­да­ты сухо­пут­но­го вой­ска. (3) Одна­ко все более и более пере­вес скло­нял­ся на сто­ро­ну кар­фа­ге­нян, пото­му что поло­же­ние их во всем этом деле было гораздо выгод­нее непри­я­тель­ско­го. (4) Бла­го­да­ря луч­ше­му устрой­ству кораб­лей и лов­ко­сти греб­цов они дале­ко пре­вос­хо­ди­ли непри­я­те­ля в быст­ро­те дви­же­ний; мно­го помо­га­ла им и поста­нов­ка флота их в откры­том море. (5) Дей­ст­ви­тель­но, с.72 были ли кораб­ли их тес­ни­мы непри­я­те­лем, они быст­ро и бла­го­по­луч­но отсту­па­ли в откры­тое место; (6) пово­ра­чи­ва­ли ли они потом свои кораб­ли назад про­тив высту­пив­ших впе­ред непри­я­тель­ских, они или быст­ро оги­ба­ли их, или напа­да­ли на них сбо­ку; в то вре­мя, как рим­ские кораб­ли при сво­ей тяже­сти и неуме­ло­сти коман­ды пово­ра­чи­ва­лись с трудом, кар­фа­ген­ские нано­си­ли им непре­рыв­ные уда­ры и мно­гие пото­пи­ли. (7) Если опас­ность угро­жа­ла како­му-либо из соб­ст­вен­ных кораб­лей, кар­фа­ге­няне своевре­мен­но явля­лись на помощь без вреда и опас­но­сти для себя, ибо захо­ди­ли от кор­мы по откры­то­му морю. (8) В совер­шен­но ином поло­же­нии были рим­ляне, имен­но: тес­ни­мые кораб­ли не име­ли воз­мож­но­сти отсту­пить, так как рим­ляне сра­жа­лись у само­го бере­га; а вся­кий раз, когда суд­но под­вер­га­лось жесто­ко­му натис­ку со сто­ро­ны сто­я­ще­го напро­тив непри­я­те­ля, оно или попа­да­ло на мель и сади­лось кор­мою, или оттес­ня­лось к бере­гу и раз­би­ва­лось. (9) При тяже­сти сво­их кораб­лей рим­ляне не мог­ли вры­вать­ся в середи­ну непри­я­тель­ских кораб­лей или напа­дать с тыла на те кораб­ли, кото­рые уже сра­жа­лись с дру­ги­ми, — полез­ней­ший при­ем в мор­ском сра­же­нии. (10) Нако­нец, рим­ские кораб­ли не мог­ли помо­гать сво­им нуж­даю­щим­ся в помо­щи с кор­мы, ибо запер­ты были у бере­га, и желаю­щие подать помощь не име­ли даже неболь­шо­го сво­бод­но­го про­стран­ства для дви­же­ний. (11) Вооб­ще поло­же­ние рим­лян в этой бит­ве было весь­ма невы­год­но. При виде того, как одни кораб­ли садят­ся на мель, дру­гие выбра­сы­ва­ют­ся на берег, кон­сул решил бежать, и с лево­го флан­га про­би­рал­ся у бере­га с трид­ца­тью кораб­ля­ми, кото­рые слу­чай­но были под­ле него. (12) Про­чи­ми суда­ми в чис­ле девя­но­ста трех завла­де­ли кар­фа­ге­няне, рав­но как и всею коман­дою их, за исклю­че­ни­ем лишь тех людей, кото­рые вме­сте с кораб­ля­ми выбро­ше­ны были на берег и спас­лись бег­ст­вом.

с.73 52. Такой исход бит­вы стя­жал Атар­ба­лу сла­ву у кар­фа­ге­нян, ибо успех ее они при­пи­сы­ва­ли его лич­ной про­ни­ца­тель­но­сти и отва­ге. (2) Напро­тив, Пуб­лий поте­рял вся­кое ува­же­ние у рим­лян и под­верг­ся тяж­ким уко­рам за лег­ко­мыс­лен­ное и без­рас­суд­ное поведе­ние, при­чи­нив­шее Риму столь боль­шие поте­ри. (3) Вот поче­му даже спу­стя неко­то­рое вре­мя он был пре­дан суду, нака­зан тяже­лой пеней, и ему угро­жа­ла еще боль­шая опас­ность. (4) Одна­ко и после этих неудач рим­ляне до того были пре­ис­пол­не­ны жаж­дою все­мир­но­го вла­ды­че­ства, что изыс­ки­ва­ли все сред­ства, какие были в их вла­сти, дабы про­дол­жать борь­бу без пере­ры­ва. (5) Поэто­му как толь­ко насту­пи­ли выбо­ры, они выбра­ли новых кон­су­лов [248 г.] и одно­го из них, Луция Юния, немед­лен­но отпра­ви­ли в поход с тем, чтобы он доста­вил оса­ждаю­щим Лили­бей вой­скам хлеб вме­сте с дру­ги­ми жиз­нен­ны­ми при­па­са­ми и про­чи­ми пред­ме­та­ми необ­хо­ди­мо­сти; сверх это­го сна­ряди­ли шесть­де­сят кораб­лей для при­кры­тия про­до­воль­ст­вен­ных судов. (6) По при­бы­тии в Мес­се­ну Юний при­со­еди­нил к сво­им те кораб­ли, кото­рые вышли ему навстре­чу из рим­ской сто­ян­ки и из осталь­ной Сици­лии, и поспеш­но пере­пра­вил­ся к Сира­ку­сам, имея при себе сто два­дцать судов и око­ло вось­ми­де­ся­ти ласто­вых кораб­лей с про­до­воль­ст­ви­ем. (7) Здесь он отпу­стил кве­сто­ров с поло­ви­ною ласто­вых кораб­лей и с несколь­ки­ми длин­ны­ми кораб­ля­ми для воз­мож­но ско­рей­шей достав­ки вой­ску жиз­нен­ных при­па­сов. (8) Сам он остал­ся в Сира­ку­сах, под­жидая запоздав­шие из Мес­се­ны кораб­ли и при­ни­мая еще хлеб от мате­ри­ко­вых союз­ни­ков.

53. Око­ло того же вре­ме­ни Атар­бал ото­слал в Кар­фа­ген взя­тых в мор­ском сра­же­нии плен­ных и захва­чен­ные кораб­ли. (2) Това­ри­щу сво­е­му по коман­до­ва­нию вой­ском, Кар­фа­ло­ну, он дал трид­цать кораб­лей в допол­не­ние к тем семи­де­ся­ти, с кото­ры­ми тот явил­ся, (3) и с.74 при­ка­зал ему напасть вне­зап­но на непри­я­тель­ские кораб­ли, сто­я­щие на яко­ре у Лили­бея, захва­тить из них столь­ко, сколь­ко мож­но будет, а осталь­ные пре­дать пла­ме­ни. (4) Во испол­не­ние при­ка­за­ния Кар­фа­лон к утру напал на вра­га, часть судов его сжег, дру­гие увлек за собою, что́ вызва­ло силь­ное смя­те­ние в сто­ян­ке рим­лян. (5) Рим­ляне с кри­ком поспе­ши­ли на помощь к кораб­лям; наблюдав­ший за Лили­бе­ем Имил­кон слы­шал это, а с рас­све­том увидел, что тво­рит­ся, и отрядил из горо­да про­тив непри­я­те­ля наем­ни­ков. (6) Опас­ность угро­жа­ла рим­ля­нам со всех сто­рон, и они при­шли в боль­шое сму­ще­ние. (7) Меж­ду тем началь­ник кар­фа­ген­ско­го флота увлек на бук­си­ре несколь­ко непри­я­тель­ских судов, дру­гие раз­ру­шил, затем про­шел неко­то­рое рас­сто­я­ние от Лили­бея по направ­ле­нию к Герак­лее с целью заграж­дать путь под­хо­дя­щим к сто­ян­ке рим­ским судам. (8) Когда согляда­таи изве­сти­ли, что близ­ко подо­шло уже мно­же­ство рим­ских судов раз­но­го вида, он вышел в море, горя жела­ни­ем сра­зить­ся, пото­му что после недав­ней победы пре­зри­тель­но отно­сил­ся к рим­ля­нам. (9) В то же вре­мя лод­ки, обык­но­вен­но опе­ре­жаю­щие флот, дали знать кве­сто­рам, ранее отправ­лен­ным из Сира­кус, о наступ­ле­нии вра­га. (10) Кве­сто­ры нахо­ди­ли свои силы недо­ста­точ­ны­ми для мор­ской бит­вы, а пото­му при­ча­ли­ли к одно­му из под­чи­нен­ных рим­ля­нам город­ков; гава­ни город не имел, но пред­став­лял удоб­ную якор­ную сто­ян­ку, будучи закрыт бере­го­вы­ми уте­са­ми. (11) Здесь кве­сто­ры сде­ла­ли высад­ку, поста­ви­ли добы­тые из горо­да ката­пуль­ты и кам­не­ме­та­тель­ни­цы и ожи­да­ли наступ­ле­ния вра­га. (12) Подо­шед­ши к это­му месту, кар­фа­ге­няне сна­ча­ла реши­ли было пове­сти оса­ду, пола­гая, что непри­я­тель в стра­хе отсту­пит в горо­док, а они бес­пре­пят­ст­вен­но завла­де­ют его суда­ми. (13) Но надеж­ды кар­фа­ге­нян не оправ­да­лись, ибо рим­ляне защи­ща­лись храб­ро; к тому же самая мест­ность пред­став­ля­ла с.75 для кар­фа­ге­нян мно­гие все­воз­мож­ные неудоб­ства. Поэто­му они доволь­ст­во­ва­лись тем, что взя­ли на бук­сир несколь­ко судов со съест­ны­ми при­па­са­ми и ото­шли к какой-то реке; там бро­си­ли якорь и наблюда­ли за выхо­дом в море непри­я­те­лей. 54. Меж­ду тем оста­вав­ший­ся в Сира­ку­сах кон­сул при­вел свой план в испол­не­ние, затем, обо­гнув­ши Пахин, напра­вил­ся к Лили­бею, ниче­го не зная о том, что слу­чи­лось с отплыв­ши­ми рань­ше суда­ми. (2) С дру­гой сто­ро­ны началь­ник кар­фа­ген­ско­го флота, уве­дом­лен­ный о при­бли­же­нии ново­го вра­га сво­и­ми согляда­та­я­ми, поспеш­но вышел в море, желая сра­зить­ся с рим­ля­на­ми воз­мож­но даль­ше от осталь­но­го флота. (3) Юний изда­ле­ка еще завидел кар­фа­ген­ский флот и мно­го­чис­лен­ность судов его; но не решал­ся всту­пать в бой, хотя не мог уже и бежать от непри­я­те­ля, кото­рый был близ­ко; поэто­му он укло­нил­ся к бере­гу и бро­сил якорь у кру­той, во всех отно­ше­ни­ях опас­ной мест­но­сти. (4) Юний пред­по­чи­тал пре­тер­петь все, лишь бы сво­его флота с коман­дою не дать в руки вра­гам. (5) Началь­ник кар­фа­ген­ско­го флота заме­тил это дви­же­ние непри­я­те­ля, но почи­тал неудоб­ным выхо­дить на бой с ним и при­бли­жать­ся к столь опас­ным пунк­там; поэто­му он занял некий мыс, стал там на яко­ре меж­ду обо­и­ми флота­ми рим­лян и вни­ма­тель­но наблюдал за ними. (6) Когда под­ня­лась буря, а море угро­жа­ло еще боль­ши­ми опас­но­стя­ми впе­ре­ди, кар­фа­ген­ские корм­чие, бла­го­да­ря зна­нию мест­но­сти и опыт­но­сти в сво­ем деле, пред­у­смат­ри­ва­ли и пред­ска­зы­ва­ли гряду­щее, сове­туя Кар­фа­ло­ну обо­гнуть мыс Пахин и тем спа­стись от бури. (7) Кар­фа­лон бла­го­ра­зум­но после­до­вал их сове­ту, и кар­фа­ге­няне, прав­да с боль­шим трудом и опас­но­стя­ми, обо­шли мыс и заня­ли надеж­ную сто­ян­ку. (8) Зато флоты рим­лян, сто­яв­шие у бере­гов, лишен­ных гава­ней, постра­да­ли настоль­ко, что от них оста­лись ни к чему не год­ные облом­ки. Раз­ру­ше­ние с.76 обо­их фло­тов было пол­ное, пре­вос­хо­дя­щее вся­кое веро­я­тие.

55. После это­го кар­фа­ге­няне сно­ва вос­пря­ну­ли духом, и надеж­ды их опять ожи­ви­лись. (2) Напро­тив, рим­ляне, и рань­ше испы­тав­шие неуда­чу, а теперь потер­пев­шие пол­ное кру­ше­ние, очи­сти­ли море, хотя суша все еще была в их вла­сти; кар­фа­ге­няне гос­под­ст­во­ва­ли на море, но не теря­ли надеж­ды и на обла­да­ние сушею. (3) Под тяже­стью рас­ска­зан­ных выше бед­ст­вий горе­ва­ли все рим­ляне, как те, что оста­ва­лись в Риме, так рав­но и те, что были в леги­о­нах у Лили­бея; и все-таки не дума­ли о сня­тии оса­ды: (4) одни с неослаб­ным рве­ни­ем под­во­зи­ли по суше съест­ные при­па­сы, дру­гие напря­га­ли все свои силы к оса­де горо­да. (5) Кон­сул Юний после кораб­ле­кру­ше­ния отпра­вил­ся в лагерь. Горюя о поне­сен­ных поте­рях, он жаж­дал новых слав­ных подви­гов, чтобы в бою загла­дить преж­ние неуда­чи. (6) Поэто­му лишь толь­ко пред­ста­вил­ся ему удоб­ный слу­чай, Юний хит­ро­стью захва­тил Ерик, овла­дел свя­ти­ли­щем Афро­ди­ты и горо­дом. (7) Ерик — тяну­ща­я­ся вдоль моря гора Сици­лии, на той сто­роне ее, кото­рая обра­ще­на к Ита­лии, меж­ду Дре­па­на­ми и Панор­мом, бли­же к гра­ни­це Дре­пан; по вели­чине Ерик дале­ко пре­вос­хо­дит все горы Сици­лии, кро­ме Этны. (8) На плос­кой вер­шине этой горы нахо­дит­ся свя­ти­ли­ще Ерик­ской Афро­ди­ты, по обще­му мне­нию зна­чи­тель­ней­шее из всех свя­ти­лищ Сици­лии по богат­ству и рос­ко­ши. (9) Город рас­по­ло­жен под гор­ной вер­ши­ной; к нему ведет очень длин­ный и кру­той путь. (10) Гре­бень горы кон­сул занял стра­жей, рав­но как и про­ход к ней от Дре­пан; зор­ко обе­ре­гал он оба пунк­та, осо­бен­но подъ­ем на гору, в том убеж­де­нии, что этим имен­но спо­со­бом обес­пе­чи­ва­ет за собою обла­да­ние и горо­дом, и целою горою.

56. Меж­ду тем кар­фа­ге­няне избра­ли себе в вое­на­чаль­ни­ки Амил­ка­ра, по про­зва­нию Бар­ка, и ему дове­ри­ли с.77 коман­до­ва­ние фло­том [247 г.]. (2) Амил­кар взял с собою флот и отпра­вил­ся опу­сто­шать Ита­лию. Был восем­на­дца­тый год вой­ны [246 г.]. (3) По опу­сто­ше­нии Лок­риды и Брут­тий­ских полей Бар­ка отплыл со всем фло­том к панорм­ской обла­сти и занял мест­ность, лежа­щую меж­ду Ери­ком и Панор­мом и назы­ваю­щу­ю­ся «на Герк­тах»; по без­опас­но­сти и удоб­ствам для сто­ян­ки и дол­говре­мен­но­го пре­бы­ва­ния вой­ска она пред­став­ля­ет наи­луч­ший пункт в Сици­лии. (4) Дей­ст­ви­тель­но, гора эта со всех сто­рон обры­ви­ста и над окру­жаю­щею мест­но­стью под­ни­ма­ет­ся на зна­чи­тель­ную высоту. Верх­нее коль­цо ее име­ет в окруж­но­сти не мень­ше ста ста­дий24, а обни­мае­мое им про­стран­ство изоби­лу­ет паст­би­ща­ми и удоб­но для обра­бот­ки, доступ­но дей­ст­вию мор­ско­го возду­ха и совер­шен­но сво­бод­но от ядо­ви­тых живот­ных. (5) Как со сто­ро­ны моря, так и с той, кото­рая обра­ще­на внутрь мате­ри­ка, гора име­ет кру­тые непри­ступ­ные обры­вы; про­ме­жут­ки меж­ду ними могут быть лег­ко и ско­ро укреп­ле­ны. (6) Кро­ме того, на плос­кой вер­шине воз­вы­ша­ет­ся бугор, кото­рый слу­жит вме­сте и крем­лем, и пре­крас­ным наблюда­тель­ным пунк­том над рас­сти­лаю­щей­ся вни­зу стра­ной. (7) У под­но­жья горы есть гавань, удоб­ная для пере­хо­да от Дре­пан и Лили­бея к Ита­лии, и все­гда име­ю­щая воду в изоби­лии. (8) К горе этой суще­ст­ву­ет все­го три про­хо­да, очень труд­ных; два из них идут из мате­ри­ка, а один от моря. (9) На этом-то послед­нем пути рас­по­ло­жил­ся лаге­рем Амил­кар, что́ было боль­шою сме­ло­стью, ибо он не имел на сво­ей сто­роне ни одно­го горо­да, ни на какую помощь не рас­счи­ты­вал, и вре­зы­вал­ся в середи­ну вра­гов. Тем не менее он при­чи­нял рим­ля­нам боль­шие затруд­не­ния и под­вер­гал их серь­ез­ным опас­но­стям. (10) Отправ­ля­ясь отсюда со сво­и­ми кораб­ля­ми, он преж­де все­го занял­ся с.78 опу­сто­ше­ни­ем ита­лий­ско­го побе­ре­жья до обла­сти куме­ян. (11) Потом, когда рим­ляне на суше перед горо­дом Панор­мом рас­по­ло­жи­лись про­тив него лаге­рем на рас­сто­я­нии ста­дий пяти25, Амил­кар в тече­ние почти трех лет давал им бит­вы на суше частые и мно­го­об­раз­ные; подроб­ное опи­са­ние их было бы невоз­мож­но. 57. Дело в том, что в борь­бе заме­ча­тель­ных кулач­ных бой­цов, бли­стаю­щих храб­ро­стью и искус­ст­вом, когда они в реши­тель­ном бою за победу неустан­но нано­сят удар за уда­ром, ни участ­ни­ки, ни зри­те­ли не могут раз­глядеть или пред­у­смот­реть отдель­ных уда­ров и уши­бов, (2) хотя и могут полу­чить доволь­но вер­ное пред­став­ле­ние о лов­ко­сти, силе и муже­стве борю­щих­ся по обще­му напря­же­нию сил их и по обо­юд­но­му упор­ству в состя­за­нии: точ­но то же было и с вое­на­чаль­ни­ка­ми, о коих идет теперь речь. (3) И в самом деле, исто­ри­ку нель­зя было бы исчис­лить все пово­ды и подроб­но­сти тех вза­им­ных засад, наступ­ле­ний и напа­де­ний, какие про­ис­хо­ди­ли меж­ду вою­ю­щи­ми еже­днев­но, да и чита­те­лю опи­са­ние это пока­за­лось бы уто­ми­тель­ным и совер­шен­но бес­по­лез­ным. (4) Лег­че мож­но оце­нить назван­ных выше вое­на­чаль­ни­ков из обще­го рас­ска­за о борь­бе и об окон­ча­тель­ном исхо­де ее. (5) Ибо теперь испы­та­ны были все воен­ные хит­ро­сти, какие толь­ко зна­ет исто­рия, все улов­ки, какие тре­бо­ва­лись обсто­я­тель­ства­ми вре­ме­ни и места, все то, в чем про­яв­ля­ют­ся необы­чай­ные отва­га и сила. (6) Одна­ко по мно­гим при­чи­нам реши­тель­ная бит­ва была невоз­мож­на: силы про­тив­ни­ков были рав­ны, укреп­ле­ния их были оди­на­ко­во силь­ны и недо­ступ­ны, а разде­ля­ю­щее сто­ян­ки рас­сто­я­ние было весь­ма незна­чи­тель­но. (7) Вот глав­ным обра­зом поче­му про­ис­хо­ди­ли еже­днев­но неболь­шие схват­ки, и поче­му не мог­ло быть како­го-либо реши­тель­но­го дела. (8) Все­гда с.79 выхо­ди­ло так, что участ­во­вав­шие в бою гиб­ли в самой схват­ке, а все те, кому уда­ва­лось отсту­пить, быст­ро укры­ва­лись от опас­но­сти за сво­и­ми око­па­ми, откуда сно­ва выхо­ди­ли на бит­ву.

58. Вдруг судь­ба, подоб­но лов­ко­му устро­и­те­лю состя­за­ния, выве­ла вою­ю­щих из опи­сан­но­го выше поло­же­ния, заме­ни­ла преж­нюю борь­бу более опас­ною, а борю­щих­ся запер­ла на мень­шем еще про­стран­стве, имен­но: (2) так как рим­ляне зани­ма­ли вер­ши­ну Ери­ка и его под­но­жье, о чем ска­за­но у нас выше, то Амил­кар овла­дел горо­дом ерик­лян, лежа­щим меж­ду вер­ши­ною и раз­би­тым у подош­вы горы лаге­рем. (3) Теперь те рим­ляне, кото­рые зани­ма­ли вер­ши­ну горы, муже­ст­вен­но выдер­жи­ва­ли борь­бу и лише­ния оса­ждае­мых. С дру­гой сто­ро­ны кар­фа­ге­няне обна­ру­жи­ва­ли неве­ро­ят­ную стой­кость, ибо непри­я­тель тес­нил их со всех сто­рон, жиз­нен­ные при­па­сы полу­ча­лись с трудом, пото­му что сооб­ще­ние с морем они име­ли в одном толь­ко месте и в одном направ­ле­нии. (4) И здесь обе сто­ро­ны пусти­ли в ход одна про­тив дру­гой всю изво­рот­ли­вость и силу, какие потреб­ны в деле оса­ды, пре­тер­пе­ли все­воз­мож­ные лише­ния, испы­та­ли все виды напа­де­ния и обо­ро­ны, (5) пока нако­нец «не пожерт­во­ва­ли побед­но­го вен­ка богам» не пото­му, как уве­ря­ет Фабий, что не в силах были тер­петь доль­ше, но пото­му что сде­ла­лись нечув­ст­ви­тель­ны­ми к стра­да­ни­ям и неодо­ли­мы­ми. (6) И в самом деле, преж­де чем одним уда­лось одо­леть вра­га, хотя и на этом месте про­тив­ни­ки боро­лись в тече­ние двух лет, конец войне поло­жен был иным спо­со­бом.

(7) Тако­во было поло­же­ние дел на Ери­ке и в сухо­пут­ных вой­сках, а самые государ­ства про­тив­ни­ков упо­доб­ля­лись поро­ди­стым дышу­щим боем пету­хам. (8) Не раз такие пти­цы, поте­ряв­ши от изне­мо­же­ния спо­соб­ность вла­деть кры­лья­ми, нахо­дят себе опо­ру в с.80 соб­ст­вен­ной отва­ге и про­дол­жа­ют нано­сить друг дру­гу уда­ры, пока нако­нец мимо­воль­но не кида­ют­ся друг на дру­га, быст­ро сцеп­ли­ва­ют­ся, и тогда один из них пада­ет замерт­во. (9) Подоб­но это­му рим­ляне и кар­фа­ге­няне, утом­лен­ные труда­ми непре­рыв­ной борь­бы, исто­ще­ны были вко­нец, а нало­ги и рас­хо­ды, удру­чав­шие их дол­гое вре­мя, подо­рва­ли их силы.

59. Так и рим­ляне сохра­ня­ли душев­ную твер­дость, хотя уже в тече­ние почти пяти лет [248—243 гг.] совер­шен­но отка­за­лись от моря, частью вслед­ст­вие поне­сен­ных неудач, частью пото­му, что счи­та­ли для себя воз­мож­ным кон­чить вой­ну толь­ко сухо­пут­ны­ми сила­ми. (2) Теперь они увиде­ли, что рас­че­ты их не оправ­да­лись глав­ным обра­зом бла­го­да­ря отва­ге вое­на­чаль­ни­ка кар­фа­ге­нян и реши­лись в тре­тий раз попы­тать сча­стья в мор­ской войне. (3) Руко­во­ди­лись они убеж­де­ни­ем, что этим толь­ко спо­со­бом вой­на может окон­чить­ся выгод­но для них, если пред­при­я­тие поведе­но будет как сле­ду­ет, что́ нако­нец и уда­лось им. (4) Поки­нуть море в пер­вый раз вынуди­ли их обру­шив­ши­е­ся слу­чай­но бед­ст­вия, вто­рой раз пора­же­ние в бит­ве при Дре­па­нах. (5) Теперь они дела­ли третью попыт­ку и, победив­ши кар­фа­ген­ские вой­ска на Ери­ке, лишив­ши их под­во­за жиз­нен­ных при­па­сов со сто­ро­ны моря, завер­ши­ли борь­бу. (6) То, что рим­лян наи­боль­ше побуж­да­ло к войне, был воин­ст­вен­ный дух их. Средств для осу­щест­вле­ния пла­на в государ­ст­вен­ной казне не было; но они были добы­ты бла­го­да­ря вели­ко­ду­шию и люб­ви к оте­че­ству пра­ви­те­лей государ­ства. (7) По мере сво­их средств каж­дый граж­да­нин сам по себе или вдво­ем и втро­ем с дру­ги­ми обя­зы­вал­ся доста­вить осна­щен­ное пяти­па­луб­ное суд­но, при­чем издерж­ки на это толь­ко в слу­чае счаст­ли­во­го исхо­да пред­при­я­тия долж­ны были быть воз­ме­ще­ны каз­ною. (8) Таким-то спо­со­бом быст­ро было заготов­ле­но две­сти пяти­па­луб­ных с.81 судов; соору­же­ны они были по образ­цу кораб­ля Родя­ни­на; затем рим­ляне выбра­ли в кон­су­лы Гаия Лута­ция [242 г.] и в нача­ле лета отпра­ви­ли флот в море. (9) Неожи­дан­но появил­ся он у бере­гов Сици­лии, овла­дел гава­нью Дре­пан и якор­ны­ми сто­ян­ка­ми у Лили­бея, так как весь флот кар­фа­ге­нян воз­вра­тил­ся домой. (10) Воз­вед­ши укреп­ле­ния вокруг горо­да Дре­пан и сде­лав­ши все про­чие при­спо­соб­ле­ния, рим­ский кон­сул повел оса­ду все­ми воз­мож­ны­ми сред­ства­ми. (11) Вме­сте с тем он пред­видел при­бы­тие кар­фа­ген­ско­го флота и памя­то­вал пер­во­на­чаль­ное реше­ние, что вой­на может быть кон­че­на толь­ко мор­ским сра­же­ни­ем; поэто­му, не желая терять вре­мя в без­дей­ст­вии, (12) он каж­дый день испы­ты­вал свою коман­ду, делал с нею соот­вет­ст­ву­ю­щие упраж­не­ния и вооб­ще при­ла­гал все уси­лия к обу­че­нию ее, так что в самое корот­кое вре­мя сде­лал сво­их моря­ков совер­шен­но год­ны­ми для пред­сто­я­ще­го дела.

60. Полу­чив­ши неожи­дан­ное изве­стие, что рим­ский флот нахо­дит­ся в море и сно­ва гос­под­ст­ву­ет на нем, кар­фа­ге­няне тот­час сна­ряди­ли свои кораб­ли. (2) Нагру­зив­ши их хле­бом и все­ми нуж­ны­ми при­па­са­ми, они немед­лен­но отпра­ви­ли флот свой в море, будучи оза­бо­че­ны тем, чтобы вой­ско на Ери­ке ни в чем не тер­пе­ло недо­стат­ка. (3) Началь­ни­ком мор­ских сил они назна­чи­ли Анно­на. Вышед­ши в море и при­став­ши к ост­ро­ву, име­ну­е­мо­му Гиерою, Аннон ста­рал­ся тай­ком от непри­я­те­лей про­ник­нуть к Ери­ку с целью выгру­зить там при­па­сы и облег­чить кораб­ли, забрать с собою год­ных наем­ни­ков в кора­бель­ные вои­ны, в том чис­ле Бар­ку, и потом всту­пить в бит­ву с непри­я­те­лем. (4) Меж­ду тем Лута­ций узнал о при­бы­тии Анно­на с вой­ском и уга­дал его замыс­лы, ото­брал из сухо­пут­но­го вой­ска наи­луч­ших сол­дат и подо­шел к ост­ро­ву Эгу­се, лежа­ще­му перед Лили­бе­ем. (5) Здесь он обра­тил­ся к с.82 вой­ску с подо­баю­щим воз­зва­ни­ем, а корм­чим объ­явил, что на сле­дую­щий день будет мор­ское сра­же­ние. (6) Утром, когда рас­све­ло уже, Лута­ций видел, что непри­я­те­лю бла­го­при­ят­ст­ву­ет силь­ный ветер, что для его кораб­лей пла­ва­ние будет затруд­не­но про­тив­ным вет­ром, при­том на силь­но вол­ну­ю­щем­ся море; поэто­му сна­ча­ла коле­бал­ся, как посту­пить. (7) Но в то же вре­мя он сооб­ра­жал, что, если решит­ся на бой невзи­рая на бурю, то будет иметь дело с Анно­ном, толь­ко с его вой­ска­ми и с фло­том, нагру­жен­ным хле­бом. (8) Если, напро­тив, он будет выжидать пого­ды и мед­ли­тель­но­стью сво­ею допу­стит, чтобы непри­я­тель пере­пра­вил­ся и соеди­нил­ся с сухо­пут­ным вой­ском, то будет сра­жать­ся про­тив кораб­лей быст­рых, не име­ю­щих на себе гру­за, про­тив отбор­ней­шей части сухо­пут­ных войск и, что́ самое глав­ное, про­тив отваж­но­го Амил­ка­ра: более гроз­ной опас­но­сти тогда не было ниче­го. (9) Итак, Лута­ций решил не про­пус­кать удоб­но­го слу­чая. Завидев­ши непри­я­тель­ские кораб­ли с рас­пу­щен­ны­ми пару­са­ми, он поспеш­но вышел из гава­ни. (10) Лов­кая коман­да с лег­ко­стью пре­одоле­ва­ла силу вол­ны, и поэто­му он быст­ро выстро­ил свои кораб­ли в одну линию и носа­ми впе­ред поста­вил про­тив непри­я­те­ля. 61. Когда кар­фа­ге­няне увиде­ли, что даль­ней­ший путь им отре­зан рим­ля­на­ми, они убра­ли пару­са и, нахо­дясь на сво­их кораб­лях, обо­д­ря­ли друг дру­га и нача­ли бит­ву. (2) Так как воен­ные сред­ства вра­гов были про­ти­во­по­лож­ны тем, с каки­ми они сра­жа­лись на море у Дре­пан, то соот­вет­ст­вен­но тому и исход обо­их сра­же­ний дол­жен был полу­чить­ся обрат­ный. (3) Дей­ст­ви­тель­но, рим­ляне изме­ни­ли устрой­ство сво­их кораб­лей и уда­ли­ли с них весь груз, ненуж­ный для мор­ской бит­вы; хоро­шо обу­чен­ные греб­цы пре­крас­но испол­ня­ли свое дело; нако­нец, кора­бель­ны­ми вои­на­ми у них были с.83 отбор­ней­шие люди из сухо­пут­но­го вой­ска, не при­вык­шие отсту­пать. (4) Что каса­ет­ся кар­фа­ге­нян, то поло­же­ние их было совер­шен­но иное. Кораб­ли их, нагру­жен­ные при­па­са­ми, были нелов­ки в бое­вых дви­же­ни­ях; греб­цы их были совсем необу­че­ны и поса­же­ны на кораб­ли лишь в мину­ту опас­но­сти; вои­ны их были ново­бран­цы и совер­шен­но не испы­тан­ные в труд­но­стях и опас­но­стях вой­ны. (5) Дело в том, что к мор­ским силам рим­лян они отно­си­лись весь­ма пре­не­бре­жи­тель­но и никак не рас­счи­ты­ва­ли, что рим­ляне попы­та­ют­ся сно­ва утвер­дить­ся на море. (6) Вот поче­му с само­го нача­ла бит­вы кар­фа­ге­няне ока­за­лись сла­бее рим­лян на мно­гих пунк­тах бое­вой линии, были побеж­де­ны, при­чем пять­де­сят кораб­лей их потоп­ле­но, а семь­де­сят вме­сте с коман­дою взя­то в плен. (7) Осталь­ной флот с рас­пу­щен­ны­ми пару­са­ми под попу­т­ным вет­ром отсту­пил к ост­ро­ву Гие­ре; на их сча­стье ветер неожи­дан­но пере­ме­нил­ся и вовре­мя помог им.

(8) Итак, рим­ский кон­сул воз­вра­тил­ся под Лили­бей к сво­е­му вой­ску и при­нял необ­хо­ди­мые меры отно­си­тель­но захва­чен­ных кораб­лей и людей, что́ было нелег­ко; ибо плен­ных взя­то было немно­го мень­ше деся­ти тысяч чело­век. 62. С дру­гой сто­ро­ны кар­фа­ге­няне, хотя сверх вся­ко­го ожи­да­ния потер­пе­ли пора­же­ние, обна­ру­жи­ва­ли преж­нюю готов­ность к борь­бе, преж­ний воин­ст­вен­ный дух и рве­ние, но затруд­ня­лись в спо­со­бах вести ее. (2) Ибо море было теперь во вла­сти непри­я­те­ля, и они не мог­ли уже достав­лять про­до­воль­ст­вие сво­е­му вой­ску в Сици­лии, а отка­зав­шись от надежд на то вой­ско и как бы даже выдав­ши его непри­я­те­лю, кар­фа­ге­няне не зна­ли, откуда добыть для вой­ны и сол­дат, и вождей. (3) Поэто­му они немед­лен­но отпра­ви­ли гон­цов к Бар­ке и дава­ли ему неогра­ни­чен­ные пол­но­мо­чия. Бар­ка испол­нил долг с.84 вое­на­чаль­ни­ка чест­но и разум­но, имен­но: (4) до тех пор пока поло­же­ние дел допус­ка­ло какую-нибудь надеж­ду на успех, он не оста­нав­ли­вал­ся ни перед каки­ми уси­ли­я­ми и опас­но­стя­ми и, как подо­ба­ет вое­на­чаль­ни­ку, испы­тал все сред­ства, обе­щав­шие победу. (5) Но когда поло­же­ние ухуд­ши­лось, и у него не оста­ва­лось более ника­кой надеж­ды на спа­се­ние вве­рен­ных ему вои­нов, Бар­ка созна­тель­но и бла­го­ра­зум­но поко­рил­ся обсто­я­тель­ствам и отпра­вил к рим­ля­нам послов для пере­го­во­ров об окон­ча­нии вой­ны и заклю­че­нии мира. (6) От вождя тре­бу­ет­ся, чтобы он умел оди­на­ко­во вер­но опре­де­лять момен­ты как для победы, так и для отступ­ле­ния. (7) Лута­ций с радо­стью при­нял пред­ло­же­ние Бар­ки, ибо ему извест­но было, что сами рим­ляне исто­ще­ны вой­ною и тяготят­ся бре­ме­нем ее; поэто­му войне поло­жен был конец на таких при­бли­зи­тель­но усло­ви­ях: (8) «На ниже­сле­дую­щих усло­ви­ях, если они угод­ны будут и наро­ду рим­ско­му, долж­на быть друж­ба меж­ду кар­фа­ге­ня­на­ми и рим­ля­на­ми: кар­фа­ге­няне обя­за­ны очи­стить всю Сици­лию, не вое­вать с Гиеро­ном, не ходить вой­ною ни на сира­ку­сян, ни на союз­ни­ков их; кар­фа­ге­няне обя­за­ны выдать рим­ля­нам всех плен­ных без выку­па; (9) кар­фа­ге­няне обя­за­ны упла­тить рим­ля­нам в про­дол­же­ние два­дца­ти лет две тыся­чи две­сти евбей­ских талан­тов сереб­ра»26.

63. Когда усло­вия эти были достав­ле­ны в Рим, народ не при­нял их и отпра­вил десять граж­дан в Сици­лию для рас­сле­до­ва­ния дела. (2) По при­бы­тии на место упол­но­мо­чен­ные оста­ви­ли неиз­мен­ным суще­ство дого­во­ра, лишь неко­то­рые обя­за­тель­ства кар­фа­ге­нян уси­ли­ли, имен­но: (3) срок упла­ты они сокра­ти­ли напо­ло­ви­ну, при­ба­ви­ли еще тыся­чу талан­тов и обя­за­ли кар­фа­ге­нян очи­стить все ост­ро­ва, лежа­щие меж­ду Ита­ли­ей и Сици­ли­ей.

с.85 (4) Такой конец име­ла вой­на из-за Сици­лии меж­ду рим­ля­на­ми и кар­фа­ге­ня­на­ми, и тако­вы были усло­вия мира. Дли­лась она непре­рыв­но два­дцать четы­ре года [264—241 гг.] и была про­дол­жи­тель­нее, упор­нее и важ­нее всех войн, какие извест­ны нам в исто­рии. (5) Не гово­ря о про­чих бит­вах и сред­ствах воору­же­ния, о чем рас­ска­за­но нами выше, в одном из сра­же­ний про­тив­ни­ки выста­ви­ли более пяти­сот, а в дру­гом немно­го мень­ше семи­сот пяти­па­луб­ных судов. (6) В этой войне рим­ляне поте­ря­ли до семи­сот пен­тер, счи­тая и погиб­шие в кораб­ле­кру­ше­ни­ях, а кар­фа­ге­няне до пяти­сот. (7) Поэто­му люди, в коих вызы­ва­ют удив­ле­ние мор­ские сра­же­ния и флоты Анти­го­на, Пто­ле­мея и Димит­рия, навер­ное долж­ны быть пора­же­ны чрез­мер­но­стью этих собы­тий. (8) Далее, если бы кто поже­лал срав­нить меж­ду собою пяти­па­луб­ные и те трех­па­луб­ные суда, на каких пер­сы вое­ва­ли с елли­на­ми, а потом афи­няне с лакеде­мо­ня­на­ми, то он увидел бы, что рань­ше нико­гда еще подоб­ные силы не всту­па­ли в борь­бу на море. (9) Отсюда ясно, что рим­ляне не слу­чай­но и бес­со­зна­тель­но, как дума­ют о том неко­то­рые елли­ны, но с вер­ным рас­че­том и по изощ­ре­нии сво­их сил в столь мно­го­чис­лен­ных и важ­ных бит­вах, не толь­ко возы­ме­ли сме­лую мысль о под­чи­не­нии и поко­ре­нии мира, но и осу­ще­ст­ви­ли ее; дока­зать это мы поста­ви­ли себе целью с само­го нача­ла27.

64. Быть может, кто-либо спро­сит, поче­му рим­ляне, заво­е­вав­ши мир и достиг­ши могу­ще­ства, во мно­го раз пре­вос­хо­дя­ще­го преж­нее, не в силах теперь ни сна­рядить такое коли­че­ство кораб­лей, ни высту­пать в море со столь силь­ны­ми флота­ми. (2) На вопрос о при­чи­нах это­го мож­но будет дать ясный ответ, когда мы при­сту­пим к изло­же­нию государ­ст­вен­но­го устрой­ства рим­лян28; и нам не сле­ду­ет гово­рить о нем с.86 лишь мимо­хо­дом, и чита­те­лю не подо­ба­ет отно­сить­ся к нему без долж­но­го вни­ма­ния. (3) Дей­ст­ви­тель­но, невзи­рая на его досто­ин­ства, государ­ст­вен­ное устрой­ство рим­лян оста­ет­ся до сих пор, мож­но ска­зать, почти совсем неиз­вест­ным по вине исто­ри­ков. (4) Одни из них не зна­ют пред­ме­та, дру­гие дают неяс­ное и совер­шен­но бес­со­дер­жа­тель­ное опи­са­ние. (5) Как бы то ни было, в опи­сан­ной выше войне оба государ­ства ока­за­лись рав­но­силь­ны­ми как по сме­ло­сти замыс­лов и могу­ще­ству, так в осо­бен­но­сти по рев­ни­во­му стрем­ле­нию к гос­под­ству; (6) но что каса­ет­ся граж­дан, то во всех отно­ше­ни­ях рим­ляне про­яви­ли бо́льшую доб­лесть. Нако­нец, вели­чай­шим вождем того вре­ме­ни по уму и отва­ге дол­жен быть при­знан Амил­кар по про­зва­нию Бар­ка, род­ной отец того Анни­ба­ла, кото­рый впо­след­ст­вии вое­вал с рим­ля­на­ми.

Домаш­ние вой­ны у рим­лян и кар­фа­ге­нян

65. По заклю­че­нии мира государ­ства под­верг­лись у себя дома почти оди­на­ко­вым испы­та­ни­ям, имен­но: (2) оба они вовле­че­ны были в домаш­нюю вой­ну, рим­ляне с так назы­вае­мы­ми фалис­ка­ми; вой­ну эту они кон­чи­ли ско­ро и счаст­ли­во, в несколь­ко дней овла­дев­ши их горо­дом. (3) В то же самое вре­мя у кар­фа­ге­нян была вой­на с наем­ни­ка­ми, нумидя­на­ми, а рав­но с отло­жив­ши­ми­ся ливи­я­на­ми, вой­на нема­ло­важ­ная и труд­ная, (4) в кото­рой они пре­тер­пе­ли мно­го серь­ез­ных опас­но­стей и под конец вынуж­де­ны были бороть­ся не толь­ко за свою зем­лю, но даже за самое суще­ст­во­ва­ние свое и сво­ей роди­ны. (5) Вой­на эта заслу­жи­ва­ет упо­ми­на­ния по мно­гим при­чи­нам, но соглас­но наше­му пер­во­на­чаль­но­му пла­ну мы рас­ска­жем о ней в немно­гих сло­вах лишь суще­ст­вен­ное. (6) Како­го свой­ства быва­ет вой­на, обык­но­вен­но име­ну­е­мая вой­ною на жизнь и на смерть, и каков быва­ет ход ее, луч­ше все­го мож­но понять из тогдаш­них собы­тий; (7) рав­ным обра­зом из тогдаш­не­го поло­же­ния с.87 кар­фа­ге­нян яснее все­го мож­но видеть, чего долж­ны ждать и забла­говре­мен­но осте­ре­гать­ся те государ­ства, кото­рые поль­зу­ют­ся наем­ны­ми вой­ска­ми, в чем состо­ит и как вели­ка раз­ни­ца меж­ду наро­да­ми сме­шан­ны­ми и вар­вар­ски­ми с одной сто­ро­ны и наро­да­ми, вос­пи­тан­ны­ми в закон­ном поряд­ке и государ­ст­вен­ных учреж­де­ни­ях, с дру­гой. (8) Нако­нец, что важ­нее все­го, из собы­тий того вре­ме­ни мож­но ура­зу­меть при­чи­ны, по кото­рым при Анни­ба­ле воз­ник­ла вой­на меж­ду рим­ля­на­ми и кар­фа­ге­ня­на­ми. (9) Для людей любо­зна­тель­ных полез­но будет усво­ить себе воз­мож­но более точ­ное пред­став­ле­ние о войне, о при­чи­нах коей до сих пор суще­ст­ву­ет раз­но­гла­сие не толь­ко меж­ду исто­ри­ка­ми, но и в среде самых участ­ни­ков ее.

66. Коль ско­ро заклю­чен был упо­мя­ну­тый выше мир, Бар­ка увел сто­яв­шее на Ери­ке вой­ско к Лили­бею и вслед засим сло­жил с себя зва­ние глав­но­ко­ман­дую­ще­го; пере­пра­вою вой­ска занял­ся началь­ник горо­да Гес­кон [241 г.]. (2) В пред­виде­нии бес­по­ряд­ков он нароч­но отправ­лял вой­ско на кораб­лях по частям и самую отправ­ку про­из­во­дил с про­ме­жут­ка­ми. (3) Этим он желал дать вре­мя кар­фа­ге­ня­нам по мере при­бы­тия наем­ни­ков и упла­ты им остаю­ще­го­ся жало­ва­нья отпус­кать их забла­говре­мен­но из Кар­фа­ге­на на роди­ну преж­де, чем при­ни­мать новый отряд, пере­прав­ля­ю­щий­ся вслед за ними. (4) Вот что имел он ввиду, когда в таком поряд­ке про­из­во­дил отправ­ку вой­ска из Лили­бея. (5) С дру­гой сто­ро­ны, кар­фа­ге­няне, перед этим понес­шие боль­шие рас­хо­ды, нуж­да­лись в день­гах и пола­га­ли, что им удаст­ся скло­нить наем­ни­ков к отка­зу от сле­дую­щей им части жало­ва­нья, если все они собе­рут­ся в Кар­фа­гене; в этой надеж­де они задер­жи­ва­ли при­бы­ваю­щих вои­нов и остав­ля­ли в горо­де. (6) Одна­ко вслед­ст­вие весь­ма частых пре­ступ­ле­ний, совер­шае­мых ночью и днем, с.88 кар­фа­ге­няне ста­ли опа­сать­ся про­яв­ле­ний буй­ства в тол­пе и преж­де все­го потре­бо­ва­ли от вождей, чтобы те, пока будет собра­но жало­ва­нье и до при­бы­тия осталь­но­го вой­ска, отве­ли всех наем­ни­ков в город, име­ну­е­мый Сик­кою, при­чем каж­дый из них полу­чал золо­то на необ­хо­ди­мей­шие нуж­ды. (7) Радост­но выслу­ша­ли наем­ни­ки весть о выступ­ле­нии из горо­да и толь­ко жела­ли оста­вить в нем свои пожит­ки, что́ дела­ли они и вна­ча­ле, ибо им пред­сто­я­ло очень ско­ро воз­вра­тить­ся в город за полу­че­ни­ем жало­ва­нья. (8) Но кар­фа­ге­няне были силь­но оза­бо­че­ны тем, что неко­то­рые из наем­ни­ков, дав­но уже воз­вра­тив­ши­е­ся в город, из тос­ки по детям или по женам или не поже­ла­ют ухо­дить вовсе или после ухо­да воз­вра­тят­ся сно­ва к сво­им пожит­кам, и таким обра­зом город ничуть не изба­вит­ся от бес­по­ряд­ков. (9) Вслед­ст­вие этой тре­во­ги кар­фа­ге­няне, невзи­рая на отказ, бес­по­щад­но при­нуж­да­ли наем­ни­ков заби­рать пожит­ки с собою. (10) Меж­ду тем, собрав­шись все в Сик­ке, наем­ни­ки пре­да­ва­лись раз­гу­лу: после дол­гих трудов они жили теперь воль­ною и празд­ною жиз­нью, что́ быва­ет очень вред­но для наем­ных войск и слу­жит, мож­но ска­зать, источ­ни­ком и един­ст­вен­ной при­чи­ной вол­не­ний. (11) Вме­сте с тем неко­то­рые из них на досу­ге нача­ли рас­счи­ты­вать невы­дан­ные им остат­ки жало­ва­нья и уве­ли­чи­вать их, а потом, насчи­тав­ши сум­му, кото­рая во мно­го раз пре­вос­хо­ди­ла дей­ст­ви­тель­но сле­до­вав­шую им, они заяви­ли, что ее-то и нуж­но тре­бо­вать от кар­фа­ге­нян. (12) К тому же они вспо­ми­на­ли обе­ща­ния, кото­ры­ми обо­д­ря­ли их началь­ни­ки в мину­ты опас­но­стей, а пото­му пита­ли в душе сме­лые надеж­ды и нетер­пе­ли­во жда­ли при­бав­ки жало­ва­нья. 67. В то вре­мя, как наем­ни­ки были в сбо­ре в Сик­ке, к ним явил­ся Аннон, тогдаш­ний началь­ник кар­фа­ген­ской Ливии; он не толь­ко не удо­вле­тво­рил их ожи­да­ний и не с.89 испол­нил преж­них обе­ща­ний, но еще, ссы­ла­ясь на тягость нало­гов и вооб­ще на стес­нен­ное поло­же­ние государ­ства, пытал­ся скло­нить вои­нов к отка­зу от неко­то­рой доли при­чи­таю­ще­го­ся им жало­ва­нья. (2) Это не замед­ли­ло вызвать спо­ры и вол­не­ния; наем­ни­ки посто­ян­но соби­ра­лись тол­па­ми, или по пле­ме­нам, или все без раз­ли­чия. (3) Так как наем­ные вой­ска при­над­ле­жа­ли не к одно­му пле­ме­ни и гово­ри­ли на раз­ных язы­ках, то люди не пони­ма­ли друг дру­га, и в сто­ян­ке цари­ли шум и смя­те­ние. (4) Дело в том, что кар­фа­ге­няне посто­ян­но име­ли у себя на служ­бе наем­ни­ков раз­лич­ных стран и, состав­ляя вой­ско из мно­гих народ­но­стей, доби­ва­лись того, что наем­ни­ки с трудом и неско­ро стол­ко­вы­ва­лись меж­ду собою[4], пови­но­ва­лись началь­ни­кам и не были для них опас­ны; (5) но кар­фа­ге­няне попа­да­ли в гораздо боль­шее затруд­не­ние, когда им при­хо­ди­лось уве­ще­вать, успо­ка­и­вать и раз­убеж­дать наем­ни­ков в слу­ча­ях раз­дра­же­ния их, гне­ва и вол­не­ний. (6) И в самом деле, раз эти­ми вой­ска­ми овла­де­ва­ют недо­воль­ство и сму­та, они ведут себя не как люди и под конец упо­доб­ля­ют­ся диким зве­рям, впа­да­ют в бешен­ство. (7) То же слу­чи­лось и теперь. Вой­ска состо­я­ли частью из ибе­ров и кель­тов, частью из лиги­сти­нов и бале­а­рян, и лишь немно­го было полу­ел­ли­нов, боль­шею частью пере­беж­чи­ки и рабы; самую мно­го­люд­ную долю наем­ни­ков состав­ля­ли ливи­яне. (8) Таким обра­зом, невоз­мож­но было ни собрать их всех вме­сте, ни при­ду­мать отно­си­тель­но их какое-либо сред­ство. (9) Да и как сде­лать это? Не может же началь­ник знать язы­ки всех наро­дов; едва ли, мож­но ска­зать, не труд­нее еще обра­щать­ся к собра­нию через несколь­ких пере­вод­чи­ков и об одном и том же пред­ме­те гово­рить четы­ре-пять раз. (10) Оста­ва­лось одно: обра­щать­ся с тре­бо­ва­ни­я­ми и уве­ща­ни­я­ми к сол­да­там через с.90 началь­ни­ков, что́ неустан­но пытал­ся делать Аннон. (11) Но и началь­ни­ки пони­ма­ли не все, что гово­ри­лось; а иной раз, согла­ша­ясь с глав­но­ко­ман­дую­щим, они пере­да­ва­ли тол­пе совсем не то, одни по ошиб­ке, дру­гие со злым умыс­лом; след­ст­ви­ем это­го были вооб­ще непо­ни­ма­ние, недо­ве­рие и бес­по­рядок. (12) Ко все­му про­че­му при­со­еди­ни­лось еще подо­зре­ние, буд­то кар­фа­ге­няне наме­рен­но при­сла­ли к ним не одно­го из тех началь­ни­ков, кото­рые зна­ли сици­лий­ские дела и дава­ли обе­ща­ния наем­ни­кам, но тако­го, кото­рый не при­сут­ст­во­вал ни при одном деле. (13) Нако­нец, не при­шед­ши к согла­ше­нию с Анно­ном и питая недо­ве­рие к началь­ни­кам отдель­ных частей, наем­ные вой­ска в гне­ве на кар­фа­ге­нян напра­ви­лись к их горо­ду и в чис­ле два­дца­ти тысяч с лиш­ним рас­по­ло­жи­лись лаге­рем у так назы­вае­мо­го Туне­та ста­ди­ях в ста два­дца­ти29 от Кар­фа­ге­на.

68. Теперь, когда ничто не помо­га­ло, кар­фа­ге­няне ясно поня­ли свои ошиб­ки. (2) Боль­шою неосто­рож­но­стью было и то уже, что они такое коли­че­ство наем­ных сол­дат собра­ли в одном месте, не имея ника­кой опо­ры на слу­чай сра­же­ния в вой­сках из соб­ст­вен­ных граж­дан, (3) а еще боль­шею ошиб­кою была отправ­ка из горо­да вме­сте с наем­ни­ка­ми детей их, жен­щин и всех пожит­ков. Имей все это в зало­ге, они мог­ли бы спо­кой­нее обсудить раз­ра­зив­шу­ю­ся над ними беду, да и вра­ги их были бы уступ­чи­вее в сво­их тре­бо­ва­ни­ях. (4) Теперь же, устра­шен­ные бли­зо­стью непри­я­тель­ской сто­ян­ки, кар­фа­ге­няне согла­ша­лись на все, лишь бы сми­рить их гнев. (5) Они отпра­ви­ли из горо­да обиль­ные запа­сы раз­лич­ных пред­ме­тов необ­хо­ди­мо­сти и про­да­ва­ли их так и по той цене, как хоте­ли и какую назна­ча­ли мятеж­ни­ки; кро­ме того с.91 посы­ла­ли к ним одно­го сена­то­ра за дру­гим с обе­ща­ни­ем испол­нить по мере воз­мож­но­сти вся­кое тре­бо­ва­ние их. (6) Одна­ко наем­ные вой­ска каж­дый день измыш­ля­ли что-нибудь новое, ста­но­ви­лись все наг­лее, пото­му что виде­ли тре­во­гу и упа­док духа в кар­фа­ге­ня­нах. (7) К тому же вспо­ми­ная сра­же­ния свои в Сици­лии про­тив рим­ских леги­о­нов, они пре­ис­пол­ни­лись уве­рен­но­стью в том, что не толь­ко кар­фа­ге­ня­нам, но и вся­ко­му ино­му наро­ду труд­но бороть­ся с ними. (8) Поэто­му лишь толь­ко кар­фа­ге­няне сде­ла­ли им уступ­ку каса­тель­но жало­ва­нья, они тот­час пошли даль­ше и потре­бо­ва­ли воз­на­граж­де­ния за пав­ших лоша­дей. (9) Когда и это было при­ня­то, вой­ска поста­ви­ли новое тре­бо­ва­ние, чтобы за тот хлеб, кото­рый долж­ны были им дав­но уже, кар­фа­ге­няне запла­ти­ли по наи­выс­шей цене, до какой под­ни­ма­лась она в воен­ное вре­мя. (10) Вооб­ще мятеж­ни­ки посто­ян­но подыс­ки­ва­ли что-либо новое, делая невоз­мож­ным вся­кое согла­ше­ние, ибо в среде их было мно­го людей раз­вра­щен­ных и бес­по­кой­ных. (11) Тем не менее кар­фа­ге­няне обе­ща­ли все воз­мож­ное и нако­нец убеди­ли их дове­рить реше­ние спо­ра одно­му из быв­ших вое­на­чаль­ни­ков в Сици­лии. (12) Амил­ка­ром Бар­кою, под началь­ст­вом кото­ро­го вое­ва­ли в Сици­лии, наем­ни­ки были недо­воль­ны под тем пред­ло­гом, что он не явил­ся к ним в зва­нии посла, тем самым обидел их, что доб­ро­воль­но сло­жил с себя пол­но­мо­чие глав­но­ко­ман­дую­ще­го30. (13) Напро­тив, к Гес­ко­ну они настро­е­ны были дру­же­люб­но, к тому само­му, кото­рый был вое­на­чаль­ни­ком их в Сици­лии и про­яв­лял о них вооб­ще боль­шую забот­ли­вость, наи­па­че при пере­пра­ве из Сици­лии. На него-то и воз­ло­же­но было реше­ние спо­ра.

69. Гес­кон с день­га­ми при­был к ним морем и, при­став­ши к Туне­ту, созвал преж­де все­го с.92 началь­ни­ков, потом по пле­ме­нам собрал про­стых сол­дат. (2) Он то пори­цал их за про­шлое, то ста­рал­ся разъ­яс­нить им насто­я­щее, но боль­ше все­го обра­щал их вни­ма­ние на буду­щее и убеж­дал отно­сить­ся бла­го­же­ла­тель­но к тем, кото­рые издав­на пла­ти­ли им жало­ва­нье за служ­бу. (3) В заклю­че­ние он при­сту­пил к раз­ре­ше­нию спо­ра о недо­дан­ном им жало­ва­нье, при­чем про­из­во­дил и упла­ту по пле­ме­нам. (4) Был здесь некий кам­па­нец по име­ни Спен­дий, раб, пере­бе­жав­ший от рим­лян к кар­фа­ге­ня­нам, чело­век необы­чай­ной силы и отваж­ный на войне. (5) Он опа­сал­ся, что гос­по­дин его может явить­ся в Кар­фа­ген и полу­чить его обрат­но, а по рим­ским зако­нам он под­ле­жал позор­ной смер­ти; поэто­му Спен­дий гово­рил дерз­ко и делал все для того, чтобы не допу­стить до при­ми­ре­ния наем­ни­ков с кар­фа­ге­ня­на­ми. (6) Заод­но с ним дей­ст­во­вал некий ливи­ец Мафос, хотя чело­век сво­бод­ный и участ­во­вав­ший в похо­де, но боль­ше всех мутив­ший во вре­мя опи­сан­ных выше бес­по­ряд­ков. (7) Из стра­ха, как бы не поне­сти нака­за­ния одно­му за всех, он разде­лял настро­е­ние Спен­дия и, обра­тив­шись к ливи­я­нам, дока­зы­вал, что с полу­че­ни­ем все­ми дру­ги­ми наро­да­ми жало­ва­нья и с уда­ле­ни­ем их на роди­ну, кар­фа­ге­няне на них одних обра­тят свой гнев и поже­ла­ют под­верг­нуть их тяж­кой каре, дабы застра­щать всех ливи­ян. (8) Подоб­ные речи быст­ро вызва­ли воз­буж­де­ние в тол­пе, и под тем ничтож­ным пред­ло­гом, что Гес­кон, выда­вая им жало­ва­нье, отсро­чи­ва­ет все-таки воз­на­граж­де­ние за хлеб и за лоша­дей, немед­лен­но сбе­жа­лись в собра­ние. (9) С напря­жен­ным вни­ма­ни­ем слу­ша­ли ливи­яне напад­ки и обви­не­ния Спен­дия и Мафо­са про­тив Гес­ко­на и кар­фа­ге­нян. (10) Если высту­пал теперь кто-либо дру­гой с сове­том, они не дожи­да­лись кон­ца речи и, не зная еще, с.93 согла­ша­ет­ся ли гово­ря­щий со Спен­ди­ем или воз­ра­жа­ет ему, тут же поби­ва­ли его кам­ня­ми. (11) Так уби­ли они нема­ло на этих сбо­ри­щах и началь­ни­ков, и про­стых людей. (12) Тол­па пони­ма­ла одно толь­ко сло­во: «бей!», пото­му что наем­ни­ки били не пере­ста­вая, осо­бен­но когда сбе­жа­лись на сбо­ри­ще опья­нен­ные за обедом. (13) Тогда, лишь толь­ко кто-нибудь начи­нал свою речь сло­вом «бей!», они, услы­шав­ши это, со всех сто­рон быст­ро кида­лись бить, и высту­пив­ше­му с речью уже не было спа­се­ния. (14) Поэто­му никто более не дер­зал пода­вать сове­ты, и ливи­яне выбра­ли себе вождя­ми Мафо­са и Спен­дия.

70. Всюду Гес­кон видел воз­буж­де­ние и сму­ты. Но будучи оза­бо­чен боль­ше все­го бла­гом роди­ны и, пони­мая, что навер­ное само­му государ­ству кар­фа­ге­нян гро­зит беда, раз наем­ные сол­да­ты обра­ща­лись в диких зве­рей, (2) он с опас­но­стью жиз­ни про­дол­жал настой­чи­во дей­ст­во­вать по-преж­не­му, то при­зы­вая к себе началь­ни­ков, то соби­рая и уве­ще­вая сол­дат по пле­ме­нам. (3) Потом, так как ливи­яне не полу­чи­ли еще жало­ва­нья и дерз­ко тре­бо­ва­ли его, Гес­кон с целью сми­рить их наг­лость пред­ло­жил тре­бо­вать денег от вождя сво­его, Мафо­са. (4) При этих сло­вах наем­ни­ки при­шли в такую ярость, что не рас­суж­дая ни мину­ты, бро­си­лись преж­де все­го гра­бить лежав­шие тут же день­ги, потом схва­ти­ли Гес­ко­на и его това­ри­щей-кар­фа­ге­нян. (5) Соумыш­лен­ни­ки Мафо­са и Спен­дия пони­ма­ли, что вой­на воз­го­рит­ся ско­рее все­го в том слу­чае, если вой­ска совер­шат какое-либо дея­ние про­тив­ное зако­нам и пра­вам наро­дов, а пото­му поощ­ря­ли неистов­ства тол­пы, рас­хи­ща­ли вме­сте с день­га­ми и пожит­ки кар­фа­ге­нян, а Гес­ко­на и его това­ри­щей с обида­ми и наси­ли­ем зако­ва­ли в цепи и отда­ли под стра­жу. (6) Теперь наем­ни­ки были уже в откры­той войне с кар­фа­ге­ня­на­ми, пото­му что учи­ни­ли пре­ступ­ный заго­вор и нару­ши­ли общие всем наро­дам пра­ва [240 г.].

с.94 (7) Вот по какой при­чине и каким обра­зом вспых­ну­ла вой­на у кар­фа­ге­нян с наем­ни­ка­ми, име­ну­е­мая так­же ливий­скою. (8) Соумыш­лен­ни­ки Мафо­са, учи­нив­ши рас­ска­зан­ное выше, тот­час разо­сла­ли послов в ливий­ские горо­да с при­зы­вом к сво­бо­де и с прось­бою помо­гать им и дей­ст­во­вать заод­но с ними. (9) Почти все ливи­яне вня­ли это­му при­зы­ву к воз­му­ще­нию про­тив кар­фа­ге­нян и охот­но достав­ля­ли жиз­нен­ные при­па­сы и вспо­мо­га­тель­ные отряды. Мятеж­ни­ки вслед за сим разде­ли­ли свои силы, при­чем одна часть при­сту­пи­ла к оса­де Ути­ки, дру­гая — Гип­па­крит, ибо горо­да эти не поже­ла­ли при­мкнуть к вос­ста­нию.

71. До сих пор кар­фа­ге­няне извле­ка­ли сред­ства к част­ной жиз­ни из про­из­веде­ний сво­их полей, а государ­ст­вен­ную каз­ну и обще­ст­вен­ные запа­сы попол­ня­ли из дохо­дов Ливии, кро­ме того вой­ну вели обык­но­вен­но сила­ми наем­ных войск; (2) теперь вдруг они не толь­ко теря­ли все эти сред­ства, но и виде­ли, что они обра­ща­ют­ся на поги­бель им, а пото­му столь неждан­ный обо­рот дела при­вел их в край­нее уны­ние и отча­я­ние. (3) Они пита­ли было посто­ян­ную надеж­ду, что по заклю­че­нии мира отдох­нут немно­го от трудов, исто­щив­ших их за вре­мя сици­лий­ской вой­ны, и будут жить в доволь­стве. (4) Но вышло наобо­рот, ибо нача­лась еще боль­шая и более опас­ная вой­на. (5) Преж­де они боро­лись с рим­ля­на­ми за Сици­лию, теперь им пред­сто­я­ло в домаш­ней войне бороть­ся за самое суще­ст­во­ва­ние свое и сво­ей роди­ны. (6) Кро­ме того, после пора­же­ний в столь­ких мор­ских бит­вах они не име­ли ни ору­жия, ни мор­ско­го вой­ска, ни осна­щен­ных судов; (7) у них не было запа­сов и ни малей­шей надеж­ды на помощь извне от дру­зей или союз­ни­ков. Теперь кар­фа­ге­няне ясно поня­ли, сколь вели­ка раз­ни­ца меж­ду вой­ною с ино­зем­ца­ми, живу­щи­ми по дру­гую сто­ро­ну моря, и внут­рен­ни­ми меж­до­усо­би­ца­ми и с.95 сму­та­ми. (8) К тому же глав­ны­ми винов­ни­ка­ми столь­ких тяж­ких бед были они сами. 72. Ибо в пред­ше­ст­ву­ю­щую вой­ну они про­яв­ля­ли боль­шую суро­вость в управ­ле­нии ливий­ски­ми наро­да­ми, вооб­ра­жая, что име­ют для это­го доста­точ­ные осно­ва­ния в самой войне. (2) Так, со всех дере­вен­ских жите­лей они бра­ли поло­ви­ну зем­ных пло­дов, а на горо­жан нало­жи­ли вдвое боль­шую дань про­тив преж­ней, при этом не было ника­кой поща­ды неиму­щим и ника­ко­го снис­хож­де­ния; (3) пра­ви­те­лей отли­ча­ли и цени­ли не тех, кото­рые обра­ща­лись с наро­дом мяг­ко и чело­ве­ко­лю­би­во, но тех, кото­рые достав­ля­ли им наи­боль­шие сбо­ры и запа­сы, а с тузем­ца­ми обра­ща­лись крайне жесто­ко; в чис­ле их был и Аннон. (4) Пото­му-то муж­чин не нуж­но было под­стре­кать к воз­му­ще­нию: они жда­ли толь­ко вести о нем. (5) Жен­щи­ны до поры до вре­ме­ни тер­пе­ли­во взи­ра­ли на то, как сбор­щи­ки пода­тей уво­ди­ли в тюрь­мы мужей их и отцов, но теперь в раз­ных горо­дах они обя­за­ли себя вза­им­ны­ми клят­ва­ми — не скры­вать ниче­го из сво­его иму­ще­ства, сни­ма­ли с себя укра­ше­ния и без­ро­пот­но отда­ва­ли их на жало­ва­нье. (6) Мафо­су и Спен­дию они доста­ви­ли денег в таком изоби­лии, что те не толь­ко упла­ти­ли наем­ни­кам недо­дан­ное жало­ва­нье, обе­щан­ное им на слу­чай вос­ста­ния, но и на буду­щее вре­мя име­ли боль­шие запа­сы. (7) Вот поче­му люди здра­во­мыс­ля­щие все­гда долж­ны при­ни­мать во вни­ма­ние не одно насто­я­щее, но боль­ше еще буду­щее.

73. Одна­ко, как ни труд­но было поло­же­ние кар­фа­ге­нян, глав­но­ко­ман­дую­щим они назна­чи­ли Анно­на, так как ему при­пи­сы­ва­ли заслу­гу пер­во­го поко­ре­ния ливий­ско­го Гека­тон­та­пи­ла; затем стя­ну­ли наем­ные вой­ска, воору­жи­ли граж­дан, достиг­ших поло­жен­но­го воз­рас­та, (2) упраж­ня­ли и стро­и­ли город­скую кон­ни­цу, осна­ща­ли уцелев­шие еще суда, трех­па­луб­ные и с.96 пяти­де­ся­ти­ве­сель­ные, а рав­но самые боль­шие лод­ки. (3) Меж­ду тем Мафос с еди­но­мыш­лен­ни­ка­ми, когда яви­лось к ним на служ­бу око­ло семи­де­ся­ти тысяч чело­век, разде­ли­ли вой­ско на две части и пове­ли бес­пре­пят­ст­вен­но оса­ду Ути­ки и Гип­па­крит, лагерь свой на Туне­те укре­пи­ли, а кар­фа­ге­нян отре­за­ли от всей осталь­ной Ливии. (4) Самый Кар­фа­ген рас­по­ло­жен в зали­ве и выда­ет­ся впе­ред в виде полу­ост­ро­ва, так что с одной сто­ро­ны он омы­ва­ет­ся морем, а с дру­гой озе­ром. (5) Тот пере­ше­ек, кото­рым город соеди­ня­ет­ся с Ливи­ей, име­ет око­ло два­дца­ти пяти ста­дий шири­ны31. Неда­ле­ко от Кар­фа­ге­на, со сто­ро­ны, обра­щен­ной к морю, лежит город Ути­ка; на дру­гой сто­роне, у озе­ра, нахо­дит­ся Тунет. (6) Наем­ные вой­ска рас­по­ло­жи­лись лаге­рем на этих обо­их пунк­тах, тем отре­за­ли кар­фа­ге­нян от про­чей стра­ны и теперь угро­жа­ли само­му горо­ду. (7) Под­хо­дя к город­ским сте­нам то днем, то ночью, они повер­га­ли жите­лей его в состо­я­ние тре­во­ги и ужа­са.

74. Аннон делал над­ле­жа­щие при­готов­ле­ния к войне, как чело­век от при­ро­ды спо­соб­ный к это­му делу. (2) Но с выступ­ле­ни­ем на поле бит­вы он менял­ся: не умел поль­зо­вать­ся бла­го­при­ят­ны­ми момен­та­ми и вооб­ще ока­зы­вал­ся неопыт­ным и нелов­ким. (3) Так, преж­де все­го он явил­ся на помощь оса­жден­ным к Ути­ке, и боль­шим коли­че­ст­вом сло­нов, — у него было их не мень­ше ста, — навел страх на непри­я­те­лей и уже почти одер­жи­вал пол­ную победу; но затем обна­ру­жил такую неуме­лость, что едва не погу­бил и себя, и оса­жден­ных. (4) Он добыл из горо­да Ути­ки ката­пуль­ты, стре­лы и вооб­ще все нуж­ные для оса­ды при­спо­соб­ле­ния и, раз­бив­ши лагерь перед горо­дом, пошел на при­ступ про­тив непри­я­тель­ских валов. с.97 (5) Лишь толь­ко сло­ны ворва­лись в лагерь, непри­я­те­ли не мог­ли выдер­жать их тяже­ло­го натис­ка, и все бежа­ли из лаге­ря. (6) Мно­гие при этом пали от ран, нане­сен­ных зве­ря­ми; уцелев­шие вои­ны утвер­ди­лись на силь­ном порос­шем рас­ти­тель­но­стью хол­ме, пола­га­ясь на недо­ступ­ность мест­но­сти. (7) Аннон при­вык вое­вать с нумидя­на­ми и ливи­я­на­ми, кото­рые в слу­чае отступ­ле­ния бегут не оста­нав­ли­ва­ясь на про­стран­стве двух-трех дней; поэто­му он и теперь пола­гал, что вой­на кон­че­на, и что им одер­жа­на реши­тель­ная победа; (8) о сол­да­тах и сто­ян­ке он не забо­тил­ся более, и сам воз­вра­тил­ся в город для отдох­но­ве­ния. (9) Меж­ду тем сбе­жав­ши­е­ся на холм наем­ни­ки, люди, кото­рые вос­пи­та­лись в подви­гах отваж­но­го Бар­ки, кото­рые в сици­лий­ских бит­вах научи­лись в один и тот же день по несколь­ко раз отсту­пать и сно­ва напа­дать на вра­га, (10) увиде­ли теперь, что началь­ник уда­лил­ся в город, а вой­ско, обра­до­вав­шись победе, раз­бре­лось бес­печ­но из ста­на; (11) тогда они общи­ми сила­ми уда­ри­ли на вал, мно­гих кар­фа­ге­нян поло­жи­ли на месте, осталь­ные вынуж­де­ны были постыд­но бежать к сте­нам и воротам горо­да. (12) Наем­ни­ки завла­де­ли всем обо­зом и оруди­я­ми оса­ды, кото­рые сверх все­го про­че­го добыл из горо­да Аннон и теперь пре­до­ста­вил в руки непри­я­те­ля. (13) И не в этом толь­ко обна­ру­жи­лась явная неспо­соб­ность Анно­на: несколь­ко дней спу­стя, когда под­ле горо­да, име­ну­е­мо­го Гор­зою, непри­я­тель рас­по­ло­жил­ся про­тив него лаге­рем, ему пред­став­ля­лась воз­мож­ность одер­жать победу два­жды в пра­виль­ном сра­же­нии и два­жды в неча­ян­ном напа­де­нии, ибо непри­я­тель­ский стан был вбли­зи его; (14) но Аннон упу­стил эти слу­чаи, как кажет­ся, по чрез­мер­но­му лег­ко­мыс­лию.

75. Кар­фа­ге­няне поня­ли тогда всю неуме­лость Анно­на в веде­нии дела, и сно­ва облек­ли Амил­ка­ра по с.98 про­зва­нию Бар­ку, вла­стью глав­но­ко­ман­дую­ще­го [238 г.]. (2) Они отпра­ви­ли его на эту вой­ну в зва­нии вое­на­чаль­ни­ка с семью­де­ся­тью сло­на­ми, с набран­ны­ми вновь наем­ни­ка­ми и с пере­беж­чи­ка­ми от непри­я­те­лей; сверх это­го дали ему кон­ных и пеших вои­нов из граж­дан, так что все­го вой­ска было у него око­ло деся­ти тысяч чело­век. (3) Немед­лен­но, при пер­вом же появ­ле­нии Бар­ки непри­я­тель, сму­щен­ный неожи­дан­но­стью напа­де­ния, упал духом; Ути­ка была осво­бож­де­на от оса­ды, и вооб­ще Бар­ка ока­зал­ся достой­ным и преж­них сво­их подви­гов, и тех надежд, какие воз­ла­гал на него народ. (4) Вот что совер­шил он в этом деле. Узкая поло­са зем­ли, соеди­ня­ю­щая Кар­фа­ген с Ливи­ей, пере­ре­за­на труд­но пере­хо­ди­мы­ми хол­ма­ми, меж­ду кото­ры­ми про­ло­же­ны ули­цы, веду­щие из горо­да в стра­ну. Слу­чи­лось так, что Мафос занял стра­жей все выгод­ные для вой­ны пунк­ты на этих хол­мах. (5) Кро­ме того, в неко­то­рых местах река по име­ни Мако­ра[2] подоб­ным же обра­зом пере­се­ка­ет путь из горо­да в Ливию и бла­го­да­ря оби­лию воды обык­но­вен­но быва­ет непе­ре­хо­ди­ма вброд; но на ней есть мост; у это­го-то моста Мафос постро­ил город, дабы обес­пе­чить над­зор за пере­пра­вою. (6) Вслед­ст­вие это­го кар­фа­ге­няне не толь­ко не мог­ли про­ве­сти в стра­ну вой­ско, но даже отдель­ные лица, когда жела­ли прой­ти туда, нелег­ко усколь­за­ли от дозо­ра непри­я­те­ля. (7) Так как выход из горо­да был затруд­нен, Амил­кар со свой­ст­вен­ною ему наход­чи­во­стью при­ду­мал сле­дую­щую меру. (8) Он заме­тил, что устье назван­ной выше реки при вет­рах, дую­щих в извест­ном направ­ле­нии, напол­ня­ет­ся пес­ком, и тогда у само­го устья обра­зу­ет­ся мел­кий пере­ход. Нико­му не откры­вая сво­его замыс­ла, Амил­кар при­нял все меры к выведе­нию вой­ска из горо­да и выжидал толь­ко выше­ска­зан­но­го момен­та. (9) Когда момент этот настал, Амил­кар ночью, никем с.99 не заме­чен­ный вышел и на рас­све­те пере­пра­вил свое вой­ско в упо­мя­ну­том месте. (10) Все про­изо­шло неожи­дан­но как для кар­фа­ге­нян, нахо­див­ших­ся в горо­де, так и для непри­я­те­ля, а Амил­кар пере­шел рав­ни­ну и напра­вил­ся к мосто­вой стра­же.

76. Узнав­ши об этом, Спен­дий повел свои вой­ска про­тив непри­я­те­ля, при­чем одни в чис­ле не менее деся­ти тысяч чело­век дви­ну­лись из горо­да, что у моста, дру­гие, более пят­на­дца­ти тысяч, из Ути­ки; таким обра­зом оба вой­ска шли на соеди­не­ние друг с дру­гом. (2) Сошед­шись на близ­ком рас­сто­я­нии и вооб­ра­зив­ши, что в середине меж­ду ними заклю­че­ны кар­фа­ге­няне, наем­ни­ки наско­ро обме­ня­лись сове­та­ми и обод­ре­ни­я­ми и бро­си­лись на вра­га. (3) Меж­ду тем Амил­кар про­дол­жал путь; впе­ре­ди шли сло­ны, за ними сле­до­ва­ли кон­ни­ца и лег­кие отряды, а поза­ди все­го тяже­ло­во­ору­жен­ные. (4) Когда он увидел, что непри­я­тель с жаром несет­ся на них, то ско­ман­до­вал всем частям вой­ска обо­ро­тить тыл: (5) пере­д­ним рядам при­ка­зал повер­нуть назад и поспеш­но отсту­пать; тем же, кото­рые вна­ча­ле нахо­ди­лись наза­ди, ско­ман­до­вал полу­обо­рот и мало-пома­лу поста­вил их лицом к лицу про­тив непри­я­те­ля. (6) Ливи­яне и наем­ни­ки дума­ли, что непри­я­тель в стра­хе бежит, в бес­по­ряд­ке ста­ли напи­рать на кар­фа­ге­нян и с оже­сто­че­ни­ем шли в руко­паш­ную. (7) Но вдруг кар­фа­ген­ская кон­ни­ца, повер­нув­ши лоша­дей, при­бли­зи­лась к отряду, обра­щен­но­му про­тив непри­я­те­ля, и ста­ла под­ле; в то же вре­мя надви­га­лось и осталь­ное вой­ско. Неожи­дан­ная пере­ме­на дви­же­ния пора­зи­ла ливи­ян, и они, толь­ко что пре­сле­до­вав­шие непри­я­те­ля в бес­по­ряд­ке и врас­сып­ную, теперь отсту­пи­ли и бежа­ли. (8) При этом одни из них натал­ки­ва­лись на зад­ние ряды, сби­ва­ли их с ног, гиб­ли сами и губи­ли сво­их же; боль­шин­ство было раздав­ле­но с.100 напи­рав­шею с тыла кон­ни­цею и сло­на­ми. (9) Ливи­ян и наем­ни­ков пало око­ло шести тысяч чело­век, взя­то в плен око­ло двух тысяч. Осталь­ные бежа­ли частью в город, при­ле­гаю­щий к мосту, частью в сто­ян­ку под­ле Ути­ки. (10) Меж­ду тем Амил­кар, одер­жав­ши такую победу, пре­сле­до­вал непри­я­те­ля по пятам, город, что́ у моста, взял с пер­во­го набе­га, ибо непри­я­тель поки­нул его и укрыл­ся на Туне­те; осталь­ную область он исхо­дил в раз­ных направ­ле­ни­ях, одни горо­да сда­лись, дру­гие, боль­шая часть, взя­ты при­сту­пом. (11) Кар­фа­ге­няне, отча­яв­ши­е­ся было в успе­хе, после это­го несколь­ко обо­д­ри­лись и ста­ли сме­лее.

77. Сам Мафос тем вре­ме­нем про­дол­жал оса­ду Гип­па­крит; вождю гала­тов Авта­ри­ту и Спен­дию он сове­то­вал дер­жать­ся вбли­зи непри­я­те­ля, (2) но избе­гать ров­ных мест, так как у кар­фа­ге­нян силь­ная кон­ни­ца и мно­же­ство сло­нов, сле­до­вать с вой­ском по скло­нам гор бок о бок с кар­фа­ге­ня­на­ми и поль­зо­вать­ся вся­ким невы­год­ным для вра­га местом для напа­де­ния. (3) Отда­вая эти рас­по­ря­же­ния, Мафос в то же вре­мя отпра­вил посоль­ства к нумидя­нам и ливи­я­нам с прось­бою о помо­щи и с уве­ща­ни­ем не терять слу­чая к вос­ста­нов­ле­нию сво­ей сво­бо­ды. Итак, на Туне­те Спен­дий ото­брал вои­нов из каж­до­го пле­ме­ни, все­го до шести тысяч чело­век. (4) Во гла­ве это­го вой­ска и двух тысяч гала­тов с Авта­ри­том он дви­нул­ся впе­ред по скло­нам горы и следил за дви­же­ни­я­ми кар­фа­ге­нян; (5) осталь­ная часть пер­во­на­чаль­но­го соста­ва их пере­бе­жа­ла к рим­ля­нам во вре­мя оса­ды Ери­ка. (6) Толь­ко что Амил­кар рас­по­ло­жил­ся лаге­рем в какой-то рав­нине, окру­жен­ной со всех сто­рон гора­ми, как вспо­мо­га­тель­ные вой­ска нумидян и ливи­ян соеди­ни­лись со Спен­ди­ем. (7) Вне­зап­но перед Амил­ка­ром появил­ся лагерь ливи­ян, в тылу рас­по­ло­жи­лись нумидяне, а с флан­га с.101 Спен­дий, и кар­фа­ге­няне очу­ти­лись в боль­шом затруд­не­нии, перед лицом неми­ну­е­мой опас­но­сти.

78. В это вре­мя в непри­я­тель­ском стане нахо­дил­ся некий Нара­ва, один из знат­ней­ших нумидян, пре­ис­пол­нен­ный воин­ст­вен­но­го духа. Он все­гда был дру­же­ски рас­по­ло­жен к кар­фа­ге­ня­нам, от отца уна­сле­до­вав­ши доб­рые отно­ше­ния с ними; теперь ува­же­ние к вое­на­чаль­ни­ку Амил­ка­ру еще более укре­пи­ло его в этих чув­ствах. (2) Нара­ва пола­гал, что настал момент для при­об­ре­те­ния друж­бы и рас­по­ло­же­ния кар­фа­ге­нян, и отпра­вил­ся в стан их в сопро­вож­де­нии почти сот­ни нумидян. (3) Подо­шед­ши к валу, он сме­ло оста­но­вил­ся и подал знак рукою. (4) Недо­уме­вая, что́ зна­чит, Амил­кар послал к нему всад­ни­ка, кото­ро­му тот объ­яс­нил, что жела­ет гово­рить с вое­на­чаль­ни­ком. (5) Так как Амил­кар коле­бал­ся и не дове­рял, то Нара­ва пере­дал свою лошадь и копья про­во­жа­тым и без­оруж­ный сме­ло вошел в лагерь. (6) Отва­га его одних изу­ми­ла, дру­гих напу­га­ла; тем не менее кар­фа­ге­няне при­ня­ли его и допус­ка­ли в свою среду. (7) Когда Нара­ве дали гово­рить, он объ­яс­нил, что бла­го­во­лит ко всем кар­фа­ге­ня­нам, но боль­ше все­го желал бы при­об­ре­сти друж­бу Бар­ки. «Теперь он явил­ся сюда», про­дол­жал Нара­ва, «чтобы заклю­чить друж­бу с ним и быть вер­ным това­ри­щем его во вся­ком пред­при­я­тии и во вся­ком замыс­ле». (8) При этих сло­вах юно­ши, пред­став­ше­го перед ним с такою сме­ло­стью и гово­рив­ше­го так про­сто, Амил­кар силь­но обра­до­вал­ся: он не толь­ко при­нял его в соучаст­ни­ки сво­их пред­при­я­тий, но и обе­щал выдать за него свою дочь под усло­ви­ем, если Нара­ва пре­будет вер­ным кар­фа­ге­ня­нам. (9) По заклю­че­нии дого­во­ра Нара­ва при­вел с собою под­чи­нен­ных ему нумидян, око­ло двух тысяч чело­век. (10) Под­креп­лен­ный этим отрядом, Амил­кар при­гото­вил­ся к бою. с.102 Спен­дий соеди­нил­ся с ливи­я­на­ми и, спу­стив­шись в рав­ни­ну, дал бит­ву кар­фа­ге­ня­нам. (11) Сра­же­ние было жесто­кое; победи­те­лем остал­ся Амил­кар, пото­му что и сло­ны пре­крас­но сра­жа­лись, и Нара­ва ока­зал бли­ста­тель­ней­шую услу­гу. (12) Авта­рит и Спен­дий бежа­ли; из чис­ла вои­нов пало око­ло деся­ти тысяч, а взя­то в плен око­ло четы­рех тысяч чело­век. (13) После этой победы Амил­кар доз­во­лил желаю­щим того плен­ни­кам всту­пить к нему на служ­бу и воору­жил их доспе­ха­ми уби­тых непри­я­те­лей. (14) Тех же плен­ных, кото­рые отка­зы­ва­лись от это­го, он собрал вме­сте и обра­тил­ся к ним с речью, гово­ря, что про­ща­ет им про­ступ­ки, совер­шен­ные рань­ше, и дает каж­до­му пол­ную сво­бо­ду идти, куда кто жела­ет. (15) Но на буду­щее вре­мя он пре­до­сте­ре­гал их и угро­жал, что вся­кий, кто обра­тит свое ору­жие про­тив кар­фа­ге­нян, будет в слу­чае захва­та бес­по­щад­но нака­зан.

79. В то же самое вре­мя наем­ные сол­да­ты, состав­ляв­шие гар­ни­зон в Сар­ди­нии, сорев­нуя Мафо­су и Спен­дию, вос­ста­ли про­тив кар­фа­ге­нян, нахо­див­ших­ся на ост­ро­ве. (2) Босто­ра, быв­ше­го в то вре­мя началь­ни­ком вспо­мо­га­тель­ных войск, они запер­ли в крем­ле и уби­ли вме­сте с его сограж­да­на­ми. (3) Когда кар­фа­ге­няне сно­ва отпра­ви­ли Анно­на вое­на­чаль­ни­ком во гла­ве вой­ска, это послед­нее поки­ну­ло его и пере­да­лось мятеж­ни­кам; (4) само­го вое­на­чаль­ни­ка они взя­ли в плен и тот­час рас­пя­ли на кре­сте. После это­го вос­став­шие пре­да­ва­ли всех кар­фа­ге­нян на ост­ро­ве неслы­хан­ным, изыс­кан­ным муче­ни­ям и смер­ти, (5) а затем поко­ри­ли сво­ей вла­сти горо­да и ста­ли обла­да­те­ля­ми ост­ро­ва, пока не поссо­ри­лись с сар­дин­ца­ми и не были выгна­ны в Ита­лию.

(6) Так поте­ря­на была для кар­фа­ге­нян Сар­ди­ния, ост­ров заме­ча­тель­ный по вели­чине, мно­го­люд­ству насе­ле­ния и по сво­е­му пло­до­ро­дию. (7) Повто­рять об этом с.103 ост­ро­ве всем извест­ное мы нахо­дим излиш­ним, так как писа­ли о нем мно­гие, при­том обсто­я­тель­но.

(8) Мафос и Спен­дий, с ними вме­сте и галат Авта­рит с тре­во­гою взи­ра­ли на мяг­кость, с какою Амил­кар обо­шел­ся с плен­ны­ми, и опа­са­лись, как бы через это ливи­яне и боль­шин­ство наем­ни­ков не соблаз­ни­лись обе­щан­ным поми­ло­ва­ни­ем; поэто­му обду­мы­ва­ли, каким бы обра­зом подви­нуть тол­пу к како­му-либо ново­му нече­стию и обра­тить неистов­ство ее про­тив кар­фа­ге­нян. (9) Они реши­лись собрать сол­дат в одно место, а когда это было сде­ла­но, посла­ли к ним вест­ни­ка с пись­мом, как бы при­слан­ным еди­но­мыш­лен­ни­ка­ми их из Сици­лии. (10) Пись­мо гла­си­ло, что за Гес­ко­ном и все­ми при­вер­жен­ца­ми его, кото­рых наем­ни­ки пре­да­тель­ски схва­ти­ли, о чем мною рас­ска­за­но выше32, они долж­ны стро­го наблюдать, так как несколь­ко чело­век вошли в согла­ше­ние с кар­фа­ге­ня­на­ми с целью осво­бо­дить их. (11) Вос­поль­зо­вав­шись этим слу­ча­ем, Спен­дий преж­де все­го стал убеж­дать вои­нов не обо­льщать­ся мило­стью кар­фа­ген­ско­го вое­на­чаль­ни­ка отно­си­тель­но плен­ных. (12) «Не о спа­се­нии плен­ных помыш­ля­ет он», гово­рил Спен­дий, «но о том, как бы при помо­щи осво­бож­де­ния их поко­рить вас сво­ей вла­сти, и если мы ему дове­рим­ся, он разом отмстит не отдель­ным лич­но­стям, но всем нам». (13) Кро­ме это­го, он пре­до­сте­ре­гал сол­дат, что если они выпу­стят из рук Гес­ко­на, ста­нут посме­ши­щем вра­гов и силь­но повредят самим себе, ибо дадут воз­мож­ность убе­жать столь опас­но­му чело­ве­ку и искус­но­му вождю, кото­рый навер­ное будет злей­шим вра­гом их. (14) Спен­дий еще не кон­чил, как явил­ся дру­гой вест­ник с пись­мом, как бы при­слан­ный из Туне­та, и сооб­щал сведе­ния напо­до­бие тех, какие полу­че­ны были из Сар­ди­нии.

с.104 80. Вслед за сим гово­рил галат Авта­рит, что спа­сти свое поло­же­ние они могут един­ст­вен­но тем, если пере­ста­нут воз­ла­гать какие бы то ни было надеж­ды на кар­фа­ге­нян. (2) Вся­кий, кто будет рас­счи­ты­вать на милость кар­фа­ге­нян, не может быть вер­ным их това­ри­щем. (3) Поэто­му он вну­шал вои­нам дове­рять тем толь­ко людям и со вни­ма­ни­ем слу­шать толь­ко тех ора­то­ров, кото­рые все­гда высту­па­ют с наи­бо­лее враж­деб­ны­ми и суро­вы­ми пред­ло­же­ни­я­ми отно­си­тель­но кар­фа­ге­нян; вра­га­ми сво­и­ми и пре­да­те­ля­ми счи­тать людей, кото­рые выска­зы­ва­ют­ся в смыс­ле про­ти­во­по­лож­ном. (4) Ска­зав­ши это, он далее сове­то­вал пытать и каз­нить Гес­ко­на, захва­чен­ных вме­сте с ним това­ри­щей и пле­нен­ных поз­же кар­фа­ге­нян. (5) Так как сол­да­ты пони­ма­ли его речь, то Авта­рит[5] поль­зо­вал­ся в их собра­ни­ях огром­ным вли­я­ни­ем. (6) Бла­го­да­ря дол­го­лет­ней воен­ной служ­бе он научил­ся фини­кий­ско­му язы­ку, с кото­рым боль­шин­ство вои­нов было хоро­шо зна­ко­мо, пото­му что рань­ше они дол­го слу­жи­ли у кар­фа­ге­нян. (7) Вслед­ст­вие это­го Авта­рит встре­чен был еди­но­душ­ным одоб­ре­ни­ем в собра­нии и уда­лил­ся, напут­ст­ву­е­мый похва­ла­ми. (8) Хотя из каж­до­го наро­да выде­ли­лись и высту­пи­ли впе­ред мно­гие сол­да­ты и, памя­туя преж­ние бла­го­де­я­ния Гес­ко­на, жела­ли по край­ней мере не допу­стить до пыт­ки, но не было ника­кой воз­мож­но­сти понять хоть что-нибудь из того, что гово­ри­лось, пото­му что гово­ри­ли мно­гие разом и каж­дый на сво­ем язы­ке. (9) Когда нако­нец ста­ло понят­но, что тре­бу­ет­ся отме­на пыт­ки, а кто-то из сидя­щих про­из­нес: «бей!», сол­да­ты разом поби­ли кам­ня­ми всех высту­пив­ших впе­ред. (10) Род­ст­вен­ни­ки вынес­ли тру­пы уби­тых, как бы истер­зан­ные зве­ря­ми. (11) Гес­ко­на и его това­ри­щей, все­го до семи­сот чело­век, Спен­дий велел выве­сти за вал, уда­лить на неболь­шое рас­сто­я­ние от сто­ян­ки и преж­де все­го отсечь им руки. с.105 (12) Нача­ло сде­ла­но было с Гес­ко­на, того само­го, кото­ро­го неза­дол­го перед тем они пред­по­чли всем кар­фа­ге­ня­нам, вели­ча­ли сво­им бла­го­де­те­лем, и кото­ро­му дове­ри­ли реше­ние спор­но­го дела. (13) По отсе­че­нии рук несчаст­ным отре­за­ли носы и уши; изу­ве­чен­ным пере­би­ли голе­ни и зажи­во еще бро­си­ли в какую-то кана­ву.

81. При изве­стии об этом несча­стии кар­фа­ге­няне бес­силь­ны были сде­лать что-либо; него­дую­щие и печаль­ные по слу­чаю бед­ст­вия, они отпра­ви­ли посоль­ство к Амил­ка­ру и дру­го­му вое­на­чаль­ни­ку Анно­ну с прось­бою о помо­щи и об отмще­нии несчаст­ных. (2) К зло­де­ям посла­ны были гла­ша­таи за полу­че­ни­ем тру­пов; (3) но те не выда­ли заму­чен­ных и объ­яви­ли, чтобы впредь не посы­ла­ли к ним ни гла­ша­тая, ни посла, так как их ждет та же участь, какая постиг­ла теперь Гес­ко­на. (4) На буду­щее вре­мя они поста­но­ви­ли и одоб­ри­ли реше­ние: вся­ко­го захва­чен­но­го в плен кар­фа­ге­ня­ни­на пре­да­вать мучи­тель­ной смер­ти, а вся­ко­го союз­ни­ка их отсы­лать по отсе­че­нии рук в Кар­фа­ген. Поста­нов­ле­ние свое они испол­ня­ли неукос­ни­тель­но. (5) Взи­рая на это, вся­кий согла­сит­ся, что быва­ют слу­чаи, когда ста­но­вят­ся зло­ка­че­ст­вен­ны­ми и не под­да­ют­ся лече­нию не толь­ко какие-нибудь нары­вы и наро­сты на теле, но еще боль­ше гораздо души людей. (6) Дей­ст­ви­тель­но, при нары­вах, если под­верг­нуть их лече­нию, быва­ет ино­гда так, что, раз­дра­жае­мые лече­ни­ем, они тем быст­рее рас­про­стра­ня­ют­ся; если же лече­ние при­оста­но­вить, то по самой при­ро­де сво­ей они разъ­еда­ют при­ле­гаю­щие места и не про­хо­дят до тех пор, пока не будет пора­же­но все тело. (7) Подоб­но это­му и в душе часто обра­зу­ют­ся чер­ные гни­лост­ные боляч­ки, и тогда чело­век обра­ща­ет­ся в нече­сти­вей­шую кро­во­жад­ней­шую тварь. (8) Если таким людям ока­зы­вать снис­хож­де­ние и милость, они при­ни­ма­ют это за ковар­ство и хит­рость, с.106 и по отно­ше­нию к мило­сти­вым ста­но­вят­ся еще веро­лом­нее и жесто­че. (9) Если же пока­рать их, ярость их воз­рас­та­ет, и нет ниче­го столь отвра­ти­тель­но­го или ужас­но­го, к чему они не были бы спо­соб­ны, самую раз­нуздан­ность вме­няя себе в заслу­гу; нако­нец они дича­ют совер­шен­но и теря­ют свой­ства чело­ве­че­ской при­ро­ды. (10) Источ­ни­ком тако­го рас­по­ло­же­ния и глав­ней­шею при­чи­ною его долж­но почи­тать испор­чен­ность нра­вов и дур­ное вос­пи­та­ние с дет­ства; содей­ст­ву­ет это­му мно­гое, боль­ше все­го наг­лость и коры­сто­лю­бие каж­до­го началь­ни­ка. (11) Все это име­ло место в то вре­мя в мас­се наем­ных сол­дат, а наи­боль­ше в среде началь­ни­ков.

82. Неистов­ст­вом вра­гов постав­лен­ный в труд­ное поло­же­ние, Амил­кар при­звал к себе Анно­на в надеж­де соеди­нен­ны­ми сила­ми поло­жить ско­рей­ший конец войне. (2) Попа­дав­ших в его руки непри­я­те­лей в схват­ке он уби­вал на месте, а достав­лен­ных плен­ных бро­сал на рас­тер­за­ние зве­рям, ибо истреб­ле­ние вра­гов вко­нец почи­тал един­ст­вен­ным сред­ст­вом решить борь­бу. (3) В то вре­мя, как кар­фа­ге­няне начи­на­ли питать надеж­ды на бла­го­по­луч­ный исход вой­ны, вдруг поло­же­ние их совер­шен­но изме­ни­лось. (4) Вое­на­чаль­ни­ки после соеди­не­ния сво­их отрядов так силь­но поссо­ри­лись меж­ду собою, что не толь­ко теря­ли бла­го­при­ят­ные для борь­бы момен­ты, но вза­им­ны­ми рас­пря­ми мно­го­крат­но дава­ли непри­я­те­лю воз­мож­ность вредить им. (5) Кар­фа­ге­няне поня­ли это и при­ка­за­ли одно­му из вое­на­чаль­ни­ков воз­вра­тить­ся, а дру­го­му оста­вать­ся на месте, по выбо­ру само­го вой­ска. (6) В это же вре­мя запа­сы, под­во­зи­мые из так назы­вае­мых у кар­фа­ге­нян Емпо­рий, те запа­сы, на кото­рые они воз­ла­га­ли наи­боль­шие надеж­ды каса­тель­но про­корм­ле­ния вой­ска и снаб­же­ния его все­ми нуж­ны­ми пред­ме­та­ми, погиб­ли на море от бури. (7) К тому же Сар­ди­ния, как ска­за­но с.107 выше33, была уже для них поте­ря­на; меж­ду тем ост­ров этот в труд­ные вре­ме­на был для них все­гда очень поле­зен. (8) Довер­ше­ни­ем бед­ст­вия было отпа­де­ние горо­дов Гип­па­крит и Ути­ки34, един­ст­вен­ных в целой Ливии, кото­рые не толь­ко муже­ст­вен­но пере­но­си­ли тяго­сти насто­я­щей вой­ны, но ока­за­ли упор­ное сопро­тив­ле­ние вра­гу во вре­ме­на Ага­фок­ла и при втор­же­нии рим­лян в Ливию, сло­вом, все­гда оста­ва­лись вер­ны­ми кар­фа­ге­ня­нам. (9) Напро­тив, теперь без вся­ко­го пово­да горо­да эти пере­шли на сто­ро­ну ливи­ян и вме­сте с пере­ме­ною обна­ру­жи­ли неж­ней­шее рас­по­ло­же­ние и дове­рие к союз­ни­кам; мало того: по отно­ше­нию к кар­фа­ге­ня­нам они про­яви­ли непри­ми­ри­мую зло­бу и нена­висть. (10) Так, явив­ший­ся к ним от кар­фа­ге­нян вспо­мо­га­тель­ный отряд, око­ло пяти­сот чело­век, они истре­би­ли вме­сте с началь­ни­ком его, сбро­сив­ши всех их со сте­ны, а самый город пере­да­ли ливи­я­нам. Кар­фа­ге­ня­нам мятеж­ни­ки отка­за­ли даже в прось­бе похо­ро­нить несчаст­ных.

(11) Мафос и Спен­дий, обод­рен­ные эти­ми уда­ча­ми, при­сту­пи­ли к оса­де само­го Кар­фа­ге­на. (12) Бар­ка соеди­нил­ся с вождем Анни­ба­лом, кото­ро­го горо­жане отпра­ви­ли к вой­скам, когда вой­ску пре­до­став­ле­но было кар­фа­ге­ня­на­ми решить спор меж­ду вождя­ми, и когда соглас­но опре­де­ле­нию Аннон дол­жен был уда­лить­ся из лаге­ря. (13) Бла­го­да­ря это­му Амил­кар вме­сте с Анни­ба­лом и Нара­вою делал набе­ги на стра­ну и отре­зы­вал Мафо­су и Спен­дию пути к под­во­зу при­па­сов. Наи­боль­шую услу­гу в этом деле, рав­но как и во всех дру­гих, ока­зы­вал ему нуми­ди­ец Нара­ва. (14) Тако­во было поло­же­ние войск на откры­том поле.

83. Меж­ду тем кар­фа­ге­няне, запер­тые со всех сто­рон, вынуж­де­ны были искать убе­жи­ща у союз­ных с.108 государств. (2) Гиерон, все вре­мя этой вой­ны охот­но откли­кав­ший­ся на каж­дый при­зыв кар­фа­ге­нян, теперь про­яв­лял еще боль­шую рев­ность в том убеж­де­нии, (3) что спа­се­ние кар­фа­ге­нян выгод­но и для его вла­ды­че­ства в Сици­лии, и для под­дер­жа­ния доб­рых отно­ше­ний с рим­ля­на­ми. Весь­ма здра­во и муд­ро забо­тил­ся он о том, чтобы не дать силь­ней­ше­му наро­ду воз­мож­но­сти осу­ществлять все свои замыс­лы. (4) Дей­ст­ви­тель­но, нико­гда не сле­ду­ет допус­кать это­го и давать како­му-либо государ­ству уси­лить­ся до такой сте­пе­ни, когда ста­но­вит­ся невоз­мож­ным оспа­ри­вать пося­га­тель­ство его даже на пра­ва обще­при­знан­ные. (5) Во вся­ком слу­чае рим­ляне во испол­не­ние дого­во­ра все­гда помо­га­ли с готов­но­стью Кар­фа­ге­ну. (6) Вна­ча­ле меж­ду дву­мя государ­ства­ми воз­ник­ли раз­но­гла­сия при­бли­зи­тель­но по таким при­чи­нам: (7) тех людей, кото­рые шли морем из Ита­лии в Ливию и достав­ля­ли непри­я­те­лям при­па­сы, кар­фа­ге­няне заво­ди­ли в свои гава­ни и всех вме­сте око­ло пяти­сот чело­век содер­жа­ли под стра­жей; это раз­дра­жи­ло рим­лян. (8) Но потом рим­ляне отпра­ви­ли посоль­ство, после пере­го­во­ров полу­чи­ли всех плен­ных обрат­но и были настоль­ко удо­вле­тво­ре­ны, что немед­лен­но же в обмен выда­ли кар­фа­ге­ня­нам плен­ных, кото­рые оста­ва­лись у них еще от сици­лий­ской вой­ны. (9) С это­го вре­ме­ни рим­ляне охот­но и любез­но испол­ня­ли каж­дую прось­бу кар­фа­ге­нян. (10) Поэто­му и тор­го­вым людям они вну­ши­ли снаб­жать кар­фа­ге­нян нуж­ны­ми пред­ме­та­ми, напро­тив вос­пре­ти­ли сно­ше­ния с вра­га­ми их. (11) Впо­след­ст­вии, когда сар­дин­ские наем­ни­ки во вре­мя воз­му­ще­ния про­тив кар­фа­ге­нян зва­ли их на помощь, рим­ляне не вня­ли их прось­бам, а когда жите­ли Ути­ки поже­ла­ли пере­дать­ся им, рим­ляне в ува­же­ние усло­вий дого­во­ра отверг­ли пред­ло­же­ние. (12) Итак, кар­фа­ге­няне, под­креп­ля­е­мые сила­ми назван­ных выше дру­зей, выдер­жи­ва­ли оса­ду.

с.109 84. Меж­ду тем Мафос и Спен­дий ока­за­лись в поло­же­нии столь­ко же оса­ждаю­щих, сколь­ко и оса­ждае­мых. (2) В полу­че­нии при­па­сов Амил­кар стес­нил их до того, что они вынуж­де­ны были нако­нец снять оса­ду. (3) Немно­го вре­ме­ни спу­стя они выбра­ли храб­рей­ших сол­дат из наем­ни­ков и ливи­ян, все­го око­ло пяти­де­ся­ти тысяч чело­век, в том чис­ле и ливий­ца Зар­зу с его отрядом, сно­ва высту­пи­ли в поход, при­чем шли бок о бок с непри­я­те­лем и наблюда­ли за Амил­ка­ром35. (4) Из стра­ха перед сло­на­ми и кон­ни­цею Нара­вы мятеж­ни­ки избе­га­ли рав­нин; напро­тив, ста­ра­лись захва­ты­вать мест­но­сти гори­стые и уще­лья. (5) В это вре­мя вслед­ст­вие сво­ей неопыт­но­сти они тер­пе­ли частые пора­же­ния, хотя нисколь­ко не усту­па­ли про­тив­ни­ку в сме­ло­сти и пред­при­им­чи­во­сти. (6) Как и сле­до­ва­ло ожи­дать, тогда обна­ру­жи­лось на деле все пре­вос­ход­ство точ­но­го зна­ния и искус­ства пол­ко­во­д­ца перед неве­же­ст­вом и неосмыс­лен­ным спо­со­бом дей­ст­вий сол­да­та. (7) В самом деле, Амил­кар истре­бил мно­же­ство мятеж­ни­ков без бит­вы, пото­му что умел в неболь­ших делах отре­зы­вать им доро­гу к отступ­ле­нию и подоб­но искус­но­му игро­ку замы­кать их. (8) Мно­гие дру­гие были пере­би­ты в боль­ших сра­же­ни­ях, при­чем или заво­дил вра­гов в заса­ды, о кото­рых те и не подо­зре­ва­ли, или вне­зап­ным и неожи­дан­ным появ­ле­ни­ем, днем или ночью, наво­дил на них ужас; всех, кого толь­ко захва­ты­вал в плен, он бро­сал на рас­тер­за­ние зве­рям. (9) Нако­нец Амил­кар совер­шен­но неожи­дан­но рас­по­ло­жил­ся лаге­рем про­тив мятеж­ни­ков в мест­но­сти неудоб­ной для вра­га, но выгод­ной для его соб­ст­вен­но­го вой­ска, и поста­вил про­тив­ни­ка в такое поло­же­ние, что тот не отва­жи­вал­ся на бит­ву, но не мог и с.110 бежать, так как со всех сто­рон окру­жен был рвом и валом, нако­нец доведен голо­дом до того, что люди поеда­ли друг дру­га: (10) так пости­га­ла их достой­ная кара от боже­ства за нече­сти­вое зло­де­я­ние, совер­шен­ное над дру­ги­ми36. (11) Идти в бит­ву они не осме­ли­ва­лись, пред­видя вер­ное пора­же­ние и нака­за­ние в слу­чае пле­на; о при­ми­ре­нии никто и не напо­ми­нал, пото­му что они созна­ва­ли свои пре­ступ­ле­ния. (12) Соглас­но обе­ща­ни­ям вождей, наем­ни­ки все жда­ли помо­щи от Туне­та, а пока тер­пе­ли все­воз­мож­ные лише­ния.

85. После того, как съе­де­ны были плен­ные, кото­ры­ми, о ужас, пита­лись мятеж­ни­ки, после того, как съе­де­ны были рабы, а с Туне­та не было ника­кой помо­щи, началь­ни­кам явно угро­жа­ла месть разъ­ярен­ной бед­ст­ви­я­ми тол­пы. (2) Тогда Авта­рит, Зар­за и Спен­дий поре­ши­ли пере­дать­ся непри­я­те­лю и всту­пить в пере­го­во­ры о мире с Амил­ка­ром. (3) Отпра­вив­ши гла­ша­тая к кар­фа­ге­ня­нам и полу­чив­ши от них согла­сие на при­ем посоль­ства, мятеж­ни­ки в чис­ле деся­ти яви­лись к кар­фа­ге­ня­нам. (4) Амил­кар обра­тил­ся к ним с тако­го рода усло­ви­я­ми: «Да будет доз­во­ле­но кар­фа­ге­ня­нам выбрать из непри­я­те­лей по сво­е­му усмот­ре­нию десять чело­век, а все про­чие уйдут в одних туни­ках». (5) Когда усло­вие было при­ня­то, Амил­кар тот­час объ­явил, что соглас­но уго­во­ру он выби­ра­ет при­сут­ст­ву­ю­щих. Так кар­фа­ге­няне полу­чи­ли в свои руки Авта­ри­та, Спен­дия и про­чих знат­ней­ших пред­во­ди­те­лей. (6) Когда ливи­яне заме­ти­ли, что вожди их схва­че­ны, и ниче­го не зна­ли об усло­ви­ях мира, они при­ня­ли это за изме­ну и бро­си­лись к ору­жию. (7) Но Амил­кар окру­жил ливи­ян сло­на­ми и про­чим вой­ском и всех поло­жил на месте, а было их свы­ше соро­ка тысяч чело­век. Местом это­го про­ис­ше­ст­вия был При­он; назва­ние свое оно полу­чи­ло от с.111 сход­ства по виду с оруди­ем37, кото­рое теперь назы­ва­ет­ся этим име­нем.

86. Рас­ска­зан­ной выше победой Амил­кар сно­ва ожи­вил в кар­фа­ге­ня­нах надеж­ду на луч­шее буду­щее, хотя они уже отча­я­лись было в спа­се­нии. Сам Амил­кар вме­сте с Нара­вою и Анни­ба­лом ходил по стране и горо­дам. (2) Бла­го­да­ря недав­не­му успе­ху кар­фа­ге­нян ливи­яне поко­ря­лись им и пере­хо­ди­ли на их сто­ро­ну, поче­му Амил­кар под­чи­нил вла­сти кар­фа­ге­нян боль­шую часть горо­дов их, а затем дви­нул­ся про­тив Туне­та и при­гото­вил­ся к оса­де Мафо­са. (3) Перед горо­дом, со сто­ро­ны, обра­щен­ной к Туне­ту, рас­по­ло­жил­ся лаге­рем Анни­бал, а на про­ти­во­по­лож­ной — Амил­кар. (4) После это­го кар­фа­ге­няне под­ве­ли к сте­нам Спен­дия и това­ри­щей его и на виду у вра­гов при­гвозди­ли их к кре­стам. (5) Меж­ду тем Мафос, заме­тив­ши бес­печ­ность Анни­ба­ла и излиш­нюю само­уве­рен­ность его, сде­лал напа­де­ние на его сто­ян­ку, при­чем мно­же­ство кар­фа­ге­нян было уби­то, все про­чие бежа­ли из ста­на; мятеж­ни­ки завла­де­ли всем обо­зом и взя­ли в плен Анни­ба­ла. (6) Тут же они под­ве­ли его к кре­сту Спен­дия, сня­ли пове­шен­но­го и после жесто­ких муче­ний над Анни­ба­лом пове­си­ли живо­го еще на том же кре­сте, а затем уби­ли трид­цать знат­ней­ших кар­фа­ге­нян над тру­пом Спен­дия. (7) Судь­ба как бы нароч­но поста­ви­ла этих людей рядом, дабы доста­вить обо­им про­тив­ни­кам слу­чай одно­му вслед за дру­гим про­явить чрез­мер­ную месть. (8) Что каса­ет­ся Бар­ки, то вслед­ст­вие боль­шо­го рас­сто­я­ния меж­ду лаге­ря­ми он узнал о напа­де­нии непри­я­те­ля из горо­да позд­но, а по полу­че­нии об этом изве­стия, не поспе­шил на помощь Анни­ба­лу по труд­но­сти разде­ляв­ше­го их пути. (9) Поэто­му Бар­ка с.112 снял­ся с Туне­та и, подо­шед­ши к реке Мака­ре, у устья ее под­ле моря рас­по­ло­жил­ся лаге­рем.

87. После это­го неожи­дан­но­го пора­же­ния кар­фа­ге­няне сно­ва упа­ли духом и при­шли в уны­ние; и в самом деле, лишь толь­ко они обо­д­ри­лись, как все надеж­ды их руши­лись. (2) Одна­ко кар­фа­ге­няне не пере­ста­ва­ли делать все, что мог­ло спа­сти их. (3) Так, они выбра­ли трид­цать сена­то­ров и вме­сте с ними отпра­ви­ли к Бар­ке Анно­на, рань­ше воз­вра­тив­ше­го­ся из лаге­ря; осталь­ных граж­дан, спо­соб­ных носить ору­жие, они воору­жи­ли и отпра­ви­ли в поход, как бы на послед­нее испы­та­ние. (4) Дол­го нака­зы­ва­ли они сена­то­рам во что бы то ни ста­ло поло­жить конец рас­прям вое­на­чаль­ни­ков и во вни­ма­ние к насто­я­ще­му поло­же­нию дел при­ве­сти их к согла­ше­нию. (5) Свед­ши началь­ни­ков вме­сте, сена­то­ры после дол­гих раз­но­го рода уве­ща­ний доби­лись того, что Аннон и Бар­ка поми­ри­лись, вняв­ши сове­там сена­то­ров. (6) С это­го вре­ме­ни они дей­ст­во­ва­ли соглас­но и еди­но­душ­но, во всем испол­няя волю кар­фа­ге­нян. (7) Побеж­дае­мый в неболь­ших стыч­ках, про­ис­хо­див­ших у горо­да, име­ну­е­мо­го Леп­ти­ном, и у неко­то­рых дру­гих, Мафос нако­нец отва­жил­ся решить дело в боль­шом сра­же­нии, чего жела­ли и сами кар­фа­ге­няне. (8) При­няв­ши такое реше­ние, про­тив­ни­ки при­зы­ва­ли к бит­ве всех сво­их союз­ни­ков, стя­ги­ва­ли из горо­дов свои гар­ни­зо­ны, как бы соби­ра­ясь покон­чить все одним уда­ром. (9) Когда с обе­их сто­рон все было гото­во к напа­де­нию, про­тив­ни­ки выстро­и­лись в бое­вой порядок и разом бро­си­лись друг на дру­га. (10) Победа была на сто­роне кар­фа­ге­нян, и боль­шин­ство ливи­ян пало в самой бит­ве; про­чие бежа­ли в какой-то город и вслед за тем сда­лись; сам Мафос попал в плен. 88. После этой бит­вы осталь­ные части Ливии не замед­ли­ли поко­рить­ся кар­фа­ге­ня­нам. с.113 (2) Упор­ст­во­ва­ли в воз­му­ще­нии толь­ко Гип­па­кри­ты и Ути­ка, ибо они с само­го нача­ла лиши­ли себя вся­кой надеж­ды на поща­ду и снис­хож­де­ние, и пото­му никак не мог­ли про­сить о мире. (3) И в таких пре­ступ­ле­ни­ях мно­го зна­чит уме­рен­ность и воз­дер­жа­ние от непо­пра­ви­мых увле­че­ний. (4) Аннон и Бар­ка рас­по­ло­жи­лись лаге­ря­ми, один у одно­го горо­да, дру­гой у дру­го­го и вско­ре при­нуди­ли оса­жден­ных к сда­че на усло­ви­ях, постав­лен­ных победи­те­лем.

(5) Так кон­чи­лась вой­на, при­чи­нив­шая было кар­фа­ге­ня­нам вели­чай­шие затруд­не­ния; теперь они не толь­ко сно­ва завла­де­ли Ливи­ей, но и достой­но пока­ра­ли винов­ни­ков воз­му­ще­ния. (6) В заклю­че­ние вой­ско в три­ум­фаль­ном шест­вии через город под­верг­ло Мафо­са и сообщ­ни­ков его все­воз­мож­ным истя­за­ни­ям.

(7) Почти три года и четы­ре меся­ца [241—238 гг.] вели вой­ну наем­ни­ки с кар­фа­ге­ня­на­ми, из всех извест­ных нам в исто­рии38 войн самую жесто­кую и испол­нен­ную зло­де­я­ний.

(8) Око­ло это­го вре­ме­ни рим­ляне по при­гла­ше­нию пере­бе­жав­ших к ним наем­ни­ков из Сар­ди­нии реши­ли плыть к это­му ост­ро­ву. (9) Это раз­дра­жи­ло кар­фа­ге­нян, так как они при­зна­ва­ли за собою боль­ше прав на обла­да­ние Сар­ди­ни­ей, и пото­му гото­ви­лись нака­зать винов­ни­ков отпа­де­ния ост­ро­ва. (10) Напро­тив, рим­ляне вос­поль­зо­ва­лись этим слу­ча­ем, чтобы объ­явить вой­ну кар­фа­ге­ня­нам под тем пред­ло­гом, что кар­фа­ге­няне воору­жа­ют­ся про­тив них, а не про­тив сар­дин­цев. (11) Но кар­фа­ге­няне, сверх вся­ко­го ожи­да­ния изба­вив­ши­е­ся от опи­сан­ной выше вой­ны, чув­ст­во­ва­ли себя во всех отно­ше­ни­ях бес­силь­ны­ми начи­нать при таких обсто­я­тель­ствах новую вой­ну с рим­ля­на­ми, (12) и под с.114 тяже­стью тогдаш­них невзгод не толь­ко отка­за­лись от Сар­ди­нии, но сверх того упла­ти­ли рим­ля­нам тыся­чу две­сти талан­тов39, лишь бы не вести теперь вой­ны. Таков был ход этих собы­тий.

ПРИМЕЧАНИЯ


  • с.115
  • 1, 2
  • но… все. Насколь­ко нам извест­но, из пред­ше­ст­вен­ни­ков Поли­бия о поль­зе исто­рии и то крат­ко гово­рит толь­ко Фукидид I, 22. Сам Поли­бий выска­зы­ва­ет­ся в том же смыс­ле I, 35. III, 32. V, 75. IX, 1 сл.
  • начи­на­ют и кон­ча­ют — ἀρχῇ καὶ τέ­λει κέχ­ρηνται — пого­во­роч­ное выра­же­ние, соот­вет­ст­ву­ю­щее по смыс­лу θρυλ­λεῖν ἄνω κά­τω.
  • 1, 3
  • мень­ше все­го нам. Исто­рик мно­го­крат­но гово­рит о высо­ких досто­ин­ствах сво­его труда.
  • 1, 5
  • в тече­ние… лет — при­бли­зи­тель­но от нача­ла союз­ни­че­ской вой­ны до пора­же­ния Пер­сея при Пидне (220—168 до Р. Х.).
  • извест­ный мир — κα­τὰ τὴν οἰκου­μένην, соб­ст­вен­но: оби­тае­мая зем­ля; но как у Поли­бия, так и у дру­гих писа­те­лей сло­ва эти име­ют зна­че­ние извест­ной части оби­тае­мой зем­ли.
  • 2, 2
  • вся­кий раз… суще­ст­во­ва­ние. Исто­рик име­ет в виду глав­ным обра­зом вре­мя цар­ст­во­ва­ния Дария и Ксерк­са и неудач­ные похо­ды их в Ски­фию и Елла­ду. Выра­же­ние Поли­бия не точ­но, пото­му что после пора­же­ния Псам­те­ка III, или Псам­ме­ни­та Кам­би­сою (525 до Р. Х.) Эги­пет обра­щен был в пер­сид­скую сатра­пию, и вла­ды­че­ство пер­сов про­дол­жа­лось до 322 г. до Р. Х., когда появ­ле­ние Алек­сандра Македон­ско­го перед Пелу­си­ем при­ня­то было эгип­тя­на­ми за осво­бож­де­ние от тяж­ко­го ига.
  • 2, 3
  • едва… лет. От сра­же­ния при Эгос­пота­мах ол. 93, 4 = 405 до Р. Х., когда геге­мо­ния над елли­на­ми пере­шла к лакеде­мо­ня­нам, до сра­же­ния при Книде ол. 96, 2 = 394 г., про­шло око­ло 11 лет. По сло­вам Исо­кра­та, вла­ды­че­ство лакеде­мо­нян дли­лось «едва десять лет». Но мы не зна­ем, к тому ли само­му вре­ме­ни при­уро­чи­вал Поли­бий назван­ные выше бит­вы, что и Дио­дор.
  • с.116
  • 2, 4—5
  • Вла­ды­че­ство… Ази­ей. Уси­ле­ние Македо­нии, о кото­ром гово­рит исто­рик, начи­на­ет­ся с Филип­па (360—336 до Р. Х.),
  • 2, 4
  • Ист­ра, теп. Дунай.
  • этой стра­ны, τῆς προ­ειρη­μένης χώ­ρας, т. е. Евро­пы. У Поли­бия очень часто встре­ча­ет­ся выра­же­ние «выше­по­име­но­ван­ный» о толь­ко что упо­мя­ну­том име­ни. 8, 1. 9, 3. 11, 8 и мн. др.
  • 2, 6
  • о наи­бо­лее… Евро­пы, разу­ме­ют­ся преж­де все­го рим­ляне, гал­лы, ибе­ры.
  • 2, 7
  • какая… потом­ка­ми. В луч­шем, вати­кан­ском спис­ке 124 (A) XI в. доволь­но зна­чи­тель­ные про­бе­лы, отме­чен­ные и в кри­ти­че­ских при­ме­ча­ни­ях Гуль­ча. Отча­сти про­бе­лы вос­ста­нов­ля­ют­ся кри­ти­ка­ми оди­на­ко­вым для смыс­ла спо­со­бом. Попол­не­ние всех про­бе­лов не уда­ет­ся.
  • 2, 8
  • из прав­ди­вой… собы­тий, ὁ τῆς πραγ­μα­τικῆς ἱστο­ρίας τρό­πος. Выра­же­ние Поли­бия «праг­ма­ти­че­ская исто­рия» озна­ча­ет не более, как прав­ди­вая исто­рия дей­ст­ви­тель­ных собы­тий в отли­чие от исто­рии, напри­мер, Геро­до­та, испол­нен­ной басен. Поли­бий IX, 1, 4. 2, 4 раз­ли­ча­ет три вида исто­рии: 1) гене­а­ло­ги­че­ский, зани­маю­щий­ся геро­и­че­ски­ми вре­ме­на­ми и гене­а­ло­ги­ей богов; 2) исто­рия, зани­маю­ща­я­ся коло­ни­я­ми, осно­ва­ни­ем горо­дов и род­ст­вен­ны­ми отно­ше­ни­я­ми наро­дов; 3) исто­рия зани­маю­ща­я­ся дея­ни­я­ми наро­дов, горо­дов и вла­дык ὁ περὶ τὰς πρά­ξεις τῶν ἐθνῶν καὶ πό­λεων καὶ δυ­νασ­τῶν τρό­πος. Сле­до­ва­тель­но, ἡ πραγ­μα­τικὴ ἱστο­ρία или ὁ τῆς πραγ­μα­τικῆς ἱστο­ρίας τρό­πος то же самое, что ὁ περὶ τὰς πρά­ξεις τῶν ἐθνῶν καὶ πό­λεων καὶ δυ­νασ­τῶν. Ср. I, 35, 9. III, 47, 8. VI, 5, 2. Труд свой Поли­бий назы­ва­ет неред­ко ἡ πραγ­μα­τεία: I, 1, 4. 3, 1. 5. 4, 1. III, 1, 1. 3. 32, 1. 59, 6, а рав­но исто­рии и дру­гих авто­ров II, 56, 3. V, 33, 8. VIII, 11, 1.
  • 3, 1
  • олим­пи­а­да сто соро­ко­вая, т. е. пер­вый год этой олим­пи­а­ды, 534/533 г. от осно­ва­ния Рима, 221/220 г. до Р. Х.
  • за Кой­ле­си­рию, Впа­лую Сирию, южную часть Сирии, меж­ду Лива­ном и Анти­ли­ва­ном, к севе­ру от Пале­сти­ны и к восто­ку от фини­кий­ско­го побе­ре­жья; тузем­ное назва­ние Biqἁ, у Пли­ния Buc­ca. Впо­след­ст­вии имя это рас­про­стра­ни­лось и на зем­ли по ту сто­ро­ну Анти­ли­ва­на.
  • 3, 2
  • сики­о­нец Арат, напи­сал мему­а­ры (ὑπομ­νή­ματα), обни­мав­шие собы­тия от осво­бож­де­ния Сики­о­на в тира­нию Никок­ла с.117 (251) и, кажет­ся, до смер­ти Анти­го­на Досо­на (ср. Полиб. IV, 2, 1. I, 3, 2. II, 40, 4) и делив­ши­е­ся на 30 книг с лиш­ним. Поли­бий во мно­гих местах высо­ко ценит прав­ди­вость сво­его источ­ни­ка и вдох­но­ви­те­ля, хотя, навер­ное мож­но ска­зать, мему­а­ры Ара­та, как про­из­веде­ние авто­био­гра­фи­че­ско­го харак­те­ра, не все­гда отли­ча­лись подо­баю­щею прав­ди­во­стью. Сам автор дает понять это II, 40, 9. Plut. Arat. 33. 38. Cleom. Отрыв­ки Ара­та у Мюл­ле­ра, frr. his­tor. graec. IV, 21 сл. Ср. Васи­льев­ский, Поли­ти­че­ская рефор­ма и соци­аль­ное дви­же­ние в древ­ней Гре­ции. СПБ. 1865, стр. 49 сл. Сочи­не­ние В. Г. Васи­льев­ско­го каса­ет­ся мно­гих вопро­сов из исто­рии наше­го авто­ра и помо­га­ет пра­виль­ной оцен­ке его.
  • 3, 3
  • ибо… конец. Чте­ния Гуль­ча вос­ста­нов­ля­ют про­бе­лы руко­пи­сей наи­бо­лее удо­вле­тво­ри­тель­но.
  • 3, 4
  • собы­тия… еллин­ски­ми. Пер­вый слу­чай тако­го сцеп­ле­ния собы­тий упо­ми­на­ет Поли­бий II, 12, 4, когда рим­ляне отпра­ви­ли послов к ахе­я­нам и это­ля­нам (526 г. Рима).
  • 3, 9
  • Тогда… вопро­са­ми. Подоб­ны­ми моти­ва­ми и в подоб­ных же выра­же­ни­ях оправ­ды­ва­ет Фукидид обо­зре­ние собы­тий, пред­ше­ст­во­вав­ших пело­пон­нес­ской войне. I, 23, 5.
  • 4, 2
  • никто… исто­рии. Пер­вый опыт миро­вой исто­рии, объ­еди­нен­ной иде­ею борь­бы елли­нов с вар­ва­ра­ми, сде­лан был Геро­до­том.
  • 4, 4
  • пре­крас­ней­шее… судь­бы. Подоб­но это­му Плу­тарх (de For­tu­na Ro­ma­no­rum 317 Wech) назы­ва­ет вла­ды­че­ство рим­лян «оча­гом для всех смерт­ных поис­ти­не свя­щен­ным и бла­готвор­ным, един­ст­вен­ною опо­рой, веч­ным эле­мен­том и пр.» Ср. Cic. de of­fi­ciis II, 7.
  • 4, 5
  • изо­бре­тая… судь­ба. У Овидия ex Pon­to IV, 3:


    Lu­dit in hu­ma­nis di­vi­na po­ten­tia re­bus
    Et cer­tam prae­sens vix ha­bet ho­ra fi­dem.
  • 5, 1
  • сто… олим­пи­а­ду. Нача­ло I пуни­че­ской вой­ны, т. е. пер­вая пере­пра­ва в Сици­лию, отно­сит­ся к 490 г. Рима = 264 до Р. Х., к кон­суль­ству Аппия Клав­дия (11, 3). Кон­суль­ский год начи­нал­ся тогда с май­ских календ. Mom­msen, rö­mi­sche Chro­no­lo­gie. Berl. 1859, стр. 2192.
  • Тимей, уро­же­нец Сици­лии из Тав­ро­ме­ния, жил от поло­ви­ны IV до поло­ви­ны III в. до Р. Х. Глав­ное сочи­не­ние его — исто­рия Сици­лии с древ­ней­ших вре­мен до 129 ол. с.118 В свя­зи с Сици­ли­ей он рас­ска­зы­вал собы­тия Ита­лии, Ливии, Елла­ды. Поли­бий рез­ко кри­ти­ку­ет его. XII 3—15. 23—28. Ср. Cic. de orat. II, 14, 58. Mül­ler frr. his­tor. graec. I, 103 сл.
  • 5, 5
  • Если нача­ло неиз­вест­но и пр. О важ­но­сти нача­ла вооб­ще см. Полиб. III, 6, 6—7. V, 32.
  • 6, 1
  • при Эгос­пота­мах, река и город на Фра­кий­ском Хер­со­не­се, напро­тив Ламп­са­ка, про­сла­вив­ши­е­ся истреб­ле­ни­ем афин­ско­го флота Лисанд­ром в 405 г. Xe­noph. Hel­len. II, 1, 21.
  • при Левк­трах, город Бео­тии меж­ду Пла­те­я­ми и Фес­пи­ей, про­слав­лен­ный победою Епа­ми­нон­да над лакеде­мо­ня­на­ми в 371 г. до Р. Х., что пове­ло за собою рас­па­де­ние пело­пон­нес­ско­го сою­за со Спар­тою во гла­ве. В 1839 г. откры­ты Уль­рик­сом остат­ки тро­фея, постав­лен­но­го на поле сра­же­ния.
  • 6, 2
  • Антал­кидов мир (387 г.) заклю­чен с пер­сид­ским царем Арта­к­серк­сом при бли­жай­шем уча­стии спар­тан­ца Антал­кида в инте­ре­сах Спар­ты и геге­мо­нии ее над раз­дроб­лен­ной, уни­жен­ной Елла­дой.
  • Дио­ни­сий Стар­ший (431—367), сын Гер­мо­кра­та, тиран Сира­кус, вое­вал меж­ду про­чим с ита­лий­ски­ми елли­на­ми и взял город Регий голо­дом в 387 г. Diod. Sic. XIV, 10 сл. 111 сл.
  • при… Елле­по­ре, дру­гое назва­ние He­lo­ris, Ele­po­ros, теперь, кажет­ся, Ca­li­pa­ri, река в южной Ита­лии, изли­ва­ет­ся в Тарент­ский залив.
  • гала­ты, или гал­лы, или кель­ты, назва­ния, без­раз­лич­но при­ме­ня­е­мые Поли­би­ем к груп­пе пле­мен, жив­ших в Евро­пе по сю и по ту сто­ро­ну Альп, а так­же в М. Азии. Гал­лия, Бри­тан­ния, Дунай­ские стра­ны, имен­но Ретия и Пан­но­ния до древн. Син­гиду­на, теп. Бел­град, в сев. Ита­лии — Циз­аль­пин­ской Гал­лии и Умбрии. В V в. до Р. Х. они про­ник­ли в Испа­нию и в соеди­не­нии с ибе­ра­ми обра­зо­ва­ли там народ кельт­ибе­ров. В III в. до Р. Х. пере­шли через Бос­пор Фра­кий­ский в М. Азию и там обра­зо­ва­ли государ­ство гала­тов из трех народ­но­стей: толи­сто­бо­ев, тек­то­са­гов и трок­мов. К 280 г. до Р. Х. гал­лы дости­га­ют наи­боль­ше­го могу­ще­ства. В Евро­пе кельт­ская раса про­сти­ра­лась от Атлан­ти­че­ско­го оке­а­на до Чер­но­го моря, от немец­ко­го моря до Адри­а­ти­ки, от Бри­тан­ских ост­ро­вов до Гибрал­тар­ско­го про­ли­ва. В упо­ми­нае­мую Поли­би­ем эпо­ху гал­лы под пред­во­ди­тель­ст­вом т. н. Брен­на пере­шли из рав­ни­ны р. По через Апен­ни­ны, при р. Аллии истре­би­ли рим­ское вой­ско с.119 и овла­де­ли Римом, 18 июля 364 г. от осно­ва­ния Рима, точ­нее в 388 г. до Р. Х. = ол. 98, 1. Liv. VI, 1. Plut. Camm. 19. В опре­де­ле­нии года заня­тия гал­ла­ми Рима Поли­бий отсту­па­ет от про­чих свиде­те­лей: по сло­вам Поли­бия, собы­тие слу­чи­лось 19 лет спу­стя после сра­же­ния при Эгос­пота­мах (405 г. до Р. Х.). т. е. ол. 98, 2 = 387 г. до Р. Х. Оче­вид­но исто­рик наш разде­ля­ет более зна­чи­тель­ным про­ме­жут­ком вре­ме­ни пере­ход гал­лов через Аль­пы и появ­ле­ние их перед Римом. Исто­рия, архео­ло­гия и этно­гра­фия кель­тов, или гал­лов име­ют обшир­ную лите­ра­ту­ру, пред­став­ля­ю­щую пока мно­го спор­но­го и гипо­те­ти­че­ско­го. Кро­ме общих кур­сов по рим­ской исто­рии, о гал­лах суще­ст­ву­ет мно­же­ство спе­ци­аль­ных изда­ний и моно­гра­фий на раз­ных язы­ках. Иссле­до­ва­ния на русск. язы­ке: Гал­лы в эпо­ху Юлия Цеза­ря. А. Геор­ги­ев­ско­го. М. 1865. Вопрос о кель­тах. В. Васи­льев­ско­го (Ж. М. Н. Просв. 1882 сент. 1883 авг.). В этой послед­ней рабо­те, пока некон­чен­ной, чита­тель най­дет кри­ти­че­скую оцен­ку важ­ней­ших трудов ино­стран­ной лите­ра­ту­ры.
  • Капи­то­лия. После фору­ма важ­ней­шая часть горо­да, состо­яв­шая из трех частей: север­ная вер­ши­на, arx, теперь цер­ковь S. Ma­ria in Ara Ce­li, севе­ро-запад­ная, Ca­pi­to­lium, теп. pa­laz­zo Caf­fa­rel­li, и впа­ди­на меж­ду ними, теп. piaz­za Cam­pi­dog­lio. На Капи­то­лии нахо­дил­ся храм Юпи­те­ра. Ior­dan, To­po­gra­phie d. Stadt Rom im Al­ter­tum. Berl. 1871—1879.
  • 6, 4
  • с тирре­на­ми, етрус­ки, зани­ма­ли область Сред­ней Ита­лии с Тиррен­ским морем и р. Мак­рой на запа­де, с Апен­ни­на­ми на севе­ре, с Умбри­ей, Лаци­у­мом и Тиб­ром на восто­ке и юго-восто­ке. Народ­ность тирре­нов до сих пор оста­ет­ся не раз­га­дан­ною.
  • с сам­ни­та­ми. Одно из сабель­ских пле­мен, зани­мав­ших пер­во­на­чаль­но апен­нин­ские доли­ны на Атерне у Ами­тер­на; оттуда они рас­про­стра­ни­лись по раз­ным направ­ле­ни­ям и в тече­ние веков зани­ма­ли боль­шую часть Сред­ней и Южной Ита­лии. Сам­ни­ты были окон­ча­тель­но поко­ре­ны рим­ля­на­ми лишь при Сул­ле в 82 г. до Р. Х. Поли­бий гово­рит о древ­них вой­нах рим­лян с сам­ни­та­ми (340. 327—304. 298—297). Под сам­ни­та­ми Поли­бий разу­ме­ет несколь­ко пле­мен: пелиг­нов, вести­нов и др. Ср. Liv. VIII, 29. IX, 41. 45.
  • 6, 5
  • Пир­ра, царь Епи­ра, с кото­рым тарен­тин­цы заклю­чи­ли союз в 281 г. до Р. Х. В 278 г. он уда­лил­ся уже в с.120 Сици­лию, где про­был око­ло трех лет; по воз­вра­ще­нии в Ита­лию потер­пел пора­же­ние при Бене­вен­те (275 г.) и уда­лил­ся в Елла­ду, где и погиб 272 г.
  • гал­лов… под Дель­фа­ми. О наше­ст­вии гал­лов на Елла­ду и о пора­же­нии их под Дель­фа­ми в 279 г. до Р. Х. рас­ска­зы­ва­ют Пав­са­ний I, 4, 1—5. X, 19—23. Strab. IV 1, 13. Diod. XXII, 18—20. Ius­tin. XXIV, 6—8. Ср. IV, 15, 1 прим. 46, 1 прим. Поли­бий II, 20, 6 при­уро­чи­ва­ет пере­пра­ву Пир­ра в Ита­лию не за год до наше­ст­вия гал­лов на Елла­ду, но за три.
  • 6, 6
  • ита­лий­ских кель­тов, т. е. циз­аль­пин­ских.
  • 6, 8
  • Регия… рим­ля­на­ми, теп. Реджо, город на брут­тий­ском бере­гу Ита­лии при Сици­лий­ском про­ли­ве. Рим­ский гар­ни­зон из кам­пан­цев овла­дел горо­дом и под­вер­гал жите­лей убий­ствам и гра­бе­жам. В 270 г. город воз­вра­щен был уцелев­шим преж­ним жите­лям его, а раз­бой­ни­ки жесто­ко нака­за­ны. Ср. Полиб. I, 7. III, 26, 6.
  • 7, 1
  • Мес­се­ну, дор. и лат. фор­ма Мес­са­на, в отли­чие от Мес­се­ны пело­пон­нес­ской, теп. Мес­си­на, город Сици­лии в пре­крас­ной мест­но­сти при Сици­лий­ском про­ли­ве, на месте древ­ней Зан­к­лы; осно­ван выхо­д­ца­ми из Хал­киды евбей­ской и Кумы.
  • 7, 2
  • кам­пан­цы… Ага­фок­ла. Кам­пан­цы — сме­шан­ные жите­ли Кам­па­нии, обла­сти сред­ней Ита­лии, гра­ни­чив­шей на севе­ро-запа­де с Лаци­у­мом, на севе­ро-восто­ке и восто­ке с Сам­ни­ем, на юго-восто­ке с Лука­ни­ей, на юго-запа­де Етрус­ским морем. Зани­ма­ли ее авсо­ны, етрус­ки, сам­ни­ты. В древ­ние вре­ме­на они ходи­ли из Ита­лии в Сици­лию и там слу­жи­ли то кар­фа­ге­ня­нам, то вра­гам их. По рас­ска­зу Дио­до­ра (XXI, 2 сл.), слу­жив­шие у тира­на Ага­фок­ла кам­пан­цы по смер­ти тира­на (282 г. до Р. Х.) обя­за­ны были соглас­но уго­во­ру с сира­ку­ся­на­ми поки­нуть Сици­лию; на пути домой тол­па мамер­ти­нов из чис­ла кам­пан­цев допу­ще­на была жите­ля­ми Мес­се­ны в город и пре­да­тель­ски захва­ти­ла его.
  • 7, 7
  • с Деци­ем Кам­пан­цем, пол­ное имя De­cius Jubel­lius Cam­pa­nus, уро­же­нец Кам­па­нии. Ср. Diod. III, 12. Va­ler. Ma­xim. II, 7, 15.
  • 7, 8
  • к мамер­ти­нам, т. е. люди Мар­са, ибо Ma­mers есть видо­из­ме­не­ние име­ни Mars’а, сам­ни­ты, жите­ли Мамер­тия в Брут­тии. Одни при­уро­чи­ва­ют Мамер­тий к теп. Op­pi­do, дру­гие к Mar­to­ra­no. Ср. выше, 6, 8.
  • с.121
  • 7, 11
  • более трех­сот чело­век. По сло­вам Ливия, каз­не­но было в Риме 4000 рим­лян: выхо­дит, как бы весь леги­он, введен­ный в город, уце­лел для каз­ни. Но рим­ский леги­он нахо­дил­ся в Регии по край­ней мере восемь лет, все вре­мя вой­ны рим­лян с тарен­тин­ца­ми; часть мятеж­ни­ков была истреб­ле­на при взя­тии горо­да, а пото­му пока­за­ние Поли­бия гораздо бли­же к истине.
  • 7, 12
  • кон­су­лов οἱ στρα­τηγοί. Кон­сул στρα­τηγὸς ὕπα­τος I, 52, 1. 5. VI, 14, 2 или στρα­τηγός I, 11, 2. 24, 9 и мн. др.
  • 8, 1
  • Кар­фа­ге­няне, жите­ли Кар­фа­ге­на Car­tha­da, «Нов-Город», лат. Car­tha­go, елл. Καρ­χη­δών, важ­ней­шая из фини­кий­ских, или пуний­ских коло­ний на сев. бере­гу Афри­ки, нахо­дил­ся неда­ле­ко от устья Баг­ра­да, теп. Меджер­да, у Тунис­ско­го зали­ва. Зем­леде­лие, про­мыш­лен­ность, тор­гов­ля, а потом и воен­ное дело были в цве­ту­щем состо­я­нии. Сна­ча­ла дан­ни­ки тузем­цев, кар­фа­ге­няне мало-пома­лу пере­шли на поло­же­ние гос­под окрест­ных земель. Кар­фа­ге­няне поко­ри­ли окрест­ные ливий­ские дерев­ни и коче­вые пле­ме­на, — либио-фини­кий­ские посе­ле­ния. Кар­фа­ген пре­вра­тил­ся в сто­ли­цу Ливии. Рядом с сухо­пут­ным раз­ви­ва­лось мор­ское вла­ды­че­ство кар­фа­ге­нян путем заво­е­ва­ний и коло­ни­за­ции. Рас­по­ла­гая вла­де­ни­я­ми на юге Испа­нии, на Бале­ар­ских ост­ро­вах, вла­дея Сар­ди­ни­ей, Сици­ли­ей, Маль­той, они дер­жа­ли Сре­ди­зем­ное море в сво­их руках до столк­но­ве­ния с могу­ще­ст­вом рим­лян и с их при­тя­за­ни­я­ми на миро­вое гос­под­ство.
  • 8, 3
  • Мер­га­ны, город Сици­лии неда­ле­ко от Сира­кус, дру­гие назва­ния горо­да — Мор­ган­ти­на, Мор­ган­тий, Мор­ген­тий. Фукид. IV, 65. Diod. XI, 78. XIV, 78. 95. XXXVI, 4.
  • Гиеро­на, млад­ше­го сына Гиерок­ла; все вре­мя сво­его цар­ст­во­ва­ния нахо­дил­ся в дру­же­ст­вен­ных отно­ше­ни­ях с рим­ля­на­ми. Ум. 215 г. до Р. Х. 90 лет от роду. Мно­го содей­ст­во­вал уси­ле­нию Сира­кус.
  • 9, 4
  • Кен­то­рип, теп. Cen­tor­bi, город Сици­лии, неда­ле­ко от Этны.
  • Киа­мо­со­ра, река Сици­лии, на кото­рой город Кен­то­ри­пы; имя нигде боль­ше не встре­ча­ет­ся.
  • 9, 7
  • На Милей­ской рав­нине, под­ле горо­да Мил, теп. Mi­laz­zo, в восточ­ной части север­но­го побе­ре­жья Сици­лии.
  • Лон­га­ном, река в севе­ро-восточ­ной Сици­лии, у Дио­до­ра назы­ва­ет­ся Лой­та­ном (XXII, 13), кажет­ся теп. S. Lu­cia.
  • с.122
  • 9, 8
  • все­ми союз­ни­ка­ми, т. е. сира­ку­ся­на­ми и все­ми союз­ни­ка­ми их. Если Гиерон цар­ст­во­вал 54 года (Полиб. VII, 8, 4), а умер 215 г. до Р. Х., то про­воз­гла­ше­ние его царем долж­но быть отне­се­но к 269 г.
  • 10, 2
  • род­ст­вен­ным… про­ис­хож­де­нию, ὁμο­φύλοις, собств. одно­го с ними пле­ме­ни, вооб­ще род­ст­вен­ным, — тер­мин более широ­ко­го зна­че­ния, неже­ли ὁμόεθ­νος. Мамер­ти­ны, сам­ни­ты, ука­зы­ва­ли на род­ство свое с рим­ля­на­ми ввиду опас­но­сти со сто­ро­ны кар­фа­ге­нян.
  • 11, 1
  • сенат… реше­ния. Сенат συ­νέδ­ριον. Для реше­ния вопро­са о войне согла­сие сена­та не все­гда было необ­хо­ди­мо. Сенат в дан­ном слу­чае желал снять с себя ответ­ст­вен­ность за буду­щее, и кон­су­лы Аппий Клав­дий Кав­декс и Марк Фуль­вий Флакк пере­нес­ли вопрос в народ­ное собра­ние. По зако­нам Вале­рия и Гора­ция (449) реше­ния пле­бе­ев в собра­ни­ях по три­бам полу­ча­ли оди­на­ко­вую силу с реше­ни­я­ми все­го наро­да.
  • 11, 3
  • рим­ляне… на помощь. Подроб­нее об этом самом рас­ска­зы­ва­ет Дио­дор Сицил. XXIII, 2.
  • 11, 6
  • у Пело­ри­а­ды, теп. Ca­po di Fa­ro, или Ca­po di Mes­si­na, севе­ро-восточ­ная око­неч­ность Сици­лии.
  • Син, Σύ­νεις, имя нигде более не встре­чаю­ще­е­ся, какое-то посе­ле­ние под­ле Мес­се­ны.
  • 11, 8
  • под­ле горы… Хал­кид­скою, у Diod. Sic. XXIII, 2 назы­ва­ет­ся хол­мом λό­φος, гора Сици­лии под­ле Мес­се­ны.
  • 13, 2
  • к войне… Сици­лии, т. е. I пунич. вой­на 264—241 г. до Р. Х. 1-й год 129 ол. = 490 г. Рима. Глав­ным источ­ни­ком Поли­бия для исто­рии этой вой­ны слу­жил Фабий; но автор не пре­не­бре­гал и дру­гой сто­ро­ной, поль­зо­вал­ся и Фили­ном, писав­шим по кар­фа­ген­ским источ­ни­кам. Кро­ме крат­ко­сти, изло­же­ние Поли­бия стра­да­ет хро­но­ло­ги­че­ски­ми неточ­но­стя­ми и про­бе­ла­ми. Так, в 13-м году вой­ны (252 г.) он не назы­ва­ет ника­ких дру­гих собы­тий, кро­ме взя­тия рим­ля­на­ми Ферм и Липа­ры (I, 39, 13), кон­су­лы это­го года не поиме­но­вы­ва­ют­ся; 41, 4 воз­вра­ща­ет­ся к 250 г. и назы­ва­ет это вре­мя четыр­на­дца­тым годом вой­ны; кон­су­лы 16-го года Клав­дий Пуль­хр и Юний Пулл разде­ле­ны меж­ду дву­мя года­ми, тогда как они отно­сят­ся к одно­му году, шест­на­дца­то­му (249) и пр. Mi­chae­lis, с.123 quaes­tio­nes de bel­lo Pu­ni­co pri­mo. Traj. 1846. Brö­cker, Ge­schich­te des I pu­ni­sch. Krie­ges. 1846.
  • 13, 3
  • вой­на ливий­ская, т. е. вой­на кар­фа­ге­нян с воз­му­тив­ши­ми­ся наем­ни­ка­ми.
  • 13, 12
  • поль­зо­ва­лись… сча­стьем, μέτ­ρια ταῖς τύ­χαις: по мыс­ли исто­ри­ка, в те вре­ме­на исход столк­но­ве­ния меж­ду дву­мя наро­да­ми опре­де­лял­ся не каки­ми-либо чрез­вы­чай­ны­ми слу­чай­но­стя­ми судь­бы, но свой­ства­ми посто­ян­но дей­ст­ву­ю­щих учреж­де­ний того и дру­го­го государ­ства.
  • 14, 1
  • Филин, исто­рик из Акра­ган­та, совре­мен­ник пуни­че­ских войн, упо­ми­нае­мый Дио­до­ром XXIII, 8. XXIV, 11. Для исто­рии вой­ны поль­зо­вал­ся кар­фа­ген­ски­ми источ­ни­ка­ми, отсюда объ­яс­ня­ет­ся раз­ни­ца в изло­же­нии меж­ду Поли­би­ем, глав­ным источ­ни­ком кое­го была лето­пись Фабия, и Дио­до­ром, отда­вав­шим пред­по­чте­ние Фили­ну, хотя поль­зо­вав­шим­ся и Поли­би­ем. Так, напри­мер, Дио­дор упо­ми­на­ет о неудач­ной оса­де Еге­сты рим­ля­на­ми (264 г. до Р. Х.) и об изби­е­нии мно­же­ства рим­лян (XXIII, 3), о взя­тии Акра­ган­та Кафа­ло­ном в 255 г. (XXIII, 18, 2), о заво­е­ва­нии несколь­ких горо­дов Сици­лии Амил­ка­ром, напа­да­ет на высо­ко­ме­рие рим­ских вождей и пр. и пр.
  • Фабий Пик­тор, род. око­ло 254 г., был сена­то­ром в нача­ле вой­ны с Анни­ба­лом, напи­сал в лето­пис­ной фор­ме исто­рию Рима с древ­ней­ших вре­мен на греч. язы­ке. Глав­ным источ­ни­ком Поли­бия для I пуни­че­ской вой­ны слу­жи­ла лето­пись Фабия с разде­ле­ни­ем собы­тий по кон­суль­ствам; но он не отвер­гал и Фили­на. Отрыв­ки Фабия у Пете­ра His­tor. Ro­man. re­li­qu. I, 5 сл. 109 сл. Va­le­ton, de Po­ly­bii fon­ti­bus et auc­to­ri­ta­te. 1879, стр. 71 сл. Ср. Полиб. I, 15. 58, 5. III, 9.
  • 14, 5
  • тому… исто­ри­ка. Луки­ан предъ­яв­ля­ет к исто­ри­ку такие тре­бо­ва­ния: «По-мое­му, исто­рик дол­жен быть бес­стра­шен, непод­ку­пен, сво­бо­ден, друг искрен­но­сти и прав­ды. Он дол­жен, как выра­жа­ет­ся комик, смок­ву назы­вать смок­вой, чаш­ку чаш­кой; нико­му не дол­жен при­пи­сы­вать чего-либо из нена­ви­сти или друж­бы, по снис­хож­де­нию или состра­да­нию, из чув­ства сты­да или скром­но­сти; он дол­жен быть судьею рав­но бла­го­склон­ным ко всем, дабы одной сто­роне не было возда­но сверх меры» и пр. (de hist. con­scrib. c. 41).
  • с.124
  • 15, 10
  • Ехет­лы, под­ле теп. Viz­zi­ni, город Сици­лии. Ср. Diod. Sic. XX, 31.
  • 16, 1
  • Маний… Вале­рий, М. Ота­ки­лий Красс. М. Вале­рий Мак­сим.
  • 16, 2
  • У рим­лян… вои­нов. Чис­ло леги­о­нов у рим­лян уве­ли­чи­ва­лось или умень­ша­лось смот­ря по надоб­но­сти. Так, у Ливия упо­ми­на­ет­ся шесть леги­о­нов, восемь, два­дцать, два­дцать один, два­дцать три. Liv. XXVII, 22. 35. XXX, 2. XXXI, 8. XXXIV, 43. Упо­ми­нае­мые Поли­би­ем четы­ре леги­о­на состав­ля­ли т. н. кон­суль­ские вой­ска, по два леги­о­на на кон­су­ла. Чис­лен­ный состав леги­о­на был не все­гда оди­на­ков. Нор­маль­ное чис­ло пеших в леги­оне было 4200 и 300 чело­век кон­ни­цы. В чрез­вы­чай­ных слу­ча­ях чис­ло это под­ни­ма­лось до 5000—5200, а поз­же до 6000—6200 чело­век пехоты без соот­вет­ст­ву­ю­ще­го уве­ли­че­ния кон­ни­цы. Во вре­ме­на Поли­бия леги­он состо­ял из четы­рех родов ору­жия: 1200 has­ta­ti, 1200 prin­ci­pes, 600 tria­rii, 1200 ve­li­tes. Mar­quardt, rö­mi­sche Staatsverwal­tung, 2 B.2 1884, стр. 334 сл. 389 сл. 401. Кро­ме рим­ских леги­о­нов были вой­ска ита­лий­ских союз­ни­ков (so­cii), а со вре­ме­ни пуни­че­ских войн и вспо­мо­га­тель­ные вой­ска (auxi­lia). По сло­вам Поли­бия, кон­тин­гент союз­ни­че­ской пехоты рав­нял­ся по чис­лен­но­сти рим­ско­му, а кон­ни­ца союз­ни­ков была мно­го­чис­лен­нее рим­ской чуть не в три раза. III, 107, 12.
  • 16, 3
  • боль­шин­ство… рим­лян. По сло­вам Дио­до­ра, страх перед рим­ля­на­ми стал так велик, что 67 горо­дов разом пере­шли на сто­ро­ну рим­лян.
  • 16, 9
  • сто талан­тов. По сло­вам Дио­до­ра (XXIII, 5) упла­че­но было 150000 драхм, т. е. 25 талан­тов.
  • 16, 10
  • меч­тая… у елли­нов. Об издерж­ках Гиеро­на на построй­ки и на подар­ки рим­ля­нам и елли­нам см. Liv. XXIV, 21. Plut. Marc. 14. Po­lyb. V, 88. VII, 8, 6.
  • 17, 4
  • из лиги­сти­нов… ибе­ров. Латин­ское назва­ние лиги­сти­нов или лиги­ев Ligŭres. Пер­во­на­чаль­ные посе­ле­ния их про­сти­ра­лись дале­ко за Лигу­рий­ский берег; в север­ной Ита­лии они зани­ма­ли меж­ду про­чим горы, разде­ля­ю­щие бас­сей­ны По и Арно. Запад­ною гра­ни­цею их была р. Рона, но и на пра­вом бере­гу ее они обра­зо­ва­ли насе­ле­ние ибе­ро-лигу­ров. Север­ною гра­ни­цею их были Севен­ны и швей­цар­ские Аль­пы, в Ита­лии жили по с.125 Лигу­рий­ско­му бере­гу, в нынеш­нем Пье­мон­те, по скло­нам Апен­нин, в Сар­ди­нии и даже по бере­гам Адри­а­ти­че­ско­го моря. Они жили и в Сред­ней Гал­лии. Лигу­рий­ская корот­ко­го­ло­вая раса отли­ча­лась и от ибе­ров и от гал­лов, более позд­них при­шель­цев. Ибе­ры зани­ма­ли глав­ным обра­зом Испа­нию (Ибе­рию), а так­же зна­чи­тель­ную часть южной Гал­лии меж­ду Пире­не­ями и Гарон­ною. Остат­ки древ­них ибе­ров под име­нем бас­ков зани­ма­ют доли­ны Навар­ры и Беар­на. Резуль­та­ты клас­си­че­ско­го иссле­до­ва­ния В. Гум­больд­та о бас­ках Prü­fung d. Un­ter­su­chun­gen über die Ur­bewoh­ner His­pa­niens ver­mit­telst d. Bas­ki­schen Spra­che (Berl. 1821) во мно­гом изме­не­ны труда­ми фран­цуз­ских и немец­ких архео­ло­гов и фило­ло­гов.
  • 17, 5
  • город акра­ган­тян, лат. Ag­ri­gen­tum, теп. Джир­джен­ти, город на южном бере­гу Сици­лии, дорий­ская коло­ния Гелы.
  • 18, 1
  • за про­до­воль­ст­ви­ем, ταῖς προ­νο­μαῖς, собств. добы­ва­ние фура­жа; αἱ προ­νο­μαὶ ино­гда то же, что οἱ προ­νο­μεύον­τες — фура­жи­ры, маро­де­ры.
  • 18, 2
  • Аскле­пия, боже­ство вра­че­ва­ния, пере­шло к рим­ля­нам под име­нем Эску­ла­пия в III в. до Р. Х.
  • к Герак­лее, это т. н. Герак­лея Миноя, Ἡρακ­λεία ἡ Μι­νῶα, город на южном бере­гу Сици­лии при устье боль­шо­го Гали­ка, фини­кий­ское посе­ле­ние, заня­тое спар­тан­ца­ми ок. 500 г. до Р. Х. Ср. Полиб. 25, 9. Diod. Sic. XVI, 9.
  • 18, 5
  • Гер­бес, Her­bes­sus у Пли­ния (III, 8, 14), теп. Pan­ta­li­ca, город Сици­лии под­ле Акра­ган­та.
  • 18, 7
  • Анни­бал, отец Анни­ба­ла, в тече­ние семи меся­цев защи­щал от рим­лян Акра­гант. Умер на кре­сте. 24, 5 сл.
  • 18, 8
  • Анно­ну, один из мно­гих кар­фа­ге­нян, извест­ных в исто­рии под этим име­нем. Гово­рят о нем еще Diod. Sic. XXIII, 7—9. Zo­nar. VIII, 10. Oros. IV, 7.
  • 19, 2
  • нуми­дий­ской кон­ни­це. Нуми­дия, при­бли­зи­тель­но теп. Алжир, при­ле­га­ла на восто­ке к зем­лям Кар­фа­ге­на, от коих отде­ля­лась р. Тускою; запад­ная гра­ни­ца р. Мулу­хат. Засе­ле­на была раз­ны­ми пле­ме­на­ми, в это вре­мя нахо­див­ши­ми­ся в полу­ди­ком состо­я­нии. Нумидяне часто слу­жи­ли в вой­сках кар­фа­ге­нян, так­же рим­лян, ходи­ли на вой­ну и с соб­ст­вен­ны­ми царя­ми. Постав­ля­ли пре­крас­ную кон­ни­цу.
  • 19, 5
  • Тор, воз­вы­шен­ность Сици­лии меж­ду Акра­ган­том и Герак­ле­ей.
  • с.126
  • 20, 9
  • пяти­па­луб­ных… трех­па­луб­ных, суда в пять рядов и в три ряда весел, один над дру­гим. До I пуни­че­ской вой­ны рим­ляне употреб­ля­ли толь­ко воен­ные бар­ки и три­е­ры; пен­те­ры, по кар­фа­ген­ско­му спо­со­бу постро­ен­ные и назна­чав­ши­е­ся исклю­чи­тель­но для воен­ных целей, до тех пор в Ита­лии не стро­и­лись.
  • 20, 12—16
  • не имея средств и пр. Все это место о неопыт­но­сти рим­лян в мор­ском деле, о том, буд­то рим­ляне в ту пору пер­вый раз замо­чи­ли вес­ла в воде, есть не боль­ше, по сло­вам Момм­се­на, как дет­ская сказ­ка. «Тор­го­вый флот Ита­лии око­ло это­го вре­ме­ни дол­жен был быть очень обши­рен, и в ита­лий­ских воен­ных кораб­лях рав­ным обра­зом недо­стат­ка не было» (Рим­ская исто­рия I, 490 сл. Перев. 1877). Вес­ною 494 г. от осн. Рима рим­ляне спу­сти­ли на море флот, како­го до тех пор у них не было. О преж­них мор­ских силах рим­лян см. Момм­сен, там же I, 391 сл. Ср. Полиб. III, 22 сл.
  • 20, 14
  • у таран­тян, жите­ли горо­да Таран­та, лат. Ta­ren­tum, теп. Ta­ren­to, в Тарент­ском зали­ве, что меж­ду Брут­ти­ем, Лука­ни­ей и Калаб­ри­ей.
  • локров, жите­ли Локров Епи­зе­фир­ских, горо­да ниж­ней Ита­лии, при мысе Зефи­рии на южной око­неч­но­сти Брут­тий­ско­го полу­ост­ро­ва, коло­ния локров озоль­ских.
  • еле­ян, город Елея, лат. Ve­lia, коло­ния фоке­ян, в Лука­нии под­ле р. Гале­са.
  • неа­по­лян, Неа­поль, город Кам­па­нии, на запад­ном склоне Везу­вия, коло­ния хал­кидян из Кум.
  • 21, 2
  • келев­ста, κε­λευσ­τής, лат. pau­sa­rius, или hor­ta­tor, под флей­ту кото­ро­го греб­цы уда­ря­ли вес­ла­ми.
  • 21, 4
  • Гней Кор­не­лий Сци­пи­он Ази­на кон­сул 494 г. от осн. Рима = 260 г. до Р. Х. вме­сте с Г. Дуи­ли­ем, осво­бож­ден из кар­фа­ген­ско­го пле­на Регу­лом.
  • 21, 5
  • липа­рян, город Липа­ра на ост­ро­ве того же име­ни, самом боль­шом из Липар­ских ост­ро­вов у север­но­го бере­га Сици­лии.
  • 21, 6
  • в Панор­ме, теп. Pa­ler­mo, город на севе­ро-запад­ном бере­гу Сици­лии.
  • 22, 1
  • за Гаи­ем Били­ем, дру­гая фор­ма име­ни Г. Дуи­лия, как с.127 вме­сто Duel­lius гово­ри­лось Bel­lius; фор­ма Bi­lios вос­ста­нов­ле­на из рукоп. λί­βιος.
  • 22, 3
  • воро­ном. Это было подо­бие абор­даж­но­го моста, кото­рый пере­бра­сы­вал­ся на непри­я­тель­ский корабль, и бла­го­да­ря кото­ро­му рим­ляне обра­ща­ли мор­ское сра­же­ние в сухо­пут­ное. Для той же цели слу­жи­ли т. н. желез­ные руки, fer­reae ma­nus. Опи­са­ние воро­на у Поли­бия не совсем ясно.
  • 23, 2
  • милей­ской обла­сти, окрест­но­сти горо­да Мил. См. выше, 9, 7.
  • 23, 10
  • кар­фа­ге­няне… кораб­лей. Победа рим­лян уве­ко­ве­че­на была мра­мор­ной колон­ной, постав­лен­ной на фору­ме и укра­шен­ной фигу­ра­ми носов воен­ных кораб­лей, поче­му назы­ва­лась Co­lum­na rostra­ta.
  • 24, 2
  • от Эге­сты, ина­че Сеге­ста, Еге­ста, город Сици­лии меж­ду Дре­па­на­ми и Панор­мом.
  • Макел­лу, город Сици­лии, к югу от Эге­сты. Ср. Liv. XXVI, 21.
  • 24, 3
  • Амил­кар, один из несколь­ких кар­фа­ге­нян, извест­ных под этим име­нем в исто­рии, был взят в плен рим­ля­на­ми в Афри­ке в 256 г. Diod. Sic. XXIII, 9.
  • 24, 4
  • Паро­пом, теп. Par­co, город внут­рен­ней Сици­лии.
  • Фер­ма­ми, теп. Ter­mi­ni, город на север­ном бере­гу Сици­лии, с мине­раль­ны­ми источ­ни­ка­ми.
  • 24, 10
  • Гип­па­ны, теп., может быть, Mon­te Mag­gio­re, к югу от Гиме­ры.
  • 24, 11
  • Мит­ти­страт, город Сици­лии, поло­же­ние его неиз­вест­но.
  • 24, 12
  • кама­ри­нян, город Кама­ри­на в Сици­лии, у устья р. Гип­па­ри­са.
  • Енну, теп. Castro Gio­van­ni, город внут­ри Сици­лии со зна­ме­ни­тым хра­мом Демет­ры.
  • 25, 1
  • у Тин­да­рида, теп. Tin­da­re, город на север­ном бере­гу Сици­лии.
  • 25, 8
  • у Екно­ма, теп. Mon­te di Li­ca­ta, воз­вы­шен­ность южной Сици­лии под­ле Гелы. Ср. Diod. Sic. XIX, 104. 108.
  • 25, 9
  • к Лили­бею, теп. Ca­po Boeo или Ca­po di Mar­sa­la, юго-запад­ная око­неч­ность Сици­лии, с горо­дом того же име­ни, кар­фа­ген­ской коло­ни­ей.
  • 26, 6
  • как назы­ва­ют… вой­ске. В пер­вый раз рим­ляне пере­нес­ли на море неко­то­рые осо­бен­но­сти сухо­пут­но­го строя. Ср. 16, 2 прим.
  • с.128
  • 26, 13
  • рас­по­ло­жен­ный… ряд, ἐπὶ μιαν ναῦν ἐν με­τώπῳ, naues om­nes una eadem­que li­nea, uno la­to or­di­ne, in fron­tem di­ri­ge­re. В том же смыс­ле употреб­ля­ет­ся более пол­ное выра­же­ние ἐπὶ μίαν εὐθείαν τάτ­τειν.
  • весь бое­вой… тре­уголь­ни­ка. Рим­ляне назы­ва­ли такой вид строя (∆) кли­ном cu­neus; вер­ши­ну его обра­зо­ва­ли два адми­раль­ских кораб­ля, а осно­ва­ние tria­rii. Бое­вой строй при­ни­мал тот или дру­гой вид сооб­раз­но обсто­я­тель­ствам и пла­нам вождей.
  • 27, 4
  • шед­шее… суше, ἐν ἐπι­καμ­πίῳ νεῦον προ­ς τὴν γῆν. Ἐπι­κάμ­πιος τά­ξις, лат. for­ceps, кле­щи (V). Aelian. Tac­tic, 45 сл. Каз­о­бон так пере­во­дит наше место: quar­tam eam­dem­que to­tus aciei si­nistram par­tem ad for­ci­pis con­cin­nant fi­gu­ram, ita, ut ad ter­ram ver­gat. По мне­нию Швейг­гей­зе­ра, линия изо­гну­та была под пря­мым углом: quar­tam par­tem a lae­vo to­tius aciei lo­ca­runt, infle­xa ad rec­tum an­gu­lum li­nea, ita, ut ad ter­ram ver­ge­ret. Ср. H. Droy­sen, Heerwe­sen u. Krieg­füh­rung d. Grie­chen I. 1888, стр. 140.
  • 28, 6
  • пер­вые… рас­хо­ди­лись. Про­бел в уцелев­ших спис­ках несо­мне­нен. Попыт­ки вос­пол­нить про­бел (см. Schweig­häu­ser, T. V, 225 сл.) до сих пор не увен­ча­лись успе­хом. Конъ­ек­ту­ры Рей­ске πρῶ­τοι συμ­βα­λόν­τες πρῶ­τοι καὶ διεκ­ρί­θησαν, Бют­нер-Вобста π. κιν­δυ­νεύσαν­τες πρῶ­τοι κ. δ. остав­ля­ют без объ­яс­не­ния γάρ ибо в бли­жай­шем пред­ло­же­нии. Смысл места ско­рее все­го тот, что казав­ши­е­ся победи­те­ля­ми в нача­ле бит­вы были побеж­де­ны в кон­це.
  • 29, 2
  • к Гер­ме­со­ву мысу, теп. Cap Bon в Зев­ги­тане.
  • Аспидом, теп. Ka­li­bia, у рим­ских писа­те­лей Cly­pea, город Биза­ции в Ливии.
  • 30, 1
  • Асдру­ба­ла, имя несколь­ких зна­ме­ни­тых кар­фа­ге­нян. В 250 г. потер­пел пора­же­ние от Метел­ла при Панор­ме. 40.
  • 30, 5
  • Адису, город Ливии, имя нигде боль­ше не встре­чаю­ще­е­ся.
  • 30, 15
  • Туне­том, лат. Тунис, укреп­лен­ный город к юго-запа­ду от Кар­фа­ге­на, у устья р. Ката­ды.
  • 31, 5
  • пред­ло­же­ний Мар­ка. Марк тре­бо­вал, чтобы кар­фа­ге­няне отка­за­лись от Сици­лии и Сар­ди­нии, всту­пи­ли в союз с Римом на усло­вии зави­си­мо­сти от сего послед­не­го, под­чи­ни­лись обя­за­тель­ству вести мор­скую вой­ну не ина­че, как с доз­во­ле­ния рим­лян, и пр.
  • с.129
  • 33, 9
  • лег­ко­во­ору­жен­ных, γροσ­φο­μάχοι, назы­ва­лись так по лег­ким мета­тель­ным копьям γρόσ­φοι, has­tae ve­li­ta­res; каж­дый воин имел таких копий от 5 до 7. Про­чее воору­же­ние их состо­я­ло из круг­ло­го лег­ко­го щита (par­ma), кожа­ной шап­ки (ga­lea) и испан­ско­го меча. У Поли­бия опи­са­ние γρόσ­φος нахо­дит­ся VI, 22, 1. 2. Лег­ко­во­ору­жен­ных в леги­оне было 1200 чело­век. Они не зачис­ля­лись ни в мани­пу­лы, ни в цен­ту­рии.
  • мани­пу­лы, ση­μαίας. Назва­ние это­го деле­ния про­изо­шло от воен­но­го знач­ка (ση­μεῖον, sig­num), како­вым в древ­ней­шее вре­мя слу­жи­ла горсть сена на древ­ке. Отли­чи­тель­ною чер­тою мани­пуль­но­го леги­о­на, воз­ни­каю­ще­го, кажет­ся, во вре­мя войн с Пирром, была боль­шая лег­кость дви­же­ний срав­ни­тель­но с древ­ней­шим стро­ем. Под­разде­ле­ния леги­о­на полу­ча­ли так­ти­че­скую само­сто­я­тель­ность. Леги­он делил­ся на три строя, сле­дую­щих один за дру­гим: has­ta­ti, prin­ci­pes, tria­rii, при­чем толь­ко тре­тий строй имел руко­паш­ные копья, а пер­вые два воору­же­ны были новым мета­тель­ным ору­жи­ем, pi­lum, дро­ти­ком. Каж­дый строй делил­ся на 10 мани­пу­лов и впо­след­ст­вии каж­дый мани­пул на 2 цен­ту­рии с осо­бым офи­це­ром (cen­tu­rio). Мани­пу­лы пер­вых двух стро­ев име­ли по 120 чело­век, а третье­го по 60. Меж­ду стро­я­ми и мани­пу­ла­ми были про­ме­жут­ки. Сол­да­ты сред­не­го строя, prin­ci­pes, сто­я­ли поза­ди мани­пу­лов has­ta­ti, так что запол­ня­ли про­ме­жут­ки меж­ду ними, и has­ta­ti в слу­чае нуж­ды мог­ли лег­ко отсту­пить за сред­ний строй. Tria­rii сто­я­ли про­тив про­ме­жут­ков prin­ci­pes, так что рас­по­ло­же­ние мани­пу­лов шло в шах­мат­ном поряд­ке. Глав­ные сведе­ния о мани­пуль­ном постро­е­нии раз­ных пери­о­дов дают Ливий VIII, 8 и Поли­бий VI,19 сл. M. Jähns, Handbuch einer Ge­sch. des Kriegswe­sens. 1880, стр. 222 сл. Mar­quardt, o. c. II, 344 сл. H. Schil­ler, 709 сл. (Jw. Mül­ler, Handbu­ched. klas­si­sch. Al­ter­thumswis­sen­schaft). Ср. Момм­сен. Р. И. I, 413 сл. H. Delbrück, His­tor. Zeitschr. 1884, H. 2. M. I. de la Chau­ve­lays, l’art mi­li­tai­re ches les Ro­mains. Pa­ris. 1884.
  • 34, 6
  • фалан­гу. Изо­бре­та­те­лем осо­бо­го бое­во­го строя, извест­но­го под этим име­нем, почи­та­ет­ся Филипп, отец Алек­сандра. Зада­ча это­го строя состо­я­ла в том, чтобы воз­мож­но тес­нее соеди­нить боль­шое чис­ло вои­нов, — 10, 16, 20 тысяч, — в одну непро­ни­цае­мую и несо­кру­ши­мую мас­су. Вои­ны в линию сто­я­ли с.130 близ­ко друг к дру­гу, так что щиты их сопри­ка­са­лись меж­ду собою кра­я­ми. Колон­на обык­но­вен­но состо­я­ла из 8 шеренг в глу­би­ну, ино­гда плот­ность строя удва­и­ва­лась и утра­и­ва­лась. Глав­ное ору­жие фалан­ги­тов — длин­ное копье (sa­ris­sa) в 14 и рань­ше в 16 лок­тей дли­ны, потом огром­ный щит, при­кры­вав­ший почти все­го вои­на, так что бое­вая линия пред­став­ля­ла собою подо­бие сте­ны. Копья носи­лись на пра­вом пле­че. Во вре­мя сра­же­ния сариссы пяти пер­вых рядов тор­ча­ли про­тив вра­га; начи­ная с шесто­го ряда вои­ны дер­жа­ли свои копья пря­мо, при­сло­нив­ши к пра­во­му пле­чу впе­ре­ди сто­яв­ших вои­нов. Под­ня­тие копий вверх пере­д­ни­ми ряда­ми озна­ча­ло готов­ность фалан­ги сдать­ся. Фалан­га сохра­ня­лась в силе в вой­сках Пир­ра и Пер­сея и усту­пи­ла место более подвиж­но­му строю рим­ских леги­о­нов. У Поли­бия фалан­га употреб­ля­ет­ся боль­шею частью не в спе­ци­аль­ном зна­че­нии македон­ской фалан­ги, но в смыс­ле тяже­ло­во­ору­жен­ной пехоты. Глав­ный источ­ник наших сведе­ний о фалан­ге Полиб. XVIII, 12 сл. Cur­tius III, 2, 9. Ср. Droy­sen, Ge­schich­te Ale­xan­ders. Berl. 1833, стр. 95 сл. H. Droy­sen, Heerwe­sen, 171 сл.
  • 34, 10
  • осталь­ное вой­ско. 30000 тяже­ло­во­ору­жен­ных рим­лян лег­ли на поле сра­же­ния.
  • 35, 4
  • Еври­пид. Выра­же­ние взя­то из тра­гедии его «Антио­па» (fr. 220 Nauck): «Умом чело­ве­ка устра­и­ва­ют­ся ко бла­гу государ­ства, семьи; боль­шую силу име­ет ум и в войне. Один муд­рый совет сто­ит мно­гих рук; напро­тив, неве­же­ст­вен­ная тол­па вели­кое зло».
  • 36, 4
  • дру­гой рас­сказ, у Аппи­а­на (hist. pu­nic. 4) рас­ска­зы­ва­ет­ся, что он был щед­ро ода­рен и отплыл на роди­ну, но на пути по рас­по­ря­же­нию кар­фа­ген­ских вла­стей утоп­лен вме­сте с про­чи­ми лакеде­мо­ня­на­ми.
  • 36, 12
  • моло­дых вои­нов, νεανίσ­κους. По при­ме­ру рим­лян, назы­ваю­щих вои­нов juve­nes, Поли­бий назы­ва­ет вой­ско νεανίσ­κοι, νέοι без отно­ше­ния к воз­рас­ту. Ср. 48, 4. 88, 6. IV, 16, 6 и др.
  • 37, 4
  • меж­ду вос­хо­дом… Пса. Ори­он — одно из созвездий южно­го неба вбли­зи Пле­яд. Захож­де­ние это­го созвездия в позд­нюю осень при­но­си­ло с собою бурю и дожди. Virg. Aen. IV, 52. Созвездие Пса (боль­шо­го) меж­ду Кораб­лем, Ори­о­ном и Зай­цем, ина­че Сири­ус. Ори­он вос­хо­дит меж­ду кон­цом июня и нача­лом июля (Plin. H. N. XVIII, 63, 2), Сири­ус — в послед­ней тре­ти июля.
  • с.131
  • 38, 7
  • к Панор­му сици­лий­ско­му, опре­де­ле­ние для отли­чия от дру­гих горо­дов того же име­ни. У Сте­фа­на Визан­тий­ско­го под сло­вом Pa­nor­mos назы­ва­ют­ся: город и гавань Сици­лии, гавань Кизи­ка, город Пело­пон­не­са про­тив Нав­пак­та.
  • 39, 2
  • Менин­гом, теп. Djer­ba с горо­дом Me­nax, у Пто­ле­мея (IV, 3, 45) назы­ва­ет­ся Lōto­pha­gi­tis по оби­лию пло­дов грудо­я­год­ни­ка, ост­ров у М. Сир­ти­са.
  • 39, 8
  • Луци­ем Цеци­ли­ем Метел­лом. В сен­тяб­ре 504 г. Рима = 250 до Р. Х. полу­чил три­умф за победу над кар­фа­ге­ня­на­ми при Панор­ме. Самая победа одер­жа­на была в июне того же года. Fraen­kel, der Amtsantritt der röm. coss. стр. 126.
  • 39, 13
  • Фер­му, кажет­ся то же, что Гимер­ские Фер­мы. I, 24, 4.
  • Липа­ру, теп. Li­pa­ri, город на ост­ро­ве того же име­ни, одном из Липар­ских, или Эоло­вых ост­ро­вов.
  • 40, 15
  • вме­сте с индий­ца­ми, так назы­ва­лись вожа­ки сло­нов без раз­ли­чия народ­но­сти их. Бое­вые сло­ны впер­вые ста­ли извест­ны елли­нам со вре­ме­ни похо­дов Алек­сандра Македон­ско­го в Азию, когда в пер­сид­ском вой­ске появи­лись сло­ны, выстав­лен­ные союз­ны­ми индий­ца­ми. После­дую­щи­ми македон­ски­ми царя­ми сло­ны полу­ча­лись из Индии. Рим­ляне впер­вые встре­ти­лись со сло­на­ми в войне с Пирром (282 г. до Р. Х. = 471 Рима). Кар­фа­ге­няне употреб­ля­ли в дело афри­кан­ских сло­нов, усту­пав­ших в бое­вом отно­ше­нии индий­ским, как вид­но и из Поли­бия. V, 84, 5.
  • 42, 4
  • Пахи­ном, теп. Ca­po Pas­sa­ro, юго-восточ­ная око­неч­ность Сици­лии.
  • 42, 7
  • лагу­на­ми, τε­νάγε­σιν ἐκ θα­λάτ­της, неглу­бо­кие водо­вме­сти­ли­ща мор­ской воды.
  • 42, 8
  • У это­го горо­да и пр. При оса­де Лили­бея рим­ляне в пер­вый раз при­ме­ни­ли к делу пра­ви­ла осад­но­го искус­ства, кое­му научи­лись у елли­нов. Оса­ждая Лили­бей, рим­ляне в то же вре­мя бло­ки­ро­ва­ли гавань.
  • 42, 9
  • брать… тара­на, κριοκο­πεῖν. Сте­но­бит­ная маши­на из трех бре­вен: меж­ду дву­мя вби­ты­ми в зем­лю брев­на­ми поме­ща­лось третье в вися­чем поло­же­нии на цепях или кана­те. Вися­щее брев­но снаб­жа­лось на пере­д­нем кон­це желе­зом в виде бара­ньей голо­вы с одним или дву­мя рога­ми. Оття­ну­тое назад и сно­ва пущен­ное, брев­но с силою уда­ря­ло в сте­ну.
  • с.132
  • 42, 12
  • Имил­кон, лат. Hi­mil­co, имя несколь­ких извест­ных в исто­рии кар­фа­ге­нян. Поли­бий рас­ска­зы­ва­ет о нем ниже.
  • 43, 6
  • бежав­шие… воз­вра­ти­лись, τῶν ἐκπη­δησάν­των, за сим в руко­пи­си про­бел, попол­ня­е­мый Рей­ске слов. πα­ραγε­νομέ­νων, или ἐπα­νελ­θόντων, или ποωσ­μιγνύν­των, у Б.-Вобста ἐκ τοῦ προ­φα­νοῦς ἐρχο­μένων.
  • 44, 1
  • Анни­ба­лу, пал в войне с наем­ни­ка­ми I, 86. Поче­му он назы­ва­ет­ся три­е­рар­хом и пер­вым дру­гом Адгер­ба­ла, неиз­вест­но. См. пояс­не­ния у Швейг­гей­зе­ра. T. V, 262 сл.
  • три­е­рар­ху, как здесь, так и II, 1, 9, сло­во три­е­рарх озна­ча­ет началь­ни­ка флота, состо­я­ще­го в зави­си­мо­сти от глав­но­ко­ман­дую­ще­го мор­ских и сухо­пут­ных сил.
  • Атар­ба­ла, лат. Ad­her­bal, имя несколь­ких кар­фа­ген­ских пол­ко­вод­цев. Упо­ми­нае­мый здесь Атар­бал раз­бил рим­ский флот при Дре­па­нах в 248 г. до Р. Х. Полиб. I, 49 сл.
  • 44, 2
  • у… Эгусс, т. е. Козьих ост­ро­вов, лат. Aega­tes, три ост­ров­ка под­ле Лили­бея: Фор­бан­тия, теп. Le­van­zo, Эгу­за, теп. Fa­vig­na­na, Гиера, теп. Ma­ret­ti­mo, про­сла­ви­лись послед­ней реши­тель­ной победой рим­лян в I пуни­че­скую вой­ну. Вре­мя сра­же­ния у Эгусс (59, 8 — 61, 8) — конец 512 г. Рима = 242 до Р. Х. Seipt, de Po­ly­bii olym­pia­dum ra­tio­ne et de bel­lo pu­ni­co pri­mo. L. 1887, p. 44.
  • 45, 5
  • ран­ним утром, ἑωθι­νῆς φυ­λακῆς, т. е. в пору утрен­ней стра­жи. Сто­ро­же­вая служ­ба внут­ри лаге­ря разде­ля­лась на днев­ную (ex­cu­biae) и ноч­ную (vi­gi­liae). Ноч­ные кара­у­лы про­дол­жа­лись от захо­да солн­ца до вос­хо­да и состо­я­ли из 4 рав­ных смен. В нашем месте речь идет о послед­ней ноч­ной смене.
  • 46, 1
  • в Дре­па­ны, теп. Tra­pa­ni, город и гавань на косо­по­доб­ном мысе севе­ро-запад­ной Сици­лии.
  • 46, 4
  • Анни­бал… родя­нин, из дру­гих источ­ни­ков не изве­стен; впо­след­ст­вии захва­чен рим­ля­на­ми. 47.
  • 47, 7
  • в одно… соб­ст­вен­ным, ἐκ κα­ταβο­λῆς, соб­ст­вен­но «сна­ча­ла», «сыз­но­ва». Место это пони­ма­ет­ся раз­лич­но: Каз­о­бон пере­во­дит sub­in­de pa­ri­ter, Гро­нов ex na­vis struc­tu­ra… se­cum, Рей­ске tum pri­mum, Швейг­гей­зер rur­sus или ino­pi­na­to im­pe­tu. Е. Шуль­це (Rh. Mus. 1868, XXIII B. 428 сл.) пред­ла­га­ет ост­ро­ум­ную поправ­ку ἐξ ὑπο­βολῆς «из заса­ды»; но у Поли­бия нет наме­ка на заса­ду. Удер­жи­вая руко­пис­ное чте­ние, мы в при­веден­ных выше сло­вах с.133 нахо­дим сжа­тое ука­за­ние на то, что рим­ский корабль пустил­ся в пого­ню тот­час, как толь­ко отча­лил корабль родя­ни­на.
  • 49, 3
  • Пуб­лий Клав­дий Пуль­хр, сын Аппия Клав­дия Сле­по­го, начал сра­же­ние невзи­рая на небла­го­при­ят­ные ука­за­ния гада­те­лей. Liv. epit. 19. Cic. di­vin. I, 16, 29.
  • три­бу­нов. Коман­до­ва­ние леги­о­ном при­над­ле­жа­ло 6 три­бу­нам таким обра­зом, что каж­дые два из них коман­до­ва­ли целым леги­о­ном в тече­ние двух меся­цев, при­чем коман­дую­щие три­бу­ны чере­до­ва­лись через день. Слу­ча­лось и так, что каж­дый три­бун коман­до­вал леги­о­ном в про­дол­же­ние меся­ца. Сна­ча­ла tri­bu­ni mi­li­tum выби­ра­лись кон­су­ла­ми, но с 362 до Р. Х. в три­бут­ских ком­ми­ци­ях народ выби­рал 6 три­бу­нов, потом 16, еще поз­же всех 24 для еже­год­но наби­рав­ших­ся 4 леги­о­нов. Это были tri­bu­ni mi­li­tum a po­pu­lo; подоб­но про­чим маги­ст­ра­там они всту­па­ли в отправ­ле­ние долж­но­сти 1 янва­ря. Для осталь­ных леги­о­нов три­бу­ны выби­ра­лись кон­су­ла­ми. Mar­quardt, röm. Al­terth. II, 364 сл2.
  • 50, 6
  • бое­вые кораб­ли, rostra­tae, снаб­жен­ные метал­ли­че­ски­ми носа­ми (ἔμβο­λος, rostrum).
  • 52, 5
  • Луция Юния. Л. Ю. Пулл был кон­су­лом в преды­ду­щем году вме­сте с А. Клав­ди­ем Пуль­хром, а не в 248.
  • 52, 7
  • кве­сто­ров, τοῖς τα­μίαις, ma­gistra­tus mi­no­res. С 333 г. Рима чис­ло кве­сто­ров было удво­е­но, при­чем два из них, quaes­to­res aera­rii или ur­ba­ni, оста­ва­лись в горо­де, два дру­гих, пер­во­на­чаль­но quaes­to­res clas­si­ci, сопро­вож­да­ли кон­су­лов на вой­ну, ad mi­nis­te­ria bel­li. Как в горо­де, так и на войне обя­зан­но­сти их опре­де­ля­лись сто­я­щи­ми над ними ma­gistra­tus majo­res. Lan­ge, röm. Al­ter­thüm. I, 637 сл.
  • 53, 11
  • ката­пуль­ты и кам­не­ме­та­тель­ни­цы. Пер­вые (κα­ταπέλ­ται) слу­жи­ли для мета­ния стрел, вто­рые — для мета­ния кам­ней (λι­θοβό­λοι, πετ­ρο­βόλοι, bal­lis­tae), пер­вые мета­ли в пря­мом направ­ле­нии, вто­рые — дугою. Для мета­ния стрел и кам­ней при­спо­соб­лен был осо­бый меха­низм с тети­вою. M. Iähns, Handbuch einer Ge­sch. des Kriegsw. 207 сл.
  • 55, 6
  • Ерик, теп. Piu­lia­no, гора Сици­лии с хра­мом Афро­ди­ты, т. е. финик. Ахе­ры, и с горо­дом того же име­ни.
  • 56, 1
  • Амил­ка­ра… Бар­ка, или Барак, т. е. мол­ния, перун, один из зна­ме­ни­тей­ших пол­ко­вод­цев. Глав­ным делом его было с.134 поко­ре­ние зна­чи­тель­ной части Испа­нии в тече­ние 9 лет (237—228); там он пал в бит­ве с вет­то­на­ми. Лет 30 от роду всту­па­ет в борь­бу с рим­ля­на­ми.
  • 56, 3
  • брут­тий­ских полей. Брут­тий, теп. Ca­lab­ria, область на южной око­неч­но­сти Ита­лии.
  • на Герк­тах, теп. Mon­te Pel­leg­ri­no под­ле Палер­мо.
  • 58, 1
  • подоб­но… состя­за­ния. Речь идет об одном из при­е­мов рас­по­ряди­те­лей на состя­за­ни­ях, когда для пре­кра­ще­ния слиш­ком затя­нув­шей­ся борь­бы атле­там пред­ла­га­ли более опас­ный и реши­тель­ный вид бит­вы.
  • 58, 5
  • не пожерт­во­ва­ли… богам. Победи­те­ли полу­ча­ли венок; если победа была сомни­тель­на, венок жерт­во­вал­ся богам, что по лат. назы­ва­лось hie­ram fa­ce­re. Se­nec. epist. 83.
  • 58, 7
  • пету­хам. О боях пету­хов у рим­лян Aelian. Var. Hist. II, 28.
  • 59, 8
  • Гаия Лута­ция Кату­ла.
  • 60, 3
  • Гиерою, один из ост­ро­вов Эгусс, неда­ле­ко от Эгус­сы.
  • 60, 6
  • на силь­но вол­ну­ю­щем­ся море, κοίλης καὶ τρα­χείας οὔσης τῆς θα­λάτ­της. Швейг­гей­зер пере­во­дит: ma­ri mo­do de­his­cen­te, mo­do as­pe­rius in­tu­men­te, т. е. опус­каю­ще­е­ся и еще силь­нее взды­маю­ще­е­ся море.
  • 62, 9
  • евбей­ских талан­тов. Евбей­ский талант отно­сил­ся к атти­че­ско­му как 5 : 6. Если послед­ний = ок. 1462 р., то евб. = ок. 1219 р.
  • 63, 4
  • какие… в исто­рии, ὧν ἡμεῖς ἴσμεν ἀκοῇ μα­θόν­τες. Сло­во ἀκοή ни в каком слу­чае не может озна­чать здесь «слу­хи», «уст­ные пре­да­ния» или «рас­ска­зы». Это — изве­стия о про­шлом, уст­ные ли то или запи­сан­ные, без­раз­лич­но. То же самое 88, 7. Соглас­но с таким зна­че­ни­ем Поли­бий ред­ко назы­ва­ет чита­те­лей οἱ ἀνα­γινώσ­κον­τες X, 26, 10. 31, 6, обык­но­вен­но οἱ ἀκούον­τες I, 13, 6. 64, 2. II, 61, 11. III, 37, 1. X, 9, 8.
  • 65, 2
  • в домаш­нюю вой­ну, πό­λεμος ἐμφύ­λιος. Так обык­но­вен­но назы­ва­ют­ся у еллин­ских писа­те­лей граж­дан­ские, или меж­до­усоб­ные вой­ны: Сул­лы и Мария, Кеса­ря и Пом­пея и пр. Тот же тер­мин пере­не­сен на вой­ны рим­лян с сосед­ним союз­ным наро­дом и на вой­ны кар­фа­ге­нян с сво­и­ми наем­ни­ка­ми.
  • с… фалис­ка­ми, жите­ли етрус­ско­го горо­да Фале­рий, или Фале­зии, или Фалис­ков, Aequ­um Fa­lis­cum, на Фла­ми­ни­е­вой доро­ге. с.135 После 293 г., когда фалис­ки при­мкну­ли к вос­став­шим етрус­кам и были усми­ре­ны, они вынуж­де­ны были поки­нуть высоты и посе­лить­ся в рав­нине.
  • 66, 1
  • Гес­кон, лат. Gis­con, имя несколь­ких кар­фа­ген­ских пред­во­ди­те­лей. Даль­ней­шая судь­ба его гл. 80.
  • 66, 10
  • в Сик­ке, город Нуми­дии, на р. Баг­ра­де, может быть теп. Keff.
  • 67, 7
  • полу­ел­ли­нов, μι­ξέλ­λη­νες, hyb­ri­dae grae­ci, про­ис­хо­ди­ли от сме­ше­ния елли­нов с вар­ва­ра­ми.
  • 69, 5
  • он… смер­ти, сече­ние роз­га­ми и рас­пя­тие на кре­сте.
  • 70, 9
  • Ути­ки, важ­ней­шая фини­кий­ская коло­ния, по Ари­сто­те­лю, выведен­ная в Ливию око­ло 1100 г. до Р. Х., века за три до осно­ва­ния Кар­фа­ге­на нахо­ди­лась на полу­ост­ро­ве у устья р. Баг­ра­да.
  • Гип­па­крит, ина­че Hip­pon, или Hip­po Diar­ry­tos, теп. Vi­zer­ta, фини­кий­ская коло­ния к запа­ду от Ути­ки при глу­бо­кой бух­те.
  • 73, 1
  • Гека­тон­та­пил, зна­чи­тель­ный город Ливии, теп. Тебес­са.
  • 74, 13
  • Гор­зою, город Биза­це­ны, в сред­ней части кар­фа­ген­ской обла­сти.
  • 75, 5
  • Мака­ра, река под­ле Кар­фа­ге­на.
  • 76, 2
  • обме­ня­лись сове­та­ми… вза­им­ны­ми обод­ре­ни­я­ми, πα­ρηγ­γύων ἅμα πα­ρακα­λοῦν­τες σφᾶς αὐτούς. Сло­во πα­ρεγ­γυᾶν озна­ча­ет давать при­ка­за­ние, пере­хо­дя­щее потом от одно­го к дру­го­му, ино­гда пароль.
  • 79, 1
  • в Сар­ди­нии, бога­той оло­вом, желе­зом и пр. Жите­ли ост­ро­ва пред­став­ля­ли смесь народ­но­стей: етрус­ков, ибе­ров, фини­ки­ян, елли­нов, после пуни­че­ских войн — и рим­лян. Зани­ма­лись боль­ше ското­вод­ст­вом, чем хле­бо­па­ше­ст­вом и муже­ст­вен­но боро­лись про­тив кар­фа­ге­нян и рим­лян. Рим­ляне гос­под­ст­во­ва­ли толь­ко по бере­гам.
  • 81, 5
  • ста­но­вят­ся зло­ка­че­ст­вен­ны­ми… нары­вы, ἀπο­θηρωῦσυαι, соб­ст­вен­но дича­ют, обра­ща­ют­ся в дикое мясо. Етьен при­во­дит под сло­вом θη­ρίωμα меж­ду про­чим сле­дую­щее место Цель­за: «Est etiam ul­cus, quod θη­ρίωμα Grae­ci vo­cant. Id et per se nas­ci­tur, et in­ter­dum ul­ce­ri, ex alia cau­sa fac­to su­per­ve­nit. Co­lor est vel li­vi­dus, vel ni­ger, odor foe­dus; mul­tus et mu­co si­mi­lis hu­mor. Jpsum ul­cus ne­que tac­tum, ne­que me­di­ca­men­tum sen­tit; pru­ri­gi­ne tan­tum mo­ve­tur; at cir­ca do­lor est et inflam­ma­tio. In­ter­dum etiam feb­ris ori­tur. Non­nun­quam ex ul­ce­re san­guis erum­pit. At­que id quo­que ma­lum ser­pit. Quae om­nia с.136 sae­pe in­ten­dun­tur fit­que ex bis ul­cus, quod ἕρπη­ται ἐθιόμε­νον[3] Grae­ci vo­cant, quia ce­le­ri­ter ser­pen­do pe­net­ran­do­que us­que ad os­sa cor­pus vo­rat». O душев­ном оди­ча­нии Поли­бий употреб­ля­ет этот тер­мин IV, 21, 6. VI, 9, 9. XXXII, 7, 7.
  • 82, 6
  • Емпо­рий, в окрест­но­стях Мало­го Сир­ти­са. Ср. III, 23, 2. Em­po­rioa собств. тор­жи­ща, скла­доч­ные места това­ров: так назва­ны были елли­на­ми посе­ле­ния фини­ки­ян у обо­их Сир­ти­сов.
  • 85, 7
  • При­он, под­ле Кар­фа­ге­на. О каком-то илли­рий­ском посе­ле­нии Аппи­ан (Il­lir. 25) гово­рит: «место гори­стое, окру­жен­ное со всех сто­рон ост­ры­ми хол­ма­ми напо­до­бие пил».
  • 88, 12
  • под тяже­стью… обсто­я­тельств, εἴξαν­τες και­ροῖς. Даль­ше (III, 10, 1) автор ссы­ла­ет­ся на это место, гово­ря, что выше он гово­рил подроб­нее о столк­но­ве­нии кар­фа­ге­нян с рим­ля­на­ми. Крат­кость изве­стия про­изо­шла, быть может, по вине не Поли­бия, но како­го-либо позд­ней­ше­го епи­то­ма­то­ра.
  • ПОСТРАНИЧНЫЕ ПРИМЕЧАНИЯ

  • 16, 8.
  • 28, 2.
  • 3Анно­на.
  • 4Напри­мер, XXIII, 12.
  • 5Ср. III, 81, 11. XII, 7, 3. XVI, 28, 5.
  • 6III, 8. 9.
  • 7Око­ло 150000 руб­лей.
  • 8Око­ло 1 вер­сты 200 саж. [ок. 1480 м (1 ста­дий = 184,97 м) — Прим. ред. сай­та.]
  • 9Ср. X, 15 сл.
  • 101 вер­ста 342 саж. [ок. 1850 м — Прим. ред. сай­та.]
  • 1121, 5.
  • 12М. Ати­лий Регул. Л. Ман­лий Вуль­сон.
  • 1318—19.
  • 1425, 1.
  • 1527, 6. 28, 6.
  • 161 в. 342 с. [ок. 1850 м — Прим. ред. сай­та.]
  • 17Ср. 31, 4—7.
  • 18Ср. 1, 2.
  • 19От 337 до 421 саж. [ок. 925—1110 м — Прим. ред. сай­та.]
  • 202 в. [ок. 2220 м — Прим. ред. сай­та.]
  • 2125 м. [ок. 185 км — Прим. ред. сай­та.]
  • 22Т. е. к юго-запа­ду.
  • 233 мили. [ок. 22 км — Прим. ред. сай­та.]
  • 24212 мили.
  • 25421 саж. [ок. 925 м — Прим. ред. сай­та.]
  • 26Око­ло 2500000 руб. сереб­ром.
  • 273, 9—10.
  • 28VI кни­га.
  • 293 мили. [ок. 22 км — Прим. ред. сай­та.]
  • 3066, 1.
  • 314 вер­сты с неболь­шим. [ок. 4625 м — Прим. ред. сай­та.]
  • 3270, 5.
  • 3379, 5.
  • 3470, 9.
  • 35Ср. 77, 2.
  • 3680, 11—13.
  • 37Пила.
  • 38Ср. 63, 4 прим.
  • 39Око­ло 1754000 рубл.
  • ПРИМЕЧАНИЯ РЕДАКЦИИ САЙТА

  • [1]В тек­сте: елле­ян. ИСПРАВЛЕНО.
  • [2]В ори­ги­на­ле: Μα­κάρα.
  • [3]В изд. Цель­за 1879 г. (de med. IV, 28, 3): «quod φα­γέδαι­ναν Grae­ci vo­cant».
  • [4]В тек­сте: «с трудом и неско­ро доби­ва­лись того, что наем­ни­ки стол­ко­вы­ва­лись меж­ду собою». ИСПРАВЛЕНО.
  • [5]В тек­сте: Гес­кон. ИСПРАВЛЕНО.
  • [6]В ори­ги­на­ле ἑπτή­ρης — геп­те­ра, корабль с семью ряда­ми вёсел.
  • ИСТОРИЯ ДРЕВНЕГО РИМА
    1364004413 1364004421 1364004423 1445001001 1445001002 1445001003